Дэвид Бромвич – профессор английской литературы Йельского университета, известный в качестве не только литературного критика, но и уважаемого политического обозревателя. По воззрениям либерал-центрист, активно борющийся как с ультралевыми, так и с ультраправыми «уклонами» в вопросах образовательной политики.
Факты указывают на впечатляющую преемственность этих двух администраций, которая очевиднее всего прослеживается на примере политики «проекции силы» в арабском мире. Одна война наполовину завершена в Ираке, но размах другой войны удвоился и сегодня она уже выплескивается через границы Афганистана; все шире применяются дроны-убийцы и секретные операции по уничтожению людей, причем последние прославляются в благодарственных молебнах (что никогда не делалось даже при Буше); число заключенных в Гуантанамо сократилось, но некоторых из них поместили под постоянный арест. Все чаще ссылаются на «государственную тайну», чтобы оградить правительство от обвинений в военных преступлениях; действие Закона о борьбе с терроризмом было продлено, причем самые сомнительные его положения остались нетронутыми. Все это свидетельствует о том, что правление Буша-Обамы обладает достаточной внутренней связью, чтобы рассматривать его как историческую объективность со своею собственной судьбой.
Мы понимали, кто такой Буш, и необходимость сопротивления его режиму была очевидна. Оказывать сопротивление Обаме гораздо труднее. В разгар кризиса, такой номинальный лидер по причине своих противоречивых высказываний и поведения, а также в силу своего примера (или, скорее, в отсутствие такового) становится коварным бедствием для всех тех, кто некогда возлагал на него свои надежды.
Философ Уильям Джеймс предложил такое правило для практической оценки этики: «Узнаете их по плодам их стараний, а не по их корням».
Давайте применим этот разумный критерий для оценки прошедших двух с половиной лет пребывания Барака Обамы на посту президента. В переводе на язык президентской власти — власти президента, чей метод заключался в том, чтобы «руководить из-за кулис» «командой соперников» — это правило должно означать: «по тому, кого они назначают на должности, узнаете их».
Рассмотрим теперь Обаму в соответствии со стандартами членов его кабинета, советников, авторитетов, и разделим их на группы в зависимости от ответов на два вопроса: 1) чье пребывание подле себя он хотел продлить, чтобы пользоваться их авторитетом и влиянием? 2) от кого из них он поспешил избавиться? Давайте назовем их соответственно «вознесенными» и «отвергнутыми». Склонности Обамы при выборе своего окружения помогут нам понять этический и политический характер личности Президента.
Вознесенные
Советники, которых Президент наделил властью сверх всяких ожиданий, и как мог старался удержать в своей команде:
1. Лоуренс Саммерс: Главный экономический советник Обамы в 2009-2010 годах. На посту министра финансов при президенте Клинтоне, Саммерс добился отмены принятого еще правительством Рузвельта знаменитого закона Гласса-Стиголла (отделявшего коммерческие банки, в которых хранятся сбережения простых людей, от спекулятивных операций брокерских компаний).
Закон Гласса-Стиголла преследовал одну цель – уберечь граждан и экономику от финансового пузыря и краха. Разрушение этой преграды между сбережениями и финансами стало основной причиной обвала рынка в 2008 году. В конце 1990-х годов Саммерз также настаивал на отмене регулирования комплексных деривативов – эта мечта полностью осуществилась лишь при Буше. В первые годы правления Обамы, с согласия президента, он приказал субсидировать банки, а также советовал не развивать крупные программы по созданию рабочих мест. Он победил. Мы вкушаем результаты его победы.
В 2009-2010 годах главным помощником Саммерса был Тимоти Гейтнерминистр финансов кабинета Обамы. Скорее всего, Гейтнер был назначен на этот пост по совместной рекомендации Саммерса и последнего министра финансов при президенте Буше, Хенка Полсона. Последний однажды охарактеризовал Гейтнера как «чрезвычайно талантливого молодого человека». Он близко сотрудничал с ним в 2008 году, в бытность свою директором Федеральной резервной системы США. В то время он совместно с Полсоном отстаивал необходимость субсидирования страхового гиганта AIG и отказ в помощи банку Lehman Brothers.
