Чтобы понять, что происходит в Мали, придется разбираться, что же происходит с Францией, Америкой и Европой. В какой круг проблем впутались, вольно или невольно эти державы? Почему получилось, что Франция как будто попала в расставленную ею самой ловушку? Вроде, она только то и делала, что пыталась вовлечь в новые и новые войны Америку и НАТО — сначала в Ливии, позже в Сирии. А в итоге втянулась в войну (о которой многие наблюдатели говорят, что будет она бесконечной и безысходной), да еще в одиночку, не имея практической надежды на сколько-нибудь существенную помощь.
Что Франция хотела этим показать? Во всяком случае, наверное, не переизбыток своих сил? Недавно она вывела из Афганистана последних своих воевавших солдат, оставив там лишь технический персонал. Да и война в Ливии стоила ей большого напряжения. Что же касается Мали, то еще осенью Франсуа Олланд говорил, что Франция своими руками воевать там не будет. Нежелание стран НАТО посылать своих солдат на помощь Парижу вполне объяснимо — НАТО выдохлось. В августе 2011 года National Interest в статье «Провал НАТО в Ливии» писал: «После 10 лет боевых действий в Афганистане большинство сил НАТО иссякли. Ливия ускорила распад, выкачав ресурсы до такой степени, что у некоторых союзников буквально не осталось боеприпасов и горючего, и они были вынуждены просить пополнения запасов у других. И в условиях жесткого режима экономии на обозримое будущее немногие считают приоритетом их пополнение, а уж тем более перевооружение для будущих боев».
Однако Франция продолжает разыгрывать роль мирового идеологического лидера, объявляя себя «знаменосцем» принципов Французской революции в мировой политике и защитницей прав человека во всем мире. Такова ее внешнеполитическая роль, которой она твердо придерживается уже много лет, вне зависимости от того, сколь удачно у нее это получается.
Франция как новый знаменосец
Похоже, Франция представляет дело так, что она подхватывает знамя мирового дозора из слабеющих рук Америки. «Десятилетие войн подходит к концу», — заявил в день второй инаугурации президент США Барак Обама. Франция восприняла его слова как проявление упадничества. Может быть, Америка видит мир именно так, однако, она, Франция, — совершенно иначе. Французы не сомневаются, что экстремисты продолжают готовить теракты, авторитарные и автократические режимы все так же удерживают власть с помощью насилия. Значит, кому-то надо принимать огонь на себя.
«К счастью, — как пишет французское электронное издание Slate.fr, — в мире существует еще одна сверхдержава, которая обладает самыми современными военными технологиями, а также разделяет наши экономические и политические ценности. Более того, ей не чуждо стремление остановить продвижение радикальных течений, прежде всего в Северной Африке и на Ближнем Востоке. И эта держава называется... Европа». Франция считает, что Европа должна действовать первой, побуждая Америку следовать за собой. А Франция, в свою очередь, обязана оставаться знаменосцем Европы. Не случайно, продолжает издание, «французское вмешательство [в Мали] пользуется широкой национальной поддержкой. Хотя логистическое обеспечение операций, их подготовка и финальные цели навлекли на себя самую разнообразную критику, почти никто во Франции не ставит под сомнение необходимость вмешательства. Почти никто не задается вопросом: «Почему именно Франция?»
В целом, Европейский Союз осуществлял военное вмешательство более чем в двух десятках конфликтов, — гордится издание. — Ему, конечно, еще далеко до результатов французов с 1960 года, но он на верном пути». Вот и сейчас, уверен анонимный автор статьи, датированной, кстати, 31 января нынешнего года, Евросоюз готов предоставить в распоряжение Франции своих солдат (?). Да, европейцы готовы отправить в воюющую страну некоторое количество своих инструкторов для обучения местной армии, но ни в коем случае не воевать. У Парижа никак не получается убедить Вашингтон обратить на Мали мало-мальски достойное внимание. Несколько американских самолетов недавно участвовали в переброске французских солдат в регион, однако, как пишет Le Figaro, американцы сначала даже потребовали было французов оплатить свою услугу («беспрецедентное требование»!) и лишь затем, нехотя, согласились оказать ее как помощь.
