Крымская доктрина сменяет Хельсинкскую

От редакции: Недавно на страницах портала Terra America Мартин ван Кревельд предупреждал о возможном конце ялтинско-потсдамского мира из-за присоединения Крыма к России. По мнению нашего сегодняшнего автора, Владислава Владимирова, «революция уже свершилась». На смену старому порядку почти наверняка в Восточном Полушарии придет новый, который будет иначе учитывать интересы этнических групп. И в этом смысле прошедший 16 марта референдум на стратегическом черноморском полуострове трудно переоценить. «Европа наций» – заявленная еще в 1990-е годы многими партиями Старого Света антитеза Евросоюзу – похоже, все более обретает черты реальности. Неслучайно поэтому, что пока наблюдатели ОБСЕ, ЕС и других организаций надменно отказывались от наблюдения за ходом голосования, представители партий-«евроскептиков» с удовольствием прибывали в Крым.

* * *

Значимость произошедшего на наших глазах в считанные дни выхода Крыма из состава Украины и его присоединения к России сложно переоценить. Но гораздо более важным – не только для постсоветского пространства, но и для европейской и мировой политики в целом – выглядит официально заявленное обоснование этого решения на самом высоком уровне. В своей речи 18 марта президент России многократно указал на то, что Крым населен русскими, здесь находятся исторические святыни русского народа, который в 1991 году «стал одним из самых больших, если не сказать, самым большим разделённым народом в мире». Сейчас же нарушенное государственными границами единство народа восстановлено, и для этого Верховный Совет Автономной Республики Крым «сослался на Устав Организации Объединенных Наций, в котором говорится о праве нации на самоопределение».

Такая доктрина выглядит полностью революционной. Конечно, в Европе с 1999 года существует независимое Косово, но его отделение аргументировалось тогда шедшей в нем кровавой межэтнической войной. Не забудем также, что фактически край стал огромной военной базой НАТО. Собственно говоря, альянс своей интервенцией и обеспечил появление нового государства. Иначе говоря, Косово было несколько более легализованным подобием Турецкой Республики Северного Кипра, возникшей после оккупации части острова в 1974 году, задним числом подкрепленной оформлением там некоего государственного образования.

Кроме того, для политиков Косово – «задворки Европы», кусок Востока, по недоразумению попавший на карту Старого Света. А вот Украина…

Прецедент Крыма целиком оформлен в общественно-правовой, ненасильственной плоскости и выглядит знаковым для будущего Европы. Именно поэтому, очевидно, на полуостров 16 марта высадился полноценный десант представителей европейских националистических партий, стоящих на платформе этносепаратизма и евроскептицизма, таких как Лига Севера (Италия) и Фламандский интерес (Бельгия). Прибыли в Крым и представители венгерской партии Йоббик (в переводе – «За лучшую Венгрию»), лоббирующей предоставление гражданства Венгрии и участия в выборах ее парламента этническим венграм в других странах.

И их логику понять можно. Послевоенный мир, оформленный на соглашениях в Ялте и Потсдаме в 1945 году и подтвержденный на встрече в Хельсинки в 1975 году, постулировал нерушимость установленных государственных границ. Он также негласно подразумевал возникновение в каждой из стран единой нации, по крайней мере, одобрял подавление ратующих за самостоятельность или перехода под другие юрисдикции этнических меньшинств.

Поэтому-то вся Восточная Европа после войны и пережила депортацию миллионов немцев из самых различных стран. От немцев полностью «очистили» Судеты, Восточную Пруссию, Померанию и прочие места их исторического (еще со времен Средневековья) расселения – вплоть до Балкан. Аналогично, в Польше в рамках военной операции «Висла» в 1947 году 138 тысяч украинцев были принудительно пересилены из исторических мест своего проживания на юго-востоке страны на новые земли на севере и западе, где они в течение нескольких десятилетий были ассимилированы. Просуществовавшая с 1952 по 1968 год в Трансильвании венгерская автономия была отменена при Чаушеску, в Болгарии в 1960-е проходила «болгаризация» и/или принуждение к эмиграции многочисленной турецкой общины страны и так далее.

Не случайно поэтому, что революции, охватившие в 1989 году страны Восточного Блока, имели одной из основных причин этническую. Немцы, вышедшие в ночь с 9 на 10 ноября 1989 года для прорыва Берлинской стены, протестовали, прежде всего, против разделения своего народа между ФРГ и ГДР. В первой из стран принцип «разделенного народа» и возврата утраченных немецких территорий был официально прописан еще в 1949 году в 23 статье Конституции, предусматривавшей:«…в остальных частях Германии он [Основной закон] должен вступить в силу после их присоединения». В Румынии революция против Чаушеску началась 16 декабря 1989 года с протестов против выселения из дома пастора Ласло Текеша, одного из лидеров движения, выступавшего за «полную этническую автономию» населенных венграми районов страны. По этническому принципу создавались тогда же движения типа литовского Саюдиса и украинского Руха, оторвавшие в итоге от Москвы свои, провозгласившие независимость, бывшие советские республики.

Однако пароксизм 1989-1991 годов все же прошел по уже существовавшим границам национальных республик в де-юре федеративных государствах: советском, югославском, чехословацком. Внутри новых независимых стран движения за этническую автономию и отделение гасились так же (а часто даже более) жестко, чем в тех, из которых они вышли. Хорватия военным путем устранила в 1990-1995 годах Сербскую Краину, Молдавия то же попыталась в 1990-1992 годах сделать с Приднестровьем. Населенный преимущественно поляками Шальчининкайский район весной 1992 года, уже в независимой Литве, отказывался признать воцарившихся в Вильнюсе националистов и не спускал красный флаг СССР со здания своей администрации. Аналогичным образом поступал в то время по отношению к Незалежной и Севастополь. Верховный Совет Крыма в 1992 году принял Конституцию, превращавшую регион лишь в ассоциированное с Украиной образование. Но тогда быстро оформившие свои военно-полицейские и административные механизмы власти новых стран, пользовавшиеся к тому же поддержкой Запада, подавили подобные настроения. Которые, однако, за прошедшее время никуда не исчезли.

Крым – наиболее заметный, но не единственный случай идущего в Европе «парада суверенитетов» нового типа. 16 марта начался инициированный Лигой Севера референдум по поводу отделения области Венето, вошедшей в состав Италии в 1866 году. А это, между прочим, значительная часть северо-западной части страны! На 14 сентября этого года намечено голосование в Шотландии по поводу выхода страны из Соединенного Королевства, на 9 ноября – всеобщий референдум о независимости в Каталонии. На очереди – Бельгия, где промышленно развитый фламандский север решительно настроен на «развод» с аграрным валлонским югом.

«Европа наций» – заявленная еще в 1990-е годы многими партиями Старого Света антитеза Евросоюзу – похоже, все более обретает черты реальности.