В ходе своей предвыборной компании 2008 года Обама инициировал серию телефонных обсуждений с Полсоном, зачастую задерживая вылет своего самолета, чтобы довести беседу до конца. Эта цепочка неразрывна. Обеспокоенность в круге приближенных к президенту Обамы, вызванная намерением Саммерса досрочно покинуть эту администрацию, была снята недавними заверениями Гейтнера в том, что Саммерс останется связан с правительством и после 2011.
Комментарий: В 2011 Саммерс проявил себя большим реформатором, чем Обама. В ходе телепередачи The Charlie Rose Show 13 июля он раскритиковал «медлительность» президента в деле продвижения программы по созданию новых рабочих мест. Таким образом, он призвал к частичному отходу от своей собственной политики 90-х, которую президент Обама неуклонно продолжает.
2. Роберт Гейтс: Участник постоянного вашингтонского истеблишмента, Гейтс превзошел все мыслимые пределы карьерной преемственности: при президенте Джордже Х. Буше он был директором ЦРУ, при президенте Джордже У. Буше он занимал пост министра обороны, в этом же качестве он вошел и в администрацию президента Обамы. Он оставался на этом посту 28 месяцев и покинул его вопреки желанию президента.
Совместно с генералом Дэвидом Петреусом и председателем Объединенного комитета начальников штабов адмиралом Майком Малленом, в 2009 году он отстаивал широкую эскалацию войны в Афганистане (названную ими «умеренной»). Причем он делал это беззлобно и без позирования – этот стиль по нраву президенту Обаме, и в компании с этим человеком ему не страшно проигрывать. Гейтса, безусловно, можно было отнести к умеренным политикам во времена Буша – на фоне вице-президента США Дика Чейни, министра обороны Дональда Рамсфельда и их консервативного окружения.
Его подход получил одобрение, и будет развиваться дальше – хотя, возможно, и с меньшим благоразумием – его приемником, Леоном Панетта. Не имея за своей спиной опыта работы в структурах безопасности, Панетте будет недоставать уверенности. На самом деле это человек совсем другого типа – он легко приспособляется и лучше всего подходит для любого рода организационных задач, независимо от требуемого уровня компетенции. Он получил известность в качестве главы администрации Белого Дома при президенте Клинтоне, когда ему удалось навести там порядок. В сознании общественности он не ассоциируется с каким-либо определенным набором взглядов или политических пристрастий.
3. Рам Эмануэль: В качестве главы администрации Белого Дома при президенте Обаме, Эмануэль выполнял большую часть практической работы по переговорам, в которую Обама предпочитал не вмешиваться сам (зачастую эту роль брал на себя вице-президент Джо Байден).
За свои старания Эмануэль получал угрюмую благодарность, но этот человек готов к тому, чтобы его недолюбливали. Похоже, что Обама относился к способностям Эмануэля с благоговейным страхом. Могущество Эмануэля было столь велико, что только перспектива стать мэром Чикаго могла заставить его покинуть Белый Дом. Эмануэлю приписывают (справедливо или нет) победу Демократической партии в Конгрессе в 2006 год, однако тот успех был обусловлен одним важным фактом, который никогда не скрывался, но был быстро забыт – Рам Эмануэль сделал все, чтобы вытеснить из числа претендентов кандидатов-противников иракской войны.
Обаме этот факт должен быть прекрасно известен, и он восторгался человеком, который сумел это сделать. Применял ли Эмануэль подобную стратегию в ходе промежуточных выборов 2010 года, никем всерьез не обсуждалось. Однако тот факт, что в 2011 году уже почти не существует такой категории как «демократ-противник войны», можно целиком отнести к заслугам Эмануэля и господина Обамы.