Похоже, Slate.fr всерьез мечтает видеть Европу мировым жандармом. Правда, считает издание, для этого ЕС предстоит преодолеть некоторые препятствия.
Во-первых, даже если совокупность армий всех государств-членов Евросоюза и делает его второй военной державой в мире, этого недостаточно, чтобы доминировать в хоть сколько-нибудь продолжительном конфликте. Во-вторых, некоторым европейцам (и в первую очередь немцам) нужно преодолеть оставшееся у них после Второй мировой войны предубеждение к армии. Другим (прежде всего, это касается британцев) необходимо все же осознать (как это уже ясно многим другим), что НАТО уже не представляет для США прежнего интереса. В январе возникли новые сложности, когда премьер-министр Дэвид Кэмерон заявил о намерении пересмотреть отношения его страны с Европейским Союзом. Каким бы ни был исход начавшегося брожения, маловероятно, что процесс пойдет на пользу развитиюединой оборонной и внешней политики Евросоюза.
Но издание верит, что все эти препятствия преодолимы. Сейчас чрезвычайно важно сплотить Европейский Союз, хотя его возможности ограничены, а сам он переживает беспрецедентный экономический кризис. Но Франция не одинока, убеждает Slate.fr, — она просто начала действовать раньше других.
Хотя такая возможность еще не рассматривается, необходимо видимо, чтобы НАТО тоже вступило в борьбу. Стремительное развитие ситуации и действия террористов по всему Магрибу, вплоть до Сомали, указывают на настоятельную необходимость последовать примеру Франции. Если Америка хочет пожинать плоды «мира в наше время» и отходит от активных военных акций, когда во многих регионах мира по-прежнему ведутся войны, какой-то другой державе придется заполнить вакуум лидерства в борьбе с терроризмом и авторитаризмом.
Но располагает ли Европа средствами для совместных действий, справедливо ставит вопрос американский Project Syndicate. В 2003 году, после начала войны в Ираке, Европа приняла стратегию, подготовленную Хавьером Соланой, тогда Высоким представителем Европейского Союза по общей внешней политике и политике безопасности. Но и в то время, когда большинство европейцев ожидали развития совместной европейской стратегии, предложение было сформулировано слишком расплывчато. Хотя Лиссабонский договор ЕС постулирует «постоянное структурированное сотрудничество» в политике безопасности и обороны, есть институциональный аппарат политических и военных комитетов для прогнозирования, подготовки и осуществления военных операций на европейском уровне, этому механизму не хватает общей политической воли, столь необходимой для его перманентной активации. Отсюда и непоследовательность в общей стратегии ЕС. Так, во время ливийского кризиса преемник Соланы, Кэтрин Эштон, сознательно стремилась ограничить роль ЕС до супер-НПО, сосредоточенной лишь на гуманитарной помощи и экономическом развитии. Совсем еще недавно, во время голосования по вопросу о палестинском представительстве в Организации Объединенных Наций, ЕС призвал своих членов воздержаться. Это ли убедительный способ демонстрации Европы как мирового лидера?
Европа в целом в настоящее время выделяет лишь 1,6% своего ВВП на оборону. Для сравнения, США — 4,8%. Это единственный регион мира, где военные расходы уменьшаются. Его развернутые силы крайне малы, что составляет 4% от всех военнослужащих во всем мире, у США — 14%. Военно-промышленное сотрудничество также не крепнет. И Европа не желает существенно развивать ВПК, потому что европейский проект был рожден в оппозиции к идее власти, опирающейся на военную мощь.
Американцы весьма озадачены тем, как была начата операция в Мали. То же самое касается и «целей войны» в Мали, которые до сих пор четко не сформулированы французским правительством. Недоволен Вашингтон и тем, что его лишь в самый последний момент поставили в известность об экстренном начале плохо подготовленной малийской кампании. Да еще просьба о помощи прозвучала всего две недели спустя по завершении досрочного вывода французских войск из Афганистана. И это при том, что Франция в ООН оказала серьезное давление для принятия резолюции 2085 по Мали и заявила, что сама позаботится о формировании африканского контингента для участия в операциях. В действительности же за неимением четкой дипломатической стратегии, формирование этого контингента не началось даже с началом операции «Сервал».
