Terra America

Страница перевернута. Уго Чавес ушел из жизни как настоящий десантник, не кланяясь своей болезни и не сдаваясь. Завершилась фантастическая жизнь человека, пробившегося из низов общества к президентскому креслу в Каракасе, превратившегося из осужденного мятежника в лидера левого поворота во всей Латинской Америке.

Колесо истории сделало очередной поворот: Чавесу отныне суждено занять место в пантеоне латиноамериканских левых рядом с Боливаром, Панчо Вильей, Че Геварой и Сальвадором Альенде, которыми он восхищался с молодости. Но неизбежен вопрос: какое наследие оставил самый известный венесуэлец после Боливара?

Чавес как возмездие

Приход Чавеса к власти – результат многолетней неолиберальной политики, которая проводилась властями Венесуэлы в 1980-1990-е годы, вследствие падения мировых цен на нефть и наличия большого государственного долга. В результате этой политики более половины жителей страны оказались за чертой прожиточного минимума, став фактически нищими.

Неудивительно, что политическая система, существовавшая до Чавеса, была с легкостью опрокинута им, когда он выдвинул лозунг перераспределения нефтяных доходов в пользу большинства. Бывший путчист, предпринявший в 1992 году попытку государственного переворота, триумфально выиграл президентские выборы в 1999 году благодаря полному разочарованию венесуэльцев в политической системе. Команданте убедил своих соотечественников, что иное будущее возможно – и сумел лично воплотить этот идеал в жизнь на венесуэльской земле.

Следует заметить, что Чавес не был ни диктатором, ни тираном. Хотя Куба сыграла важнейшую роль в становлении венесуэльского режима, при Чавесе в стране сохранялись демократические выборы, мощная оппозиция выигрывала выборы губернаторов ряда штатов и контролировала многие влиятельные СМИ. Хотя Чавес преследовал отдельных своих противников, обвиняя их в коррупции, в целом Венесуэла при нем не сошла с демократического пути развития.

Отличие Чавеса от многочисленных популистов Латинской Америки заключалось в том, что президент Венесуэлы действительно добился радикального изменения распределения нефтяных доходов. При нем эти средства были во многом направлены на общественные расходы и на обеспечение прямого финансирования малоимущих жителей страны, составлявших большинство электората. Благодаря высоким мировым ценам на нефть Чавесу удалось добиться немалых успехов, которые конвертировались в его поддержку на выборах вплоть до настоящего дня.

Результатом изменения социально-экономической политики стала поддержка Чавеса венесуэльскими бедняками, для которых команданте оказался воистину божеством на земле.

Ради осуществления своей социальной политики Чавес сломил сопротивление руководства и работников государственной нефтяной компании PdVSA. В 2002-2003 годах Чавес не отступил перед забастовками сотрудников PdVSA, несмотря даже на попытку государственного переворота. Напротив, ему в итоге удалось добиться чтобы государственная нефтяная компания отправляла большую часть доходов в бюджет. Тем самым государство получило средства для проведения той расточительной социальной, оборонной и внешней политики, которая ассоциируется с именем Уго Чавеса.

Оборотной стороной этой политики был прогрессирующий упадок высших и средних слоев общества, процветавших до начала Боливарианской революции за счет неравномерного распределения нефтяных доходов. Правление Чавеса оказалось для них настоящей катастрофой, и именно их мнение звучит громче всего в международных масс-медиа.

Все изменилось и ничего не поменялось

Правление Чавеса стало периодом радикальных перемен в Венесуэле. Прежняя модель распределения богатств, когда нефтяные доходы доставались ограниченному меньшинству, была заменена новой, в рамках которой эти средства использовались как на благо большинства, так и для реализации амбициозных проектов президента страны.

Достаточно сказать, что пособие по бедности и безработице достигло в стране суммы примерно в 300 долларов США в месяц. Нефтяные доходы были направлены не только на прямую поддержку малоимущих слоев общества, но и на развитие общедоступной медицины, образования, строительство социального жилья, новых школ и университетов.

За счет доходов от экспорта нефти Чавес провел аграрную реформу, когда крупные латифундии были разделены между крестьянами, получившими кредиты от государства на развитие производства. Эти же средства позволили провести национализацию многих крупных компаний, начиная от месторождений в бассейне реки Ориноко, откуда Чавес изгнал американские нефтяные компании Exxon Mobil и Conoco Philips, и заканчивая производством цемента.

