К нам едет Том Донилон

Пауза, которую надо заполнить

Если говорить откровенно и общо, отбрасывая детали, то сегодня отношения России и США находятся, наверное, в наилучшем состоянии за всю историю существования Российской Федерации. Да, перезагрузка не дала зримых плодов. Но от нее было бы глупо ждать чего-то существенного — это все равно что ожидать чудесного оживления завирусованного или сбойного компьютера, который попросту перезапустили.

И пока все ждали результатов такой перезагрузки, у американского президента появилось время на другие неотложные дела. И он его даром не терял. Во-первых (и это для его партии и окружения все же главное), он выиграл выборы, которые, иной раз казалось, могут сложится не в его пользу. Во-вторых, он гнул свою линию во внутренней политике и преуспел настолько успешно, насколько это вообще возможно в условиях расколотого Сената и оппозиционной Палаты Представителей. Наконец, в третьих, он подготовил и провел такую перетасовку своей Администрации, которая сулит ему весьма комфортный второй срок.

Обама сделал все, что мог сделать «лидер свободного мира», проводя в жизнь, мягко говоря, не слишком очевидную для американского общества политическую повестку. Он выступил в поддержку однополых браков, а также оплаты абортов on demand из бюджета, он начал серьезное наступление на Вторую Поправку к конституции, он сказал бизнесменам «Если у вас есть бизнес, то не вы его построили» — и в этом смысле испугал многих, в том числе за пределами США, что опирались на «истинно американские ценности», — но в плане внешней политики, на мой взгляд, в последнее время не было бóльшего реалиста, чем Барак Хусейн Обама.

Кстати, последние назначения в его администрации это только подтверждают.

Да, Обама и Демократическая партия США в ее нынешнем изводе нам культурно неприятны, в особенности людям хоть со сколь-нибудь консервативными взглядами на жизнь, но нельзя не признать, что в геополитике Россия получила так необходимую ей передышку, получила такого лидера США, с которым можно и нужно договариваться.

Одновременно нельзя не отметить, что широко разрекламированная перезагрузка оказалась пшиком и свелась лишь к торжественному вручению г-ну Лаврову некой кнопки (да и то с ошибочной надписью), а все романтические ожидания от президентства Барака Обамы обернулись как будто бы сплошным разочарованием — глобальная американская ПРО по-прежнему строится, по Сирии и Ирану нет никаких существенных точек соприкосновения, а лучший специалист Обамы по России Майкл Макфол с очевидностью провалил на практике воплощение своей теории двойного подхода.

В этом смысле неудивительно, что встреча на высшем уровне была отложена, так что Владимир Путин и Барак Обама встретятся самое раннее в сентябре текущего года на саммите двадцатки.

Слишком много накопилось проблем, слишком сложен в техническом плане переход от красивых «кнопочных» деклараций к конкретике и совместной работе двух держав. Строго говоря, пауза назрела в тот самый момент, когда стало ясно, что 44-й президент Соединенных Штатов переизбран на второй срок. Ни лидер России, ни лидер США сегодня не могут после переговоров с глазу на глаз выйти к публике и сказать лишь общие слова. При всей важности двусторонних отношений, а, возможно, именно из-за нее пауза остро необходима.

В высокой дипломатии такие паузы не просто уместны, а иной раз без них попросту не обойтись. Другое дело, что в дипломатии чартерной, экспертной, так сказать, дипломатии эмиссаров пауз быть не может, особенно тогда, когда весь мир ждет от двух весомых мировых игроков каких-то новых решений и слов.

С американской стороны паузу взялись заполнить вице-президент Джо Байден и помощник президента по вопросам национальной безопасности Том Донилон.

Но если Джозеф Байден широко известен как эксперт по внешнеэкономическим вопросам и относительно часто попадал в фокус объектива портала Terra America, то Донилон, человек внутреннего круга Обамы и один из главных его конфидентов, хоть и был нами не раз упомянут, представляется во многом фигурой «спрятанной», в некотором смысле теневой.

А ведь именно ему предстоит приехать в Москву, чтобы, возможно, подготовить новый этап развития российско-американских отношений.

Привилегированный и приближенный

Должность помощника президента США по вопросам национальной безопасности^[1] появилась относительно недавно — в 1947 году. И хотя сегодня замещающий эту должность человек не просто архи-влиятелен, но и назначение его зависит исключительно от воли президента страны (то есть относится к привилегиям исполнительной власти США), в конце сороковых эта должность была изобретена Конгрессом США из-за недоверия политической элиты Соединенных Штатов к способностям президента Гарри Трумэна, его госсекретаря Джорджа Маршалла и его военных советников (а должность министра обороны — Secretary of Defense — появилась лишь в сентябре 1947 года) вести международные дела в условиях начавшейся холодной войны с СССР.

Конгресс принят Акт о национальной безопасности в марте 1947 года, а Трумэн подписал его лишь в июле. Заработал же закон лишь в сентябре, когда в США вступил в должность первый министр обороны США Джеймс Форрестол.