У Парижа сложились непростые отношения с Вашингтоном. США обвиняют французское руководство в высокомерии, как это уже бывало и в прошлом. Сегодня эти отношения усугубляются тем, что Париж теперь выступает просителем, да и успех операции, решение о начале которой Франция приняла единолично, зависит от внешней помощи. Тем более, что интервенция поначалу планировалась как часть европейской миссии в поддержку африканских сил. Но Франция внезапно решила (или вынуждена была) действовать самостоятельно, чтобы приостановить продвижение исламистов, угрожающих захватить Мопти — последний барьер перед столицей Бамако.
Соединенные Штаты не просто сокращают объем своих военных обязательств, но и «… отказываются от мнения, что несут основную ответственность за управление миром от своего имени, от имени европейцев и прочих союзников. Соединенные Штаты не могут провести победоносную войну против радикального исламизма, и конечно же, они не могут быть единственным участником в войне, которая ведется в основном в Восточном полушарии. Самое интересное это отсутствие США в «малийской драке», хотя Америка обеспечивает французов разведданными и оказывает иные виды поддержки, скажем, мобилизуя на эту борьбу сухопутные силы из других африканских государств. Но Соединенные Штаты не ведут себя так, будто это их война. Они ведут себя как союзник воюющей страны, которой США могут помочь в крайнем случае, но не станут помогать, когда в такой помощи нет необходимости. А если французы не сумеют успешно провести операцию в Мали, то тогда можно оказать небольшую помощь. Изменение в подходах столь же очевидно и в Сирии, где Соединенные Штаты всячески избегают непосредственного участия, ограничиваясь небольшим и тайным содействием, а также в Ливии, где США вмешались лишь после того, как французы и британцы начали нападение, но довести его до победного конца не смогли… Изменить стратегию полностью очень трудно. Никакая страна не захочет признаваться в том, что перенапряглась, взяв на себя непосильную задачу. А именно это произошло с США в Ираке и Афганистане. Еще труднее признаться в том, что цели, поставленные президентом Джорджем Бушем в Ираке и президентом Обамой в Афганистане, были несогласованными и непоследовательными. Нет никаких сомнений, что война себя исчерпала… Мы не устраним угрозу радикального исламизма. Применение силы для достижения недостижимой цели извращает национальную стратегию, лишает ее формы, а также вносит изменения в жизненный уклад внутри страны. Совершенно очевидно, что надо внимательно наблюдать за тем, чтобы не появилась новая организация, подобная «Аль-Каиде», имеющая глобальный размах, умелых и умудренных опытом боевиков и агентов, а также обладающая строгой дисциплиной. Но это очень сильно отличается от ответа джихадистам в Мали, где у США мало интересов и еще меньше ресурсов и возможностей ...» (Stratfor).
И Вашингтон дипломатично излагает иную причину отказа направлять войска в Мали. Так пресс-секретарь Госдепартамента Виктория Нуланд, отвечая на вопрос о планах США, заявила: «Вы же понимаете, что мы не станем напрямую поддерживать малийские вооруженные силы, пока там не восстановлена демократия, что должно выразиться в проведении выборов». Вдруг обнаруживается, что помощь в борьбе с терроризмом Соединенные Штаты могут оказывать только тем странам, где у власти всенародно избранные политики, а не военные. И это несмотря на то, что последние тоже борются с терроризмом. А как же монархии Персидского залива, совместно с США участвующие в «антитеррористических» операциях на Ближнем Востоке и в Северной Африке?!
В ожидании намеченных на апрель выборов в Мали США, тем не менее, готовы оказать ограниченную помощь. В частности, Вашингтон собирается направить в регион инструкторов для обучения военнослужащих африканских стран, чьи воинские контингенты в соответствии с резолюцией СБ ООН начали прибывать в Мали. Понятно, пока США не отправят в Мали своих войск, то и НАТО не направит туда своих. В интервью для Еuronews генсек НАТО Андерс Фог Рассмусен заявил, что альянс не координирует, но приветствует операцию Франции в Мали: «Я не рассматриваю участие НАТО как организации, но ряд союзников Франции по альянсу помогают ей материально-техническим обеспечением, транспортом, системами наблюдения и разведки». А в интервью Frankfurter Allgemeine Zeitung генсек НАТО объявил еще прозрачней, что «НАТО не может путешествовать из страны в страну в роли всемирного полицейского и решать все проблемы».
