Американо-иранские отношения в последние годы – одна из самых «горячих» тем международной политики.
Известно, что при шахском режиме Тегеран с Вашингтоном были связаны военно-политическим союзом, но исламская революция превратила их в непримиримых врагов. После свержения Саддама Хусейна весь мир «ждал» начала боевой операции уже против Ирана и аятолл. Однако вместо нее летом 2006 года стряслась лишь «паллиативная» война между Израилем и «Хезболлой» на землях Ливана, после которой обе стороны, выпустив пар и проведя основательную «разведку боем», вновь разошлись по противоположным углам ринга, дабы пополнить арсеналы и внести необходимые коррективы в тактику и стратегию.
Новое серьезное обострение американо-иранских отношений началось в 2009 – 2010 годах, в целом все более и более нарастая. И если в случае победы на президентских выборах в США Митта Ромни удар по Ирану стал бы, по всей вероятности, вопросом близкого будущего, то переизбрание Барака Обамы породило надежды на серьезные перемены в американской политике на иранском «фронте».
Основанием надежд на «перезагрузку» служило то, что администрация первого темнокожего президента Соединенных Штатов последовательно и неуклонно сдерживала декларируемое израильским премьером Нетаньяху стремление остановить ядерную программу Тегерана силой оружия.
Специалист по ирано-американским отношениям Ирина Федорова считает, что вероятность мирно решить вопросы, которые ставит перед иранцами Запад, сейчас очень велика, поскольку Обама готов оставить открытым «окно возможностей» для урегулирования иранской ядерной проблемы средствами дипломатии.
В самом деле: «Барак Хусейнович» на первой после своего переизбрания пресс-конференции заявил, что в ближайшие месяцы постарается совершить «прорыв» на иранском направлении. И уже 8 ноября британские дипломатические круги сообщили, что американо-иранские переговоры могут начаться в декабре.
Надо отметить, что Тегеран делает активные и значимые шаги навстречу требованиям Запада, стараясь снизить опасность войны, которая грозит ему как никогда раньше. Весьма существенную часть (96 кгиз примерно 233 кг) имевшегося в его руках гексафторида урана почти 20%-й степени обогащения он преобразовал в топливо для столичного медицинского реактора, реконвертировать которое в сырье для производства ядерного оружия никак не возможно; демонтируется также некий вызывающий вопросы МАГАТЭ объект в иранском Парчине.
Несмотря на все это, 9 ноября агентство АР сообщило, что Конгресс США готовит «беспрецедентный» пакет новых санкций против Ирана, которые ограничат связи Исламской республики с остальным миром. Тогда же были введены очередные запреты, которые коснутся Министерства культуры Ирана, министра связи Резы Тагипура (Reza Taghipour) и Университета имени имама Хусейна (Imam Hossein University). Всего, как уточняет портал Firstpost, санкции были введены против 17 физических и юридических лиц. Таким образом, линия американской политики на ужесточение антииранских санкций и после перевыборов Обамы остается, в принципе, неизменной. Она, по мнению обозревателя Виктора Михина, не только не смягчилась, но даже ожесточилась.
На мой взгляд, причина такого рода действий Соединенных Штатов – в том, что в настоящее время Иран в качестве партнера Америке совершенно не нужен. Как известно, старыми надежными союзниками США являются Израиль и страны НАТО вкупе с «нефтяными монархиями» Залива. И если непосредственно Штатам и членам Североатлантического альянса (включая Турцию) Тегеран сам по себе в принципе не очень-то и мешает, то для Израиля он является непримиримым врагом, а для арабских королей и эмиров Иран – это онтологический соперник.
Израиль сколько-нибудь спокойно воспринимать Исламскую республику не может с 2005 года, когда ее президентом стал Махмуд Ахмадинежад, неустанно прибегающий к антисионистской риторике и серьезно усиливший помощь Тегерана ливанской «Хезболле» и террористам в секторе Газа (а сейчас еще, по-видимому, и «джихадистам» Синайского полуострова).
«Заливники» же, ставшие стратегическими союзниками Америки в 70-е годы прошлого века, после антишахской революции еще более расширили свои связи с заокеанской державой и заняли место Ирана в альянсе с ней – место, которое Тегеран добровольно покинул в 1979-м году. За прошедшую треть века страны Персидского залива вросли в это «место» всеми своими финансово-экономическими и политическими корнями.
Поэтому ниши для союза с США у Ирана просто-напросто нет.
В сложном динамическом уравнении американских альянсов Иран, с одной стороны, – «избыточное звено», с другой – нужный для баланса этого уравнения противник, «общий враг», на котором «мирятся» друг с другом тот же самый Израиль и страны Персидского залива. Без такого супостата, как Тегеран, долго на одном гектаре они не высидят, даже если этот самый гектар – пушистая лужайка, разбитая перед Белым домом. Следовательно, серьезное улучшение отношений с Ираном Штаты не интересует принципиально. Однако место одесную Вашингтона может появиться, точнее, освободиться для Тегерана, когда и если падет монархия Саудитов, что, по историческим меркам, случится довольно скоро.
Тогда к власти в Аравии придут салафиты, и понадобится срочно восстанавливать контроль над местными углеводородами. В этом случае Иран может получить «приглашение» в ряды американских союзников – с пакетом военно-стратегической помощи и передачей шиитских областей КСА под протекторат Исламской республики. Но никак не раньше.
Таким образом, дипломатические переговоры с Ираном, по-видимому, продолжатся, но ему будут предложены в целом неприемлемые условия – капитуляция и разоружение, в какие бы обтекаемые дипломатические обороты эти понятия ни драпировались Госдепом.
На такое Тегеран, конечно, не согласится.
Поэтому не уходит с повестки дня «основной вопрос» американо-иранских отношений – можно ли и когда, если можно, ожидать удара по «стране аятолл»?
С точки зрения военно-политической логики сейчас такой удар маловероятен.
Биби (премьер Обетованной) «маленькую победоносную войну», которую так хотел, уже получил – причем беспроигрышный, с точки зрения внутренней политики Израиля, ее вариант – обстрелы палестинского сектора. «Пробить» атаку на объекты иранской ядерной программы по окончании текущего «Газавата» (войны с террористами из Газы) Нетаньяху скорей всего не удастся, в том числе и потому, что на посту в Белом доме остался «сердечный друг» израильского премьера. При этом глава «Ликуда» – основной «мотор» идеи антииранской вылазки. Даже Эхуд Барак – временно, из тактических и прочих соображений, отступил пока от данной затеи.
В то же время, «Облачный столп» можно рассмотреть как «зачистку» – важный элемент подготовки к главному «действу» – удару по наследникам шахиншахов (дабы на головы израильтян во время войны в Заливе не сыпались ракеты из ближнего, но очень радикального зарубежья).
Однако боеспособность ХАМАСа вместе с другими группировками в Газе совершенно несопоставима с боеспособностью «Хезболлы», репутационного победителя Второй ливанской кампании. Поэтому если то, что в последние дни происходит в Секторе, является «мытьем рук перед обедом», то следующим шагом Израиля должно стать «принятие аперитива» – масштабная операция против движения Хасана Насраллы, тем более, что обстановка для нее (с учетом сирийских событий) сейчас гораздо благоприятнее чем 6 лет назад.
Не этим ли объясняется намерение властей еврейского государства призвать в ряды ЦАХАЛа (Армии обороны Израиля) рекордное число резервистов?
Однако всё вышеприведенное – соображения из сферы «рационального»: «правил», «разумных осмотрительных действий» и тому подобных вещей, а жизнь, как известно, любит подкидывать самые непредсказуемые «сюрпризы».