5 января Барак Обама выступил в Белом доме с кратким докладом «Обзор стратегической обороны и контуры новой глобальной военной стратегии». Это довольно рядовое в жизни вашингтонской бюрократии событие можно было бы и не заметить, если б не одно обстоятельство: его освещение в российских СМИ.
Из одного российского аналитически-новостного ресурса в другой кочует теперь фраза: «Среди стратегических противников Соединённых Штатов Обама выделил Иран и Китай». У русскоязычных читателей, следовательно, не может не сложиться впечатление, что Обама прямым текстом назвал Иран и Китай в качестве стратегических противников США. Не каждый ведь полезет на сайт Белого дома изучать подлинник речи Обамы, но для тех, кто создает тексты новостей в отечественных СМИ, это профессиональный долг. Точное соответствие содержания новости содержанию первоисточника – показатель их служебной компетентности.
Видеозапись и стенограмма короткой – лишь десятиминутной – речи, произнесенной Обамой 5 января, опубликованы на сайте вашингтонского Белого дома. Каждый может с ней ознакомиться. Для тех, кто не понимает по-английски, в любом интернет-браузере есть переводчик, не говоря уже о том, что можно скачать программу для перевода и воспользоваться ею. Можно и вовсе не переводить. Достаточно открыть функцию поиска на англоязычной странице и через нее поискать слова: Iran, Iranian, China, Chinese. Ни одного из этих слов, равно как и слов Korea, Syria, Venezuela, Byelorussia и производных от них, вы в указанной речи Обамы не обнаружите, потому что там их нет. Следовательно, упомянутая «информация» о том, что Обама назвал Иран и Китай стратегическими противниками США, просто, что называется, высосана из пальца отечественными журналистами-международниками.
Увы, нет ничего удивительного в том, что российская аудитория спокойно проглатывает эту «инфу». Многие прежние заявления вашингтонской администрации в адрес Ирана и Китая отнюдь, мягко скажем, не отличались миролюбием, то составители этой нынешней «новости» не потрудились свериться с первоисточником, а взяли, для характеристики её содержания, расхожий штамп и посчитали, что прокатит. Между тем, даже во времена «холодной войны» между США и СССР советские средства массовой информации никогда не додумывали за руководителями США и других западных стран содержание их выступлений, строго следя как за адекватностью перевода, так и за точной передачей новостей. При таком уровне экспертной интерпретации информации очень мало надежды на то, что российские власть и общество будут понимать адекватно картину происходящего в США и на мировой арене…
***
Но если Обама ничего не говорил про Иран и Китай, то о чём он тогда вообще говорил? Что же это за новая глобальная военная стратегия США?
Не станем заострять внимание на обычной гегемонистской риторике североамериканского президента. Не вызывает вопросов и стандартный перечень конкретных «достижений» США за последние годы, приводимый Обамой: «…мы закончили нашу войну в Ираке. Мы уничтожили руководство Аль-Каеды. Мы свершили правосудие над Осамой бин Ладеном и мы поставили эту террористическую сеть перед неизбежностью поражения. Мы добились важного прогресса в Афганистане… Мы выступили союзниками и партнёрами по защите народа Ливии, когда он покончил с режимом Муаммара Каддафи». Подобные «достижения» – не новость. Равно как и сообщение о продолжающемся сокращении численности американских войск в Афганистане.
Стержень заявления Обамы – предстоящее сокращение военных расходов США.
«В то же время, – сказал президент США после перечисления внешнеполитических успехов своей администрации, – нам нужно здесь, дома, восстановить нашу экономическую мощь, которая является фундаментом нашей силы во всём мире. Это включает приведение в порядок нашего финансового хозяйства. Для этого принятый в прошлом году Конгрессом – при поддержке как республиканцев, так и демократов – акт о контроле над бюджетом предписывает сокращение федеральных расходов, включая расходы на оборону».
Вот это, пожалуй, ключевое место в речи президента США. Все дальнейшие рассуждения Обамы вокруг этого – обычная в таких случаях в практике Белого дома риторика, призванная успокоить американских избирателей на счёт их «глобальной безопасности»: «Размер и структура наших военных сил и оборонных бюджетов будут определяться стратегией, и никак иначе».
Касаясь этой стратегии, Обама приблизительно очертил задачи США в разных регионах мира, давая понять, что сокращение военных расходов не следует понимать как умаление глобальной доминирующей роли США.