По мнению экспертов, восстановить контроль над Мали в одиночку Парижу едва ли удастся, и военную помощь пока реально не предложили ни США, ни ЕС, ни НАТО. Многие во Франции сегодня задают вопрос: «А где Европа?» «Морально мы, конечно, не одни, — заявил бывший глава МИД Франции Ален Жюппе. — Но хотелось бы, чтобы эта солидарность выражалась в конкретных поступках».
В действительности же, Париж объявляет об увеличении французского контингента в Мали до 2,5 тысяч (сегодня он уже составляет 4000 военнослужащих), а другие европейские страны участие своих военных в боевых действиях категорически исключают. Да и на состоявшемся в Брюсселе внеочередном заседании глав МИД стран ЕС Парижу так и не удалось убедить партнеров и обратить военную операцию в Мали в европейскую.
Москва поддерживает Францию
Наряду с Америкой и некоторыми европейскими странами в переброске французских военных грузов в Мали участвуют транспортные самолеты Ан-24 российской авиакомпании «Волга-Днепр» и 224-го лётного отряда.
«В Москве резко осуждают действия малийских экстремистов и сепаратистов, спровоцировавшие обвальную деградацию ситуации в регионе», — заявили в российском Министерстве иностранных дел. На заседании Совбеза ООН, посвященном этому вопросу, постоянный представитель Франции Жерар Аро заявил, что решение ввести войска в Мали было принято «в соответствии с международным правом и Уставом ООН». По словам французского постпреда, все члены Совбеза, в том числе Россия, признали, что Франция «действует в духе резолюции 2085». И хотя речь шла о вооруженном вторжении в суверенную страну при запутанной и совсем неоднозначной ситуации, решение Совбезом ООН было принято на редкость легко и безконфликтно. Представитель РФ при ООН Виталий Чуркин подтвердил эту информацию и сообщил, что Париж проинформировал Москву о начале военной операции в Мали.
Напомним, что власти Мали запросили военную помощь в письме к Генсекретарю ООН еще 18 сентября 2012 года. 13 октября Совет Безопасности ООН принял резолюцию, приближающую вторжение иностранных военных сил в Мали. Тогда резолюция, предложенная Францией, предоставила западноафриканским странам еще 45 дней на подготовку плана ввода войск. А 20 декабря 2012 года Совбез ООН принял резолюцию 2085, которая уже санкционирует иностранное военное вмешательство в Мали. Однако предполагалось, что операция начнется не ранее сентября 2013 года, и то в случае, если властям и контролирующим север страны экстремистам не удастся договориться. Заметим также, что в резолюции 2085 есть прямая ссылка на статью 7 Устава ООН, которую западники так жаждут пропихнуть в любую резолюцию по Сирии, поскольку она разрешает иностранное военное вмешательство и открывает путь к интервенции. Не удается договориться по Сирии, зато легко договорились в вопросе о Мали. И у Москвы текст резолюции 2085 принципиальных возражений не вызвал. После внесения незначительных уточнений документ был принят единогласно. Угроза, исходящая от африканских исламистов и террористов, вновь сплотила Совбез ООН, расколотый по вопросам Сирии и Ирана.
Так ООН поддержала планы по отправке около 3 тысяч африканских военнослужащих в Мали. Они должны были помочь правительству в проведении военной операции на севере, если не удастся прийти к политическому решению вопроса. Но их возможное вмешательство планировалось не раньше сентября, Совбез ООН призвал все страны оказывать поддержку «малийским силам обороны и безопасности в соответствии с их внутренними потребностями с целью восстановить власть малийского государства на всей национальной территории».
Но вот в январе ситуация неожиданно резко обострилась — исламисты начали масштабное наступление на юг страны. И Франция бросилась в бой, и 12 января Париж проинформировал Совет Безопасности ООН о начале своей военной операции в Мали.
