От редакции. Вторжение руководимой США коалиции в Ирак поставило интеллектуалов всего мира перед неприятным и неудобным выбором: одобрить интервенцию фактически означало поддержать американский империализм, за политикой которого стояли в том числе отнюдь не альтруистические интересы западных держав, осуждение войны как будто играло на руку одному из самых страшных тиранов нашего времени. Критики, оставляя в стороне вопрос об агрессии как таковой, сосредотачивались в основном на возможных последствиях военной акции.
10 лет – достаточный срок, чтобы осмыслить и взвесить итоги военной акции. По мнению частого собеседника Terra America, военного обозревателя газеты Independent Роберта Фиска, результаты войны более чем плачевные. На самом деле трудно даже согласиться с выводом, что эта война окончена. Скорее, она окончена для американцев, но продолжается без надежды на скорое прекращение для самих иракцев.
***
– Уважаемый господин Фиск! Десять лет назад, когда американские войска начали военные действия в Ираке, как Вы оценили перспективы этого вторжения. Считали ли Вы, что оно с самого начала обречено на успех или на неудачу? Изменилась ли Ваша позиция за прошедшие десять лет?
– Нет, не изменилась, я с самого начала считал, что итогом войны будет катастрофа, в том числе и для самих американцев. Я говорил, что нет никаких доказательств того, что у Саддама Хусейна где-то припрятано химическое или биологическое оружие, и я с самого начала утверждал, что в финале это будет партизанская война, война народного сопротивления.
В ночь, когда американцы вошли в Багдад, в последнем абзаце моей статьи по этому поводу говорилось, что настоящая война начинается только сейчас, и что она будет трагедией для иракцев и для американцев. И я оказался прав.
– Как Вы думаете, война как-то сделала ситуацию в Ираке лучше? Режим Саддама Хусейна пал – последовало ли за этим принципиальное изменение ситуации в стране?
– Понимаете, я не думаю, что эта война закончилась. Она, может быть, официально завершилась для Запада, потому что американские войска и их союзники ушли, но война не закончилась для иракцев. Шестьдесят убитых – это статистика, например, за вчерашний день, и иногда жертв иракской войны по количеству в день больше, чем число погибших в Сирии, чем официальные представители Запада «чрезвычайно расстроены». В Ираке не прекращается конфликт религиозных групп и сект друг с другом, а американцы фактически создали шиитское правительство, находящееся в прекрасных отношениях с Ираном. Американцы не выиграли войну в Ираке – это сделали иранцы без единого выстрела.
Мессианская «экспедиция» Джорджа Буша, сторонники которой сейчас придумывают раз за разом все более экзотические оправдания этой кампании, ничего не улучшила и ничего не исправила: война в Ираке была провалом, катастрофой, как, в общем-то, и афганская война. Западу пора научиться не лезть на Ближний Восток, в военном смысле, я имею в виду.
Следует помнить, что в 1941 году, прежде чем нацистская Германия вторглась в советскую Россию, Уинстон Черчилль создал на Даунинг-стрит специальный комитет, чтобы организовать управление послевоенной оккупированной нацистской Германией. На следующий год после вторжения Германии в Советский Союз Кембриджский университет начал курс для британских госслужащих по управлению оккупированной нацистской Германией. И когда в 1944-45 годах британцы вошли в нацистскую Германию и захватили Кёльн, то британские госслужащие в бронежилетах первым делом направились в Ратушу, чтобы создать там гражданское правительство. Даже когда Великобритания ожидала вторжения нацистов на свою территорию, еще до вторжения Германии в Советский Союз, британцы уже хорошо понимали, Черчилль хорошо понимал, что он выиграет эту войну и ему придется управлять процессами как денацификации, так и обычными управленческими задачами в Германии. Никто явно не думал ни о чем подобном в Ираке. Когда Запад вторгся в Ирак, то никто не имел понятия, что делать после «победы». Просто сравните это с тем, что Черчилль делал во Вторую мировую войну…
– Следовательно, Вы всецело одобряете решение Барака Обамы вывести американские войска из Ирака?
– Да, конечно да, они должны были уйти, они не должны были приходить, но проблема ведь в том, что «просто» вывода войск уже недостаточно. Трудно не согласиться с тем, что это была страшная ошибка. Но что Обама делает сейчас? А сейчас мы имеем продолжение истории с Гуантанамо, мы имеем продолжение истории с полетами и ударами с воздуха беспилотниками – и иногда люди, в которых летят эти заряды, действительно принадлежат к Аль-Каиде и иным террористическим группировкам, но в других случаях они сплошь и рядом оказываются невинными гражданскими лицами.
Конца и края не видно всем подобным историям в регионе – вот в чем проблема.
– Как Вы думаете, может ли Ирак стать устойчивой демократией в ближайшее время?
– Я полагаю, что если бы американцы не вторглись в Ирак, то туда бы пришла арабская революция, и, возможно, в конечном счете, Саддама сверг бы собственный народ. И это был бы лучший вариант, чем свержение диктатора западной коалицией, которая затем оккупировала страну на десять лет. Но иракцам не дали этого шанса, шанса решить свою судьбу самостоятельно.
