От редакции: Портал Terra America продолжает исследование одного из самых влиятельных и старейших мозговых центров Америки – Института Брукингса. С этим think tank многие аналитики связывают возможный поход на Белый Дом Хиллари Клинтон. Мы продолжаем опрос наших американских экспертов на предмет этой «фабрики мысли». Наш предыдущий собеседник, Говард Уиарда, вполне определенно говорил об этом Институте как о кузнице кадров для Демократической партии США. При этом он определил его внешнеполитическое кредо как либеральный интернационализм.
Наш сегодняшний собеседник с ним не во всем согласен. Он считает Брукингс внепартийным мозговым центром. Известный американский специалист по think tanks Эндрю Рич считает Институт совершенно точно не консервативной, но весьма разносторонней в политическом смысле «фабрикой мысли».
* * *
– Уважаемый господин Рич! Чем, на Ваш взгляд, Институт Брукингса отличается от других мозговых центров Америки, таких как Гуверовский институт, Фонд Карнеги, Фонд «Новая Америка?»
– Целым рядом вещей. Во-первых, он крупнее, чем большинство или даже все учреждения, которые Вы упомянули. Он занимается более широким кругом вопросов внутренней и внешней политики и использует при этом методы, которые другие институты не применяют.
У него особая история. Он был основан почти 100 лет назад, во времена, когда начала расти вера в силу исследований и знания, и был создан именно как учреждение, воплощающее такую веру.
Результаты его исследований должны были затем использоваться для решения политических проблем. Некоторые из упомянутых Вами учреждений были основаны примерно в то же время, другие появились позднее – в периоды, когда перед мозговыми центрами ставили немного другие цели. Поэтому Брукингский институт необычен, как в плане своей истории, так и в плане размеров и сферы интересов.
– Институт Брукингса описывает себя как внепартийный мозговой центр. Тем не менее, его часто ассоциируют с Демократической партией. Какое крыло партии, на Ваш взгляд, имеет набольшее влияние на этот мозговой центр? Или наоборот…
– Да, было время, когда институт был весьма либерален, но я не думаю, что он тесно связан с Демократической партией США. Если Вы посмотрите на другие страны, Вы увидите, что там мозговые центры намного сильнее ассоциируются с политическими партиями, чем в Соединенных Штатах.
В Америке одна из причин, почему у нас так много мозговых центров, заключается в том, что наши партии не слишком много делают для развития своих политических программ.
Именно поэтому Институт Брукингса, особенно в 1970-е, воспринимался чуть более либеральным, но я бы не сказал, что он имел какую-то особую связь с Демократической партией. Сейчас, честно говоря, он довольно эклектичен и разноречив.
И это то, к чему они стремятся, привлекая ученых и публикуя работы, которые представляют собой различные точки зрения. Единственное, что нельзя сказать о Брукингском университете – это то, что он консервативен. За исключением консерваторов крайне правого толка, он работал и работает с учеными, которые представляют большинство остальных точек зрения.
– И все же… Есть ли у Института какие-то взаимоотношения с Демократической партией?
– Эти взаимоотношения (исторически) заключались лишь в том, что многие из его сотрудников были представителями Демократической партии… Но не самой партии, а демократических администраций.
Среди чиновников были ученые, администраторы и руководители Брукингского института, которые считали себя демократами. Но Институт не финансируется партией, не проводит политическую линию парии. Так случилось, что многие, кто работает в Брукингском институте, считают себя демократами, но среди сотрудников института есть и республиканцы. Всего несколько недель назад сенатор-республиканец из Аляски выступал с важной речью о проблемах изменения климата[1]. Он предпочел сделать это в Институте Брукингса, потому что институт действительно воспринимается как заслуживающее доверия центристское учреждение[2].
– Мой следующий вопрос касается внешней политики. Какого рода международные программы предлагает американскому истеблишменту Брукингский институт?
– Вряд ли это можно сказать однозначно… В Институте работает большое число сотрудников, которые поддерживают точку зрения интернационалистов (или реалистов), но, опять же, я не думаю, что они обладают единым институциональным голосом. Брукингс по своей сути стремится избегать этого. Некоторые из его сотрудников принимают одну точку зрения, а некоторые – другую.
Знаете, что они делают в последнее время? Они создают исследовательские центры, которые работают над вопросами конкретного региона или над конкретными проблемами внутренней политики. Общая тенденция вот какая. Они изучают проблемы по мере их возникновения и вырабатывают то, что им кажется наилучшим политическим решением. Да, конечно, дело не обходится без формирования ценностей, но это не какая-то системная точка зрения. И я не думаю, что это будущее мозговых центров.
– Считаете ли Вы, что то же самое можно сказать и про отдельные регионы, например, Ближний Восток или Китай, что Институт Брукингса не продвигает какой-то один подход в политике по отношению к этим регионам?
Думаю, так и есть. Честно говоря, я не очень хорошо знаком с их работой в области внешней политики – не так хорошо, как с деятельностью в сфере внутренней политики, поэтому я не могу говорить наверняка…
Но я думаю, что они стремятся к разнообразию мнений. Поэтому некоторые из его исследовательских центров могут придерживаться определенной точки зрения; другие – совершенно иной. И это сделано намерено.
Беседовала Юлия Нетесова
[1] Справедливости ради отметим, что вопросы «изменения климата» (антропогенного глобального потепления) являются частью либерального пакета, а борьба с оными «изменениями» являются частью программы Демократической партии. Вряд ли даже то обстоятельство, что некоторые республиканцы примкнули к «либеральному пакету» (характерный пример ― Колин Пауэлл), можно считать проявлениями центризма(прим. ред.).
[2] Заметим, что политика Билла Клинтона уже к концу его первого срока во многих вопросах считалась центристской (прим. ред.).