Решение Франции (которая подменила собой западноафриканские страны) вмешаться в конфликт между правительством и боевиками в Мали для многих стало неожиданностью: ведь международные силы должны были направиться в Мали в соответствии с решением ООН не раньше осени. Однако когда боевики продвинулись на юг, взяв под контроль стратегически важный город Кона, Франция объявила о начале военной операции на севере Мали. Таким образом, войну начали еще до формального разрешения Совбеза, которое было принято лишь «задним числом» 14 января на чрезвычайном заседании Совета Безопасности ООН по конфликту в Мали, тогда только Франция и получила полную поддержку своей военной операции против исламистских боевиков. Тогда же Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, в частности, выразил надежду, что интервенция Франции поможет восстановить конституционный порядок и территориальную целостность Мали.
Вот так легко Франция заручилась поддержкой ООН на военную операцию при явном содействии России. Россия, видимо, решила оказать поддержку Франции в наименее болезненном для себя вопросе, чтобы сохранить с ней хорошие отношения.
Первая стадия войны для Франции также оказалась легкой...
Франция начинает и… выигрывает?
Это была не молниеносная война (блицкриг) в пустыне, но французские военные могут быть довольны тем, как быстро их военная операция принесла плоды. Вынужденные вмешаться в момент, когда малийская армия была на грани коллапса, французские воздушные и специальные войска помогли стабилизировать ситуацию на земле. Так французские войска обеспечивают безопасность на важных перевалочных базах для начала размещения там западноафриканских войск.
Удерживая инициативу, французские военные начали продвигаться на север. Всего через 18 дней после начала операции под кодовым названием «Сервал» французские и малийские силы вернули под контроль город Гао и захватили аэропорт в пригороде Тимбукту. Эта та война, которую нам представляют. Исламисты же как будто растворились. Один из очевидцев рассказывает: «Джихадисты разделились. Они не перемещаются большими группами. Они вышли на улицы по четыре, пять, шесть человек. Они сами живут в густонаселенных районах города». А туареги — сразу же согласились сотрудничать с французами.
Ближайшая цель Франции — остановить наступление боевиков — достигнута. Теперь африканские миротворцы могут войти в регион и приступить к поддержанию порядка на севере Мали — пока эта часть страны не вернется под полный контроль правительства. Франция помогла временным лидерам Мали в чрезвычайной ситуации. Теперь на повестке дня замена этих лидеров законным и стабильным правительством, которое сможет взять под контроль северные районы.
«В Мали нам удалось совершить нечто исключительное. Если бы мы не вышли на первую линию борьбы, Мали был бы оккупирован, и стало бы невозможно собрать эти африканские силы», — отметил Франсуа Олланд.
Впереди война с призраками
Уже 15 января Министр обороны Франции Жан-Ив Ле Дриан заявил, что операция в Мали — это вопрос нескольких недель, и отверг всякие сравнения с операцией в Афганистане. Но этому никто не поверил. И этому есть причины.
Боевики в Мали оснащены современным оружием и хорошо подготовлены, имеют большой опыт боевых действий. Их можно разделить на две большие подгруппы. Первая — это туареги, которые борются за свою независимость и признание своего государства Азавад. Вторые — это исламисты, многие из которых состоят в группе «Аль-Каида в исламском Магрибе» (AQIM), а также в связанных с ней группах «Движение за единство и джихад в Северной Африке», «Батальон подписавшихся кровью» и еще одной, отколовшейся от AQIM группировке, — «Ансар-ад-Дин», которая контролирует север страны и навязывает собственную версию шариата.
После поражения в Афганистане «Аль-Каида» отчаянно ищет по всему миру, где бы создать еще новый плацдарм для своей непримиримой борьбы с неверными. События в Мали во многом объясняются этими соображениеями, где исламисты еще и эксплуатируют «туарегский национализм». Многие из исламистов прошли через целый ряд войн: Ирак, Афганистан, Ливию, а некоторые до того еще и через Чечню. Боевой опыт у них солидный, военное мастерство отточено.
Туареги служили в армии Кадаффи, составляя часть ее элиты, и покинули ее по одним сведениям уже после разгрома ливийского лидера, по другим — в результате подкупа со стороны французов, которые пообещали им содействовать в образовании независимого Азавада.