Почему же вообще состоялось это неуместное и неумное вторжение в Ирак? Нам говорят, что «это было не из-за нефти», что вторжение состоялось из-за нарушений прав человека, из-за наличия у Ирака оружия массового уничтожения (которого не было). Но, откровенно говоря, если бы Вы сказали мне, например, что основной экспортный актив Ирака – спаржа или картофель, то я не верю, что американцы вторглись бы в Ирак.
– А как Вы думаете, какое геополитическое влияние будущий Ирак может иметь в регионе?
– Ну, это зависит от того, насколько он будет целостным государством – мы уже видим, что север Ирака, курдская область, по сути, является отдельным государственным образованием. И нам ясно видно, что южные, шиитские районы Ирака не делают того, чего хочет от них правительство аль-Малики в полной мере, они исполняют его волю только до определенного момента. Честно говоря, правительство в Багдаде пока не контролирует страну. И сейчас ситуация в Ираке по-прежнему далека от стабильности: гражданские беспорядки, сектантские войны, террористы-смертники.
– Какое влияние на американскую политику имела война в Ираке, можем ли мы сравнить ее с войной во Вьетнаме или нет, и почему?
– Американцы очень давно пытаются стряхнуть наследие войны во Вьетнаме. В 1990-91 годах, после вторжения Саддама Хусейна в Кувейт, американцы хотели использовать освобождение Кувейта чтобы доказать себе и миру, что времена Вьетнама прошли, что его призрак больше не маячит у них за спиной. Но вот, итоги войны в Ираке и итоги войны во Вьетнаме очень похожи – обе войны были катастрофическими для американцев. Так же будет со временем и в Афганистане.
«Наведение мостов» с Ближним Востоком должно идти не в психологическом смысле этого слова, а в самом что ни на есть прямом. Запад должен приходить туда во имя прав человеческой личности, приносить блага медицины и образования. Необходимо прекратить посылать наших солдат в мусульманский мир. Я имею в виду солдат, танки, вертолеты, мечи, лошадей. Понимаете, на протяжении двух тысяч лет нашим основным и главным способом взаимоотношений с мусульманским миром всегда была война, это абсурдно.
– Имеет ли смысл говорить, что Америка не усвоила уроки войны в Ираке? Можно ли проводить параллели с ситуацией в Ливии, или же Вы предпочитаете не сравнивать эти два случая?
– Нет, я не думаю, что это одно и то же. Тут вот какая проблема: у правительств на Западе, как кажется, напрочь отсутствует знание о регионе. Они не знают его истории, они не читают книг, они его не понимают, они не смотрят на карту, Бог знает почему – лично я не могу понять подобного пренебрежения. В январе французское правительство говорит миру, что Мали – «центр мирового джихадизма», и французская армия шлет туда своих солдат. Понимаете? Мали, страна, в которой тридцать лет как шла гражданская война, произвольно превращается в то, чем она не является.
Уильям Хейг, министр иностранных дел Великобритании, объявляет, что, нет, мол, «центр мирового джихадизма» – он в Сирии, знаете ли. Но туда никто не вторгается. И сколько можно терпеть это слабоумие? Этот инфантилизм? Искать «джихадистов» в Мали, Сирии или Ираке? Я говорю из интервью в интервью, в том числе и Вам, для Terra America, говорю постоянно: люди в этом регионе, где я нахожусь – я говорю с вами из Бейрута – люди здесь хотят справедливости. Демократия – не то же самое, что справедливость. Демократия – это риторика, которую они связывают с теми, кто долгие годы поддерживал диктаторов, Мубарака, Бен Али, поддерживал половину прошлого века. Они не хотят демократии, они хотят достоинства, и они хотят справедливости, справедливости для курдов, справедливости для палестинцев, справедливости для сирийцев. И этого, к сожалению, никто им давать не намерен.
– Последний вопрос. Как Вы полагаете, интервенционизм как идеология как-то зачах после Ирака, или другие военные операции, подобно иракской, еще воспоследуют?
– Ну, вмешательство в Ливии же было, разве нет? Причина того, что нечто подобное не происходит сейчас в Сирии, состоит не в упадке подобного рода идеологии, от нее никто ведь не отказывался, что видно на примере Мали, а причина в том, что израильтяне, безусловно, предпочитают иметь дело с известным им Башаром Асадом, а не с неизвестным суннитским правительством. За два года конфликта и 60 000 убитых израильтяне только один раз критиковали режим Башара Асада – разве это не удивительно?
Кроме того, Запад не хочет воевать с Ираном. А это придется делать, если он атакует Сирию. США и их союзники проиграли в Ираке, Запад проигрывает войну в Афганистане, и он проиграет еще одну войну, войну с Ираном, если он ее начнет. Так что война в Сирии будет продолжаться. Обе стороны по-прежнему думают, что они могут победить. Причем на Западе представители элиты будут сидеть сложа руки, рассказывая друг дружке обычные для такого случая истории – ну, Вы знаете, что, мол «арабам нравится убивать друг друга».
Беседовала Юлия Нетесова