4. Касс Санстейн: Многие считают его самым сильным юридическим советником президента. Возможно, что именно он посоветовал Обаме отказаться от данного им в 2008 году (в качестве сенатора) обещания воспрепятствовать любому новому закону, дарующему амнистию тем телекоммуникационным компаниям, которые вели незаконную слежку за американцами. Это стало первым значительным отказом президента от данных им в 2008 году обещаний в качестве кандидата в президенты.
Обама фактически переметнулся с позиции обвинителя на позицию условного сторонника слежки за американцами — той самой политики, сторонником которой являлся Дик Чейни, которую поддерживал президент Буш, проводил директор Управления национальной безопасности Майкл Хайден, рациональность которой обосновывал юридический советник Чейни, Дэвид Аддингтон. В неловком публичном оправдании перемены своей позиции Обама утверждал, что изучение данных телекомпаний и открытие к ним доступа инспекторам соответствующих агентств и департаментов станет достаточным для восстановления правопорядка.
В том, что касается национальной безопасности, Санстейн представляет собой особенно яркий пример того, что между администрациями Буша и Обамы существует преемственность. Хоть его порой и характеризуют как либерала, он с ранних пор отстаивал расширение системы национальной безопасности. Осенью 2004 года он писал: «По меркам исторических стандартов, администрация Буша действовала довольно сдержанно и проявила похвальное уважение к либеральным свободам. Они не предприняли попыток в какой-либо мере ограничить свободу слова или демократический процесс. Подвергающийся частому осуждению и плохо понятый Закон о борьбе с терроризмом, (по крайней мере – в его применении), почти не добавил ограничений к тем либеральным свободам, которые действовали до его принятия». Похоже, что сегодня Обама придерживается того же мнения.
В администрации президента Обамы питали благосклонное отношение к авторам Закона о борьбе с терроризмом. Этому сопутствовал упорный отказ инициировать или поддержать судебное разбирательство против «адвокатов пыток».
5. Эрик Холдер: Холдер однажды сказал, что суд над подозреваемым в организации атак 11 сентября Халидом Шейх Мухаммедом в Нью-Йорке станет «определяющим событием в его карьере» министра юстиции США. Решение предать Халида гражданскому суду не было воплощено в жизнь. Политика передачи подозреваемых в терроризме гражданскому суду не была проведена в виду того, что так и не получила искренней поддержки этой администрации. Сопротивление проведению суда в Нью-Йорке со стороны местных властей послужило предположительной причиной провала этой идеи и передачи дела на рассмотрение военного трибунала в Гуантанамо. Ни один из членов Администрации помимо Холдера не высказал особого сожаления по этому поводу.
Холдер провел тридцать месяцев на своем посту. В соответствии с желанием Обамы не углубляться в нелицеприятные детали выдачи заключенных ЦРУ и «экстремальных методов допроса», Холдер не призвал к ответу ни одно высокопоставленное должностное лицо ни одного из крупных банков и брокерских фирм, повинных в обвале финансового рынка в 2008 году. Его молчание по этому вопросу было истолковано как указание на то, что такого рода судебные процессы никогда не будут инициироваться. Судя по публичным заявлениям, все силы министра юстиции в администрации, которая пришла к власти под лозунгом «ясности и прозрачности в Вашингтоне», были направлены на то, чтобы привести к судебной ответственности хулителей правительства посредством исключительно жесткого применения закона о шпионаже от 1917 года. За время пребывания нынешнего министра юстиции на своем посту по этому закону было вынесено обвинение большему числу людей, чем за все предшествовавшие этому 93 года существования закона.
Опять же, в эпоху Буша министры юстиции Джон Эшкрофт, Альберто Гонсалес и Майкл Мукаси возможно и были склонны к такому подходу, но ни один из них не осмелился действовать так нагло.