Туареги, в основном мсульмане-сунниты с некоторой примесью африканских верований, подняли весной 2012 года восстание, отколов весь север Мали, и были на первых порах поддержаны исламистами, которые установили тут законы шариата. Однако их альянс скоро распался, и контроль над основными региональными центрами севера остался за исламистами. В довершение всего в марте 2012 года в Мали произошел очередной переворот — так что страна пребывает в хаотическом состоянии давно.
Большинство боевиков-исламистов сейчас ушли из городов в пустыню, и охота на них может оказаться очень трудной. Причем территория Мали представляет собой не просто пустыню, а преимущественно — с пещерами, где прятаться не менее удобно, чем в афганских горах. Туареги, исламисты, контрабандисты — люди, для которых государственных границ фактически не существует. Огромные территории на севере и западе Африки, разделенные под линейку в колониальные времена, фактически никем не контролируются. Все это способствует тому, что воевать на территории одной страны попросту бессмысленно. Можно взять под контроль крупные города, но добиться победы, означающей контроль над всей территорией таких государств как Мали, Алжир, Ливия или Нигер, на практике невозможно. Сколь легкой была первая фаза войны, столь трудной будет вторая — преследовать боевиков в их пещерах-убежищах в пустыне.
Исламистские боевики будут укрываться в труднодоступных районах вдоль прозрачных границ и откуда пытаться организовывать новые и новые наступления, чтобы расшатывать позиции и контроль малийских властей. Ведь сейчас войска исламистов попросту испарились перед приходом французских войск. И Франция, очевидно, должна будет нанести максимальный урон этим группировкам, прежде чем передать рутинные обязанности силам Мали и Африканского союза.
Бывший посол России в Мали Алексей Малашенко не верит в успех какого бы то ни было военного вмешательства в Мали: «Опасность ситуации в Мали заключается в том, что мы не знаем, как она будет развиваться. Это африканские талибы. Даже если французы продолжат принимать в этом участие и западная коалиция одержит победу, неизвестно, чем это может закончиться, — рассказал эксперт. — Я не верю в какое-либо вмешательство — европейское, американское или даже российское — на ситуацию в Мали это никак не повлияет, ведь это — сахарские партизаны». Малашенко считает, что против так называемых партизан можно работать только на уничтожение. «А уничтожить их нельзя, потому что там их уже тысячи, если не больше. Поэтому вмешательство ничего не изменит. Нужно искать какие-либо новые решения. При этом уже сейчас можно сказать, что следующей будет Нигерия, а именно — север этой страны». Конфликт в Мали будет ужесточаться и расширяться на соседние страны. «Ситуация критическая. Даже если в течение следующей недели мы услышим, что западная коалиция одерживает победу, убив не одну сотню исламистов, это все равно будет означать начало африканского талибанистана», — резюмировал Малашенко.
Министр обороны Франции Жан-Ив Ле Дриан заявил, что целью Парижа является «полное освобождение» Мали от исламистских боевиков, и на меньшее Франция не согласится. В интервью французскому телевидению Ле Дриан подчеркнул, что французская армия не оставит ни одного очага сопротивления. Правда, президент Франсуа Олланд заверяет, что французские силы помогут военным Мали восстановить контроль над севером страны, но отмечает, что французский контингент не останется тут на долгий срок. Вместе с тем президент Франции утверждает, что подразделения французской армии будут находиться в Мали «столько, сколько нужно, столько, сколько потребуется для победы над терроризмом в этой части Африки», или, выступая в Дубае, повторяет, что французские войска не останутся в Мали надолго, однако пробудут там до тех пор, пока ситуация в стране не стабилизируется. И большинство аналитиков полагает, что война может затянуться не на месяцы, а на годы. По мнению наблюдателей, конфликт рискует перерасти в затяжную войну по типу афганской.