«Как я дал ясно понять в Австралии [во время визита в ноябре 2011 года], мы будем усиливать наше присутствие в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и сокращение бюджета не коснётся этой критически важной области. Мы будем продолжать вносить вклад в укрепление наших критически важных партнёрских и союзнических отношений, включая НАТО, которая не раз показывала – как совсем недавно в Ливии – что является мощным интегратором силы. Мы будем оставаться бдительными, особенно на Среднем Востоке. Судя по войнам в Ираке и Афганистане,… мы способны обеспечить нашу безопасность меньшим количеством обычных сухопутных сил. Мы будем продолжать избавляться от систем, оставшихся со времени холодной войны, чтобы вкладывать в возможности, которые нужны нам в будущем. Это средства разведки, наблюдения и обнаружения, борьба с терроризмом и с распространением оружия массового поражения, это способность действовать всюду там, куда противники будут пытаться не допустить нас. Пусть наши военные силы будут не столь размашистыми. Но весь мир должен знать, что США сохранят незыблемым своё военное превосходство посредством гибких, мобильных вооружённых сил, готовых к любым неожиданностям и угрозам… Я думаю, американский народ понимает, что с оборонным бюджетом, который сохраняется бóльшим, чем бюджеты следующих 10 стран вместе взятых, мы способны обеспечить нашу военную мощь и безопасность нашей нации».
Из всего этого следует, во-первых, что финансовый кризис неизбежно сказывается на военном бюджете США. Во-вторых, что американское стремление к гегемонии вынуждено искать выход из положения на путях сокращения и модернизации вооружённых сил («не числом, а умением»). В-третьих, что, несмотря на все трудности, США не намерены сокращать своё военное присутствие в тех регионах мира, которые считают ключевыми. Это, прежде всего, Дальний Восток (АТР) и Ближний (в западной терминологии – Средний) Восток.
Это вывод, полученный уже при анализе новости, а не сама новость. Почувствуйте разницу, как говорится. Но и вывод получится притянутым за уши, если в нём пытаться особо выделить Иран и Китай как объекты военных приготовлений США.
Возможно, некоторые обозреватели перепутали речь Обамы с документом, распространённым в эти же первые дни нового года министерством обороны США и озаглавленном «Поддержание глобального лидерства США. Приоритеты обороны в 21-м столетии. Январь 2012» (выложен на официальном сайте Пентагона). Основное содержание этого документа было озвучено министром обороны США Леоном Панеттой, выступившим перед журналистами в Белом доме сразу вслед за Обамой.
В этом документе, действительно, Иран и Китай в одном месте упомянуты сразу оба. О них говорится как о государствах, которые «будут продолжать проводить линию противодействия нашему запланированному усилению». Про Иран ещё в двух местах документа говорится в том смысле, что США должны быть готовы предотвратить создание Ираном ядерного оружия.
«Фактор Китая как региональной державы означает его способность наносить урон экономике и безопасности США различными способами… Рост военной мощи Китая должен быть встречен большей чёткостью наших стратегических намерений, чтобы избежать ущерба [интересам США] в регионе», – сказано в документе Пентагона.
При желании, из этих фраз можно сделать вывод о том, что США обеспокоены растущим могуществом Китая. Достаточно ли этого, чтобы утверждать, что Китай рассматривается США как один из главных стратегических противников? Автор нарочно отметил многоточием одно предложение в вышеприведённой цитате. Потому что оно не позволяет утверждать это прямо. Вот это пропущенное выше предложение:
«Две наших страны [США и Китай] вносят вклад в мир и стабильность в Восточной Азии и заинтересованы в созидании двустороннего сотрудничества».
При этом следует отметить, что Россия не удостоилась такого внимания со стороны разработчиков новой глобальной стратегии США и была упомянута в означенном докладе Пентагона всего один раз:
«Наши обязательства перед Россией остаются важными, и мы будем продолжать строить тесные отношения на арене взаимных интересов и поощрять её [Россию] к сотрудничеству по самому широкому спектру вопросов».
Чем это, по существу, отличается от аналогичной политики в отношении Китая? Только лишь тем, что стратеги Пентагона не видят (или не признают) возможности, что Россия в ближайшем будущем может хоть как-то помешать США?
Конечно, признание Соединёнными Штатами независимой силы как Китая, так и Ирана, позволяет расценивать их как объективное препятствие мировому лидерству США. Но этот в сущности банальный вывод, а также то, что его разделяют многие в правящих кругах США, уже давно ни для кого не является новостью.
И, опять же, причём тут речь Обамы? Судя по всему, кому-то в нашем государстве следует позаботиться о том, чтобы важнейшие политические документы великих держав и военно-политических блоков, такие, например, как означенная речь президента США и официальная стратегия Пентагона (благо они не составляют ничьего государственного секрета), оперативно появлялись в русскоязычном сегменте интернета.
Так мы обеспечим доступ наших граждан к подлинной, а не искажённой информации о международной политике. Иначе сам собой напрашивается вывод, что такая осведомлённость как раз и не нужна российскому государству и его руководству?..