Однако грандиозное перераспределение доходов не сопровождалось такими же изменениями в производственной сфере. Как и прежде, при Чавесе основу экономики Венесуэлы составляла добыча нефти^[1] и ее экспорт в США. В этом отношении Боливарианская революция не принесла никаких изменений: более того, за время правления Чавеса производство нефти не увеличилось. В благодатной Венесуэле даже не удалось наладить сельскохозяйственное производство в размере, достаточном для покрытия потребностей страны в продовольствии: за счет собственных ресурсов Венесуэла сегодня покрывает не более 25-30% потребностей в еде, несмотря на все усилия и заявления лидера Боливарианской революции.

Зато период правления Чавеса был отмечен огромным всплеском убийств^[2] (90% их остаются нераскрытыми) и похищений людей^[3] с целью выкупа, что стало следствием реформы полиции, предпринятой покойным президентом Венесуэлы. Негативный эффект от этих явлений не перекрывают ни программы Чавеса по обеспечению доступа населения к Интернету, ни его кампании по повышению политической сознательности населения.

Боливарианский режим опирается на ту же самую экономическую базу, что и его неолиберальные предшественники. Изменения ограничены сферой распределения, а не производства, что делает наследие Чавеса неустойчивым в среднесрочной перспективе. При этом в стране сохраняется очень высокий уровень инфляции^[4] (самый большой во всей Латинской Америке), есть сложности в снабжении населения основными продуктами питания, на чрезвычайно высоком уровне остается преступность, включая тяжкие преступления вроде убийств и похищений людей с целью выкупа.

Кто гарантирует, что поднявшаяся при Чавесе «боливарианская буржуазия» не придет к выводу, что ей выгоден возврат к неолиберальной системе вместо распределения доходов от нефти среди большинства общества?

За все 14 лет правления Чавеса в Венесуэле не сложилась коалиция развития, заинтересованная в диверсификации национальной экономики. В этой стране просто некому отстаивать и продвигать идею создания экономики, независимой от колебания цен на нефть. В Венесуэле нет ни высоких технологий, ни производства ширпотреба – отраслей, способных развиваться относительно независимо от ситуации на мировом энергетическом рынке.

Уго Чавес выиграл все свои битвы, кроме самой главной: он не смог уменьшить подавляющую зависимость Венесуэлы от экспорта нефти. Более того, ему даже не удалось коренным образом изменить набор ее покупателей: США как были, так и остаются основным покупателем венесуэльской нефти, тогда как Китай, несмотря на все громозвучные совместные заявления, остается позади.

Лидер региона

Столкнувшись с попыткой переворота в 2002 году, который получил поддержку США, Чавес принял решение о создании в Латинской Америке блока левых стран. После победы на выборах президента Боливии друга Уго Чавеса, индейца Эво Моралеса, этот блок начал превращаться в реальность. Именно благодаря Чавесу первое десятилетие XXI века стало очевидцем левого поворота в Латинской Америке, который покончил с господством неолибералов в этом регионе.

Приход к власти Чавеса оказался стартом для победы ряда леворадикальных и левоцентристских политиков по всему региону, которые радикально изменили лицо Латинской Америки. После серии поражений в 1980-1990-е годы левые благодаря Чавесу получили новый импульс, который породил у них веру в возрождение идей социализма и дал им возможность взять власть сразу в нескольких государствах региона.

Правление Чавеса имело огромное значение для латиноамериканских левых. Созданный им «Боливарианский альянс» добился куда более серьезных успехов, чем радикальные движения 1960-1970-х годов, которые сумели победить, пожалуй, только на Кубе. Приверженность Чавеса идеалам демократии открыла левым радикалам дорогу к власти сразу в нескольких странах, причем эта власть была получена бескровным и демократическим образом.

Покойный президент Венесуэлы на своем примере показал левым радикалам, что для взятия власти вовсе не требуются кровопролитие, террор или переворот – достаточно лишь уметь выигрывать честные выборы. Это наследие Чавеса имеет очень важное значение для Латинской Америки, так как оно работает в пользу минимизации политического насилия слева.

Успехи команданте не ограничивались его родиной. На какое-то время Чавес создал представление, что в Латинской Америке может быть успешным принципиально иной порядок, чем тот, который предлагают неолибералы. В течение нескольких лет покойный лидер Венесуэлы объединил Венесуэлу, Кубу, Боливию, Эквадор, Никарагуа и несколько мелких стран Карибского бассейна в рамках Боливарианского альянса, нацеленного на борьбу с влиянием США в регионе. Однако данный альянс держался, прежде всего, на доступе его членов к доходам от экспорта венесуэльской нефти^[5].