Да и французские СМИ предполагают, что военное присутствие Франции в Мали будет быстро увеличиваться и продлится долгое время. «Война в Сахеле будет долгой, так как цели ее амбициозны: полностью освободить страну, не оставив очагов сопротивления исламистов и сохранив целостность Мали», — пишет Le Figaro. Во всяком случае сроки окончания операции не установлены. Предстоит заново создать армию Мали, которая фактически развалилась в результате военного переворота. «Уничтожение исламистов будет непростым делом. Они мастерски овладели искусством асимметричной войны. Они сумеют избежать лобовых столкновений, чтобы раствориться среди мирного населения. И они сумеют воспользоваться своим значительным преимуществом перед французской армией — безразличием к человеческой жизни», — подчеркивает обозреватель Le Figaro. — Чуть ли не 16 тысяч ПЗРК — «Стрела», «Стрела-2» и прочее — пропали со складов убитого полковника Каддафи. Скорее всего, они сейчас в Мали. Не исключен удар исламистов по французам и всем иностранцам, которые сунулись в Мали. Они превратят Мали во второй Афганистан».
«Возможности армии Мали и других стран Западной Африки, которые должны присоединиться к операции, слишком малы, чтобы переломить ситуацию. Соединенные Штаты пытались обучить армию Мали, но с треском провалились. Плохо подготовленные, слабо вооруженные, неорганизованные африканские правительственные войска смогут полноценно действовать в лучшем случае только через несколько месяцев. От уровня их компетентности будет зависеть степень военной вовлеченности французов в освобождение севера, огромной территории, почти в два раза превышающей площадь Франции. Разрешение конфликтов подобного рода вписывается в долгосрочную политику. Полное освобождение севера Мали подразумевает, что все террористические элементы будут уничтожены, а не просто оттеснены по другую сторону пористых границ региона. Это чрезвычайно амбициозная цель», — подчеркивает Le Figaro. А бывший премьер-министр Франции Доминик де Вильпен говорит еще боле жестко: «Мы будем сражаться в одиночку, потому что у нас нет твердого малийского партнера — устранение президента в марте 2012 года и премьер-министра в декабре, распад раздробленной малийской армии, общая недееспособность государства в Мали… Так на кого мы будем опираться?»
Ситуация крайне тревожная. Может образоваться пояс нестабильности от океана до океана с центром в северном Мали. Огромная страна расколота надвое. И там, на совершенно неконтролируемых северных территориях, образовался котел, в котором варятся и сепаратисты, и террористы, и наркоторговцы. Повстанцы из связанного с Аль-Каидой «Движения за единство» и джихадисты Западной Африки пригрозили местью: Франция заплатит за военное вмешательство. Вот слова представителя повстанцев Абу Дардара: «Франция атаковала ислам. Мы ударим в сердце Франции».
По мнению британской Guardian, без должной помощи со стороны союзников по НАТО и африканских стран Франция увязнет в затяжной кампании против мятежников.
На карту поставлено многое — тем более что французская интервенция, вероятно, будет обширной. Несмотря на временную и скорую «победу» над исламистами, они хорошо вооружены и получают пополнение из Ливии через Алжир, который подавил исламистов дома, но, кажется, закрывает глаза на их транзит через свою территорию. Представляется очевидным нежелание признавать Западом эти факты, поскольку в противном случае сразу же становится ясно, что и Запад поддерживает (и поддерживал) исламистов, среди которых есть и террористы «Аль-Каиды», как это происходит в войне с режимом Башара Асада в Сирии (или раньше в Ливии, а еще раньше — в Афганистане). Возможно, поэтому сегодня никто и не хочет направлять своих солдат на помощь французам в их борьбе с исламистами (бывшими союзниками в войне против ливийского лидера) в Мали, в войне, инициированной опять же Францией…
И вот министр иностранных дел Франции Лоран Фабиус заявляет, что Франция де может начать вывод войск из Мали уже в марте. Это блеф! Как же Франция покинет поле боя в самый разгар схватки? Неужели кто-то всерьез полагается на эффективность ввода в Мали африканского миротворческого контингента, пусть и под знаменами ООН? Теперь если Франция оставит Мали, то подорвет свою амбициозную мечту претендовать на роль знаменосца мирового дозора. Это грозит ей политическим и моральным фиаско. Не будут же ей всегда сходить с рук провокации по разжиганию сложных и спорных кровавых конфликтов, раслебывать которые так или иначе приходится уже другим.
Для Франции грядет момент истины.