В нашу постмодернистскую эпоху исход любой войны зависит вовсе не от боевых навыков и технического оснащения противоборствующих сторон. Эти факторы, конечно, важны.
Но если, перефразируя цитату из политтехнологического блокбастера, «по телевизору не скажут», что тот или иной участник конфликта победил, в соответствующих реляциях военных будут сомневаться даже политики, не говоря уже о миллионах «своих» избирателей и миллиардах зарубежных обывателей. Не потому ли, кстати, среди ливийских повстанцев, устроивших столь не совместимую с «цивилизованным» XXI веком расправу над Каддафи, оказался обладатель вполне соответствующего времени «айфона», снявший на модный гаджет это средневековое действо?
Миру, а точнее мировой теле- и интернет-аудитории показали, что диктатор повержен, а уж кто-кто, а она (эта аудитория) победителей не судит.
Вполне возможно, что именно с этим в принципе связан успех «арабской весны».
«Картинка» была в пользу восставших египтян, тунисцев, ливийцев или теперь – сирийцев. И это косвенно подтверждает версию о том, что вовсе не США спродюсировали «зачистку» северо-африканских и ближневосточных диктаторов. Что Вашингтону просто пришлось действовать по ситуации, чтобы не потерять стратегически важный регион. Ведь главным поставщиком столь роковой для Мубарака, Каддафи, Асада etc «картинки» были вовсе не CNN или SkyNews, а «Аль-Джазира». Те, кого считают информационными «мэйджорами», подключились к освещению этих событий уже позже.
Однако последнюю по времени медиа-битву катарский телеканал, выиграть все же не сумел. Ведь, несмотря на заключенное между Израилем и ХАМАС перемирие, споры о том, кто прав, кто виноват в очередном арабо-израильском столкновении, не утихают до сих пор. А следовательно, «по телевизору» еще не все «сказали». Либо скорее, того, что «сказали», недостаточно. И получается, что тот, кто «говорил и показывал», не доработал.
Или – ему не дали доработать.
Поскольку в данном случае симпатии «Аль Джазиры» очевидны, первое, что приходит на ум: сослаться на происки еврейского капитала, прямо или косвенно контролирующего ведущие западные СМИ, как традиционные (вроде той же NewsCorp Руперта Мердока), так и нетрадиционные (вроде Faсеbook Марка Цукерберга и Google Сергея Брина и Ларри Пейджа). Тем более, что когда историческая родина оказалась во вполне реальной опасности, а по Тель-Авиву впервые за 20 лет били ракеты, распри между либералами и консерваторами, правыми и левыми, «ястребами» и «голубями», пусть и временно, но отошли на второй план.
И «Аль Джазире» уже не удалось, действуя по принципу «разделяй и властвуй», задать свою повестку, как это произошло во время «арабской весны».
Но даже в постмодернистской пелевинской антиутопии «S.N.U.F.F.» «дискурсмонгеры» определяют, как выясняется, далеко не всё. Что говорить о нашем, пока еще не «офшаре», где остающееся «за кадром» может не слишком волновать широкую аудиторию, но влиять на ее жизнь не меньше, чем то, что вынесено в «топы» новостей?
В рассматриваемом нами сюжете «за кадром», например, остался октябрьский визит в сектор Газы эмира Катара шейха Хамада бен Халифа аль-Тани. Разумеется, то обстоятельство, что один из ключевых арабских союзников Вашингтона де-факто легитимизировал нелюбимый Белым домом ХАМАС, не прошло незамеченным. Но, к тому моменту как над спорной палестинской территорией взвился «Облачный столп» про антиамериканский демарш катарского эмира забыли. Тем более, что усилиями опять же катарского и американских телеканалов, а также всевозможных интернет-ресурсов, публика погрузилась в выяснение стандартного для арабо-израильских столкновений вопроса: «Кто первый начал?».
И уж точно никто из «дискурсмонгеров» и «сомелье» не собирался связать дипломатическую активность Дохи на Ближнем Востоке с ее же намерением финансово поддержать европейские банки и правительства, переговорами Катара о газовом сотрудничестве с Туркменией и Россией, и, наконец, слухами о возможном переходе BP под контроль Royal Dutch Shell, крупнейшим акционером которой с недавних пор является катарский государственный инвестфонд.