Собственно говоря, Акт предписывал согласовывать действия министерства иностранных дел, министерства обороны и первых двух лиц государства (а также ряда других ведомств) в рамках регулярно собирающегося в Белом Доме Совета по Национальной Безопасности. В заседаниях Совета, разумеется, присутствовали различные советники Трумэна, но выделенная должность помощника по национальной безопасности появилась уже при следующем президенте — Дуайте Эйзенхауэре.

В марте 1953 года Роберт Катлер подготовил для Эйзенхауэра новую концепцию Совета по национальной безопасности, которая в целом работает и поныне. Катлер и стал первым помощником президента по национальной безопасности (его какое-то время называли даже специальным помощником президента), и с тех пор значение человека, занимающего этот пост, только возрастало.

С одной стороны, советник по национальной безопасности вроде как и остается лишь советником, ведь он не может руководить другими членами Совета, утвержденными Сенатом (например, госсекретарем и министром обороны), с другой стороны в его распоряжении оказывается весь аналитический аппарат Совета. А поскольку назначенец на эту должность не подлежит утверждению Сенатом Конгресса США, то он приобретает особое положение при президенте Соединенных Штатов — если другие ближайшие члены Кабинета могут быть иной раз своего рода разменными фигурами в элитных играх, то помощник по национальной безопасности является исключительно человеком президента, при этом его совещательный голос в Совете может оказаться весомее голосов утвержденных Сенатом фигур.

Этот человек всегда находится подле президента, в его ведении (формально — лишь как советника) находятся все вопросы, которые можно отнести к разряду национальной безопасности — от армии и флота до дипломатических тонкостей. Он всегда немного в тени и всегда на острие, так что его значение для внешней политики США сложно переоценить.

Аспенский стратег

Вслед за энциклопедистом американской политической элиты Джеймсом Манном мы подробно описывали структуру внешнеполитической команды Барака Обамы, которая претерпела определенную эволюцию во время первого срока 44-го президента США, а после его переизбрания обретает новые черты, приближаясь, по всей видимости, к тому замыслу, который изначально был в голове у сотворца перезагрузки.

Том Донилон в политике давно. В администрации Билла Клинтона он занимал относительно незаметные должности руководителя аппарата министерства внутренних дел и помощника госсекретаря по связям с общественностью, однако многие отмечают его заслуги в подготовке боснийского мирного соглашения, а также активного участия в оформлении расширения НАТО.

Но настоящую закалку, наряду с такими знаковыми для обамовской администрации людьми, как Курт Кэмпбелл, Джим Штейнбер и Тони Блинкен, Донилон получил в Аспенской стратегической группе, двухпартийном мозговом центре, объединяющий политиков, специализирующихся на внешней политике.

Именно там относительно молодые и весьма амбициозные деятели Демократической партии, никогда не занимавшие первых постов в государстве при Клинтоне, стали теми, кого Джеймс Манн метко назвал «скоукрофтскими демократами» — демократами-не-пацифистами, приверженцами школы внешнеполитического реализма.

Активную роль в команде Обамы Том Донилон начал играть с 2007 года. В 2008 году он въехал с новоизбранным президентом в Белый Дом в качестве заместителя помощника президента по национальной безопасности генерала Джеймса Джонса. Последний вместе с тогдашним министром обороны Робертом Гейтсом часто критиковал Донилона за «отсутствие опыта в международных делах». Когда пришло время Гейтсу и Джонсу покинуть Белый Дом, их критика Донилона стала еще более ожесточенной — его вполне ожидаемое назначение в качестве помощника президента по национальной безопасности даже называли «катастрофой».

Эта критика не помешала Томи Донилону стать одним из самых влиятельных людей в США и, без преувеличения, в мире, и уже в 2012 году его называли «лучшим кризисным менеджером в международных делах, которого только может себе позволить мир».

Во многом такая оценка связана с тем, что Донилон нашел верный стиль работы в качестве советника по национальной безопасности — мало публичности, но зато много добротно переработанной информации и много взвешенных действий.

Одно время казалось, что один из ближайших друзей действующего президента США и первый зам Донилона Дэнис Макдоноу в 2013 году «подсидит» Тома, но этого не случилось — Дэниса назначили главой аппарата Белого Дома, отдалив от международных дел.

Любопытно также, что невероятно усилившийся после ухода Хиллари Клинтон из администрации вице-президент Джо Байден — новый госсекретарь Джон Керри, очевидно, очень близкий ему человек — в новом российско-американском туре участвует с Томом Донилоном лишь на паях, а сам Джон Керри остается в стороне.

И вот «скоукрофтский демократ» и «менеджер кризисов» едет к нам. И, надо отметить, не в первый раз. Весной-летом 2012 года Донилон уже заполнял паузу, взятую Владимиром Путиным и Бараком Обамой.