6. Деннис Росс: На ранних этапах своей карьеры Обама, похоже, проявлял интерес к созданию независимого Палестинского государства. В бытность свою в Чикаго он дружил с ближневосточным диссидентом Рашидом Халиди; в ходе своей предварительной кампании в 2007 году он прислушивался к советам Роберта Маллея, бывшего специального помощника президента Клинтона по арабо-израильской политике, а также Збигнева Бзежинского, бывшего советником по национальной безопасности при президенте Джимми Картере. Оба они были «реалистическими» оппонентами экспансионистской политики израильского правокоалиционного правительства, которое субсидирует и предоставляет военную поддержку еврейским поселенцам на территории оккупированного правого Берега реки Иордан.
Однако под давлением со стороны израильского лобби, Обама дистанцировался от всех трех этих советников.
Росс, так же как и Гейтс, является членом постоянного вашингтонского истеблишмента. К работе в Министерстве обороны при Президенте Картере его привлек Пол Вульфовиц.
Росс вошел в администрацию Обамы как специальный советник Хилари Клинтон по Персидском Заливу, а затем перешел в Белый Дом 25 июня 2009, где его наделили продуманным титулом и обширными полномочиями: специальный помощник президента и главный директор по Центральному Региону, включая весь Ближний Восток и Персидский Залив, Афганистан, Пакистан и Южную Азию. Росс посоветовал Обаме проявлять «чувствительность» к внутригосударственным заботам Израиля.
Оглядываясь назад, можно сказать, что его приход в Белый Дом ознаменовал первый шаг на пути уступок премьер-министру Израиля Бенжамину Нетаньяху, которые рассеяли все надежды Обамы на достижение согласия в регионе.
Можно было также предсказать, что возвышение Росса снимет с повестки дня двухгосударственное решение, на которое рассчитывал Обама в своей тщательно подготовленной и широко разрекламированной речи, с которой он обратился к арабскому миру в июне 2009 с трибуны Каирского университета.
7. Питер Орзаг: начальник департамента управления и бюджета Белого дома с января 2009 по август 2010.
Орзагу было поручено привлечь крупные компании медицинского страхования и убедить их в преимуществах поддержки президентского закона о здравоохранении.
Таким образом, Орзаг вместе с этими компаниями оказал решающее влияние на окончательную версию закона о защите пациентов и доступном медицинском обслуживании 2010 года. В январе 2011 он покинул администрацию, чтобы стать вице-председателем глобального банка Citigroup. Спустя несколько дней после ухода из Белого Дома, он опубликовал колонку в New York Times, в которой советует Президенту продолжить относящуюся к эпохе Буша политику сокращения налогов для 2% самых богатых американцев, добавив, что Обама должен уточнить, что это сокращение налогов будет действовать только до конца 2012 года. Обама принял этот совет.
8. Томас Донилон: советник по вопросам Национальной Безопасности и, после ухода Гейтса, ближайший консультант Обамы по внешней политике.
Донилон поддержал приказ о 34-тысячном увеличение военного контингента, который последовал за неубедительным обзором Афганской войны 2009 года. Он горячо приветствовал не имеющие обязательной силы «окончательные приказы» по Афганистану, которые всех участников обзора 2009 года просили формально одобрить. (Окончательные приказы касаются «приоритетного комплексного подхода», который будет применяться США в «работе с [президентом Афганистана Хамидом] Карзаем, когда это будет возможно», в целях создания «условий для ускоренного перехода», позволяющего создать «эффективное субнациональное управление» и «отвести от себя» ответственность за продолжение военных действий, продолжая при этом ослаблять силы противника.)