За исключением Кубы, которая предоставила Венесуэле тысячи своих специалистов, начиная от врачей и заканчивая экспертами в сфере государственной безопасности, страны региона выступают всего лишь реципиентами венесуэльской финансовой помощи. Экономические показатели Боливарианского альянса не впечатляют: на страны-участницы этого альянса приходится 17,7% населения региона и только 8,3% от совокупного ВПП Латинской Америки. Все страны альянса в экономическом отношении являются относительно небольшой величиной по сравнению с такими странами, как Бразилия или Мексика. Самая главная проблема состоит в том, что страны Боливарианского альянса экспортируют на мировой рынок схожие сырьевые продукты: им почти нечего предложить друг другу в рамках двусторонней торговли.

Перспективы сохранения Боливарианского альянса зависят от того, насколько амбициозную внешнюю политику будет проводить следующий президент Венесуэлы. Даже не беря в расчет вариант избрания главой государства оппозиционера, можно предположить, что Венесуэла будет постепенно сворачивать финансовую помощь партнерам по альянсу.

Экономическое положение страны достаточно сложное, за время правления Чавеса 5 раз приходилось проводить девальвацию боливара по отношению к доллару, поэтому Венесуэла не сможет выделять столько же ресурсов для поддержки партнеров по Боливарианскому альянсу, сколько она выделяла раньше. Левые радикалы после Чавеса хотя бы по экономическим причинам снизят свое влияние на развитие Латинской Америки.

Последняя ошибка президента

Чавес сделал почти все возможное, чтобы процесс передачи власти его преемнику оказался максимально затруднен. У смертельно больного лидера Боливарианской революции в прошлом году была возможность отказаться от личного участия в президентских выборах, потратив ресурс личной популярности на избрание устраивающего его преемника, включая вице-президента Николаса Мадуро.

В этом случае смерть Чавеса не стала бы политической проблемой: власть в Венесуэле заранее перешла бы к тому, кто продолжил курс команданте. Однако Чавес не смог создать механизм передачи власти в обход демократических процедур, как это делается в Китае, не вырастил сильного преемника, способного выиграть выборы у оппозиции, и даже не сумел установить настоящую диктатуру, способную отменить выборы.

Зная о своей смертельной болезни, Чавес участвовал в президентских выборах в октябре 2012 года, израсходовав ресурс своей популярности на бессмысленную победу. По сути дела, Чавес разменял возможность спокойно передать власть преемнику на призрачную иллюзию победы. В итоге команданте не смог вступить в должность президента на очередной срок и умер, оставив своих сторонников в непростом положении. Сегодня, спустя 5 месяцев после победы Чавеса на президентских выборах не осталось ни победы, ни нормальной передачи власти преемнику: вице-президент Николас Мадуро будет вынужден на равных соревноваться на президентских выборах с кандидатом от оппозиции, которым, видимо, вновь станет Энрике Каприлес.

Ситуация осложняется тем, что коалиция, поддерживавшая Чавеса, была далеко не однородна. Ее скрепляла личность самого команданте – а теперь этот фактор исчез. Кроме сторонников Мадуро в составе боливарианской коалиции есть, как минимум, группа спикера парламента Диосдадо Кабельо, который опирается, прежде всего, на военные круги, и группа старшего брата Чавеса Адана. Их отношения с Мадуро не столь уж простые, и возможный конфликт между ними в ходе новой избирательной кампании поставит под вопрос победу преемника Чавеса.

Впрочем, шансы Мадуро пока выглядят предпочтительными. Оппозиция деморализована поражением на последних губернаторских выборах, когда почти все штаты страны перешли под контроль сторонников Чавеса. Большая часть венесуэльского общества искренне скорбит по умершему президенту, что будет благоприятствовать на выборах политику, позиционирующему себя как его преемник.

На руку Мадуро играет и скоротечность 30-дневной избирательной кампании, в результате чего внутренние противоречия в правящем лагере вряд ли успеют проявиться. Скорее всего, Николас Мадуро одержит победу на предстоящих президентских выборах. Вопрос в том, какую политику он будет проводить после них. По экономическим соображениям Венесуэла просто не может позволить себе такие военные расходы, такие затраты на Боливарианский альянс и поддержку Кубы, как это было при команданте.

Не исключено, что мы увидим, как наследник Уго Чавеса, через слово клянясь в верности ему, начнет ревизию его политики. Российские военные заказы, как и требования иных стран Боливарианского альянса, имеют немалые шансы оказаться в числе жертв этой ревизии.