Между тем, это, казалось бы, бессмысленное нагромождение фактов, сложится в весьма забавный пазл, если вспомнить, что совсем недалеко от Газы на дне Средиземного моря обнаружены два крупных месторождения (уж, извините за невольную рифму) газа. За счет разработки одного из них («Тамар») Израиль рассчитывает удовлетворить собственные потребности в энергоносителях. А за счет другого («Левиафан») – войти в клуб сырьевых экспортеров, поставляя «голубое топливо» в Турцию и Европу.
Таким образом у Старого света, пытающегося, с одной стороны, снизить свою энергозависимость от России, а с другой – финансово неспособного потянуть Nabukko, появляется вполне респектабельная альтернатива.
Но дело в том, что воспользоваться этими энергетическими метаниями не прочь и Катар. Газовый эмират отнюдь не только из желания пристроить временно свободные средства приобрел крупные пакеты акций европейских топливных гигантов, вроде той же Royal Dutch Shell или Total. И первая отнюдь не случайно в 2011 году построила в Катаре завод по производству сжиженного природного газа. Как не случайно и то, что летом 2012-го именно экс-президент Royal Dutch Shell Джон Хофмейстер пытался убедить Беньямина Нетаньяху в том, что превращение еврейского государства в газового экспортера, мягко говоря, не слишком удачная идея.
Кто знает, пришлось бы поздней осенью ЦАХАЛу организовывать «Облачный столб» над сектором Газы, если бы тогда, в августе Нетаньяху внял советам своего «нефтяного» визави? И в таком случае становится понятно, почему на фоне очередного арабо-израильского конфликта Катар активизировал контакты с Туркменистаном, основным источником сырья для Nabukko, высказал желание подключиться к освоению газовых месторождений на российском Ямале и объявил о намерении вложить около €2 миллиардов в экономику страдающий от финансового кризиса Италии. И в довершение картины – перспектива создания панъевропейского энергетического сверхгиганта на базе BP и также не чужой Катару Royal Dutch Shell.
Еще чуть-чуть, и в Европе осознали бы, что именно этот небольшой, но щедро наделенный углеводородами эмират решит ее энергетические и финансовые проблемы, а вовсе не Израиль, чьи месторождения находятся в непосредственной близости от взрывоопасных спорных территорий. Иными словами, если допустить, как это делает, скажем, автор Terra-America Владимир Можегов, что еврейское государство само спровоцировало конфликт вокруг сектора Газы, то нам придется признать, что, ради реализации своих коварных планов по раздуванию мирового пожара, «избранный народ» готов даже пожертвовать своим текущим профитом.
Между тем, вся история этой нации свидетельствует как раз об обратном.
Осведомленный читатель, впрочем, не упустит возможности напомнить, что Катар тоже связан отнюдь не только с арабскими капиталами. Что, наверное, неспроста в Дохе в 2010-м году было открыто представительство банка Ротшильдов. Что это семейство имело самое непосредственное отношение к появлению Shell и, наверняка, сохранило влияние в выросшей из этой «ракушки» англо-голландский компании. Однако, прежде чем опять все сводить к проискам «еврейской олигархии», стоит вспомнить характеристику, данную Ротшильдам таким известным специалистом по данной теме, как Дмитрий Галковский. А именно, его пассаж о «ничтожном лакее, используемом английской высшей аристократией для прикрытия своих финансовых операций».
Но и Катар тоже явно не утратил контакта с бывшей метрополией. Объем инвестиций Qatar Holdings в лондонскую недвижимость, в том числе, двухлетней давности знаковая покупка универмага Harrods у Мухаммеда аль-Файеда, свидетельствует как раз об обратном. И допустим, Доха и в своей энергетической политике руководствуется интересами Лондона. И это Британия с помощью газового эмирата пытается вернуть контроль над Европой, а в идеале – и над Евразией. При этом, как несложно догадаться, Букингем претендует отнюдь не на свободное поле – оно уже достаточно давно занято Белым домом.
Не удививительно, что Вашингтон, несмотря на, мягко говоря, натянутые отношения с правительством Нетаньяху, постарался максимально быстро свести на нет конфликт вокруг Газы. Оставив, впрочем, возможность своим и чужим «дискурсмонгерам» продолжать воевать, зарабатывая новые «маниту».