Довольно разносторонняя карьера Донилона почти в равной мере охватывает множество традиционных сфер деятельности: мир бизнеса, юриспруденцию и работу в правительстве. Его открытое восхищение президентом Обамой, похоже, оказалось более весомым фактором при выборе его кандидатуры, чем довольно низкое мнение о его профессиональных качествах, сложившееся у ряда людей из его окружения. На посту помощника государственного секретаря по работе с общественностью при администрации Клинтона, он помог осуществить экспансию НАТО на Восток после окончания холодной войны – это возможно самый бессмысленный и разрушительный проект эпохи, совместно осуществленный республиканцами и демократами. Он был исполнительным вице-президентом по юридическим вопросам в Fannie Mae (1999-2005).
Отвергнутые
Советники и кандидаты на должности, соответствовавшие объявленным Обамой в 2008-2009 годах целям, но которые с тех пор были разжалованы, вынуждены подать в отставку или уйти со своего поста, или же те, чья кандидатура была отвергнута:
1. Генерал Джеймс Джонс: бывший командующий морской пехоты, занимавший критическую позицию по отношению к эскалации в Афганистане, Джонс стал первым советником президента по национальной безопасности. Однако ему часто отказывали во встречах с Обамой, который, по всей видимости, считал Гейтса технократом более высокого уровня, Петреуса — более престижным офицером, а Донилона — более пылким сторонником политики сочетания военных и дипломатических мер, которой решил придерживаться Обама. Джонса вынудили подать в отставку в 2010 году.
Любопытный момент: Обама всего дважды беседовал с Джонсом, прежде чем назначить его на столь высокий пост, и вряд ли ему удалось узнать его лучше до самой его отставки.
2. Карл Эйкенберри: Занимавший пост главнокомандующего объединенными силами в Афганистане до того, как его назначили послом, генерал-лейтенант в отставке Эйкенберри был автором депеш Государственному Департаменту в конце 2009, в которых содержался жгучий упрек по поводу новой эскалации конфликта.
Петреус, бывший тогда начальником Центрального командования, был поставлен в неловкое положение. Поразительно, что Обама предпочел проигнорировать рапорты Эйкенберри. Судьба подкидывала президенту выигрышную карту, а он сбрасывал ее под стол.
3. Пол Волькер: Глава Федерального резервной системы при президентах Картере и Рейгане, Волькер известен своей безупречной личной репутацией бессребреника. Он был постоянным советником Обамы в ходе его избирательной кампании 2008 года, и его символический капитал наделил молодого кандидата в президенты весомым весом, и придал компетентности в финансовых вопросах.
Волькер предупреждал Обаму об опасности политики экономического восстановления, основанной на гарантиях возмещения таким финансовым компаниям как Citigroup и Bank of America вместо политики создания дополнительного числа рабочих мест и крупных инвестиций в инфраструктуру. Он говорил: «Если хочешь быть банком, следуй правилам для банков. Если Goldman Sachs и другие хотят заниматься собственными торговыми операциями, то они не должны быть банками». Его совет — ужесточить регулирование и обуздать спекулятивные торговые операции — был принят слишком поздно и в неполном виде. В январе 2010 его место занял Джеф Иммельт, главный управляющий компании General Electric, которая в том году не уплатила федеральных налогов...
4. Денис Блейр: в качестве директора национальной разведки, Блейр стремился ограничить масштаб тайных операций ЦРУ. Эти его попытки были пресечены директором ЦРУ Леоном Панетта – старым интриганом без опыта работы в разведке, который успешно расширил привилегии Агентства, одновременно сократив надзор за его действиями. Блейр отказался подать в отставку, когда его попросил об этом Обама и потребовал увольнения. Он покинул свой пост 21 мая 2011.
Несомненно, Блейр нанес непоправимый ущерб своей карьере в верхах, выразив президенту свое скептическое отношение к использованию в боевых действиях управляемых дронов. Это как раз та форма убийства, которой Обама отдает наибольшее предпочтение, как самой политически безвредной и безопасной. После своего увольнения Блейр выступал с публичными заявлениями против широкого использования дронов в Пакистане и других странах.
5. Дон Джонсен: В списке Обамы ее кандидатура была первой на пост главы юридического департамента Белого дома. Этот выбор приветствовали и одобряли как специалисты по конституционному праву, так и борцы за гражданские права. После 14 месяцев ожидания ее кандидатура была снята, и ей было отказано в ратификации. Причина: республиканцам не нравились ее выступления против практики пыток и юридического их обоснования.
Пересмотр отношения к ее кандидатуре вписывается в более общую закономерность — кандидатуры тех людей, чьи позиции и взгляды отличались прямотой, открытостью и соответствовали принципам Барака Обамы, которых он придерживался до 2009, сначала выдвигались на правительственные должности, а затем Обама лишал этих кандидатов своей поддержки. Одним из недавних таких эпизодов стала номинация (после продолжительной отсрочки) Элизабет Уоррен на пост специального советника Бюро финансовой защиты потребителей. В июле последовало решение отозвать ее кандидатуру на пост главного директора этого бюро.
6. Грег Крейг: Два года он был специальным советником Белого Дома при Клинтоне, возглавлял команду, отстаивавшую Президента в ходе слушаний по импичменту в Конгрессе. Поддержка Грейгом Обамы в марте 2007 была очень важна для этого мятежного кандидата демократов, так как его лояльность Клинтонам была всем известна.
Обама сделал его советником Белого Дома, где поначалу его задачей было разработать план закрытия Гуантанамо — это обещание Президент сделал в день вступления на свой высокий пост. Но как только бумага была подписана, Обама проявил мало интереса к воплощению этих планов в жизнь. Противники закрытия Гуантанамо отличались большим рвением. В Белом Доме Крейг потерпел поражение от «реалиста» Рама Эмануэля и был уволен.
7. Кэрол Браунер: Ведущий специалист по защите окружающей среды в администрации Клинтона, Браунер продолжила свою работу при Обаме в качестве директора Комиссии по вопросам энергетической политики и перемены климата при Белом Доме. Давление на Обаму со стороны Торговой Палаты США с требованием «уделить внимание интересам бизнеса» послужило серьезным стимулом для отставки Браунер. После ее отставки в марте 2011 ее должность осталось незанятой. С тех пор Обама редко обращался к проблемам глобального потепления и перемены климата.
Моральное и политическое отчуждение
Пребывание Обамы на посту президента сопровождается своеобразным ощущением безысходности. Наступает что-то вроде удушья, когда наделенный властью человек дрейфует, тщательно избегая всех неординарных стимулов к действию, и вместо этого прибегая к казенным пустышкам воплощенным в Панетта, например. Как становится видно из приведенного выше списка «вознесенных и отверженных», Президент оказался пленником мира, где ему уж точно никто не скажет, что он неправ, даже когда он идет не той дорогой. В этом мире сама нетривиальность решения или наличие возможно враждебного к нему большинства, становится наипервейшим доказательством его непригодности.
Так отбрасываются альтернативные идеи вместе с их сторонниками. Что себе воображает Президент Обама, все плотнее окружая себя слабыми помощниками, одновременно лишая себя доступа к любого рода независимой мысли? Остается только догадываться.
Прагматизм Обамы сводится к набору трюизмов, на которые можно опереться, чтобы оправдать существующий порядок — любой порядок, пусть даже недавно установленный и омерзительный в своих проявлениях. Чтобы не потерять возможность «стремиться к другому миру», надо оставаться у власти. Следовательно, в «реальном мире» надо воздавать злу меньшим злом. Необходимо поступать так, чтобы на твое место не пришли фанатики — как те, например, кто придумал средства, которые ты поначалу осуждал, но в итоге принял. Их отличие от тебя в том, что они не обладают твоими «благородными устремлениями». И наконец, в реальном мире, чтобы остаться у власти надо окружить себя теми людьми, которые принадлежат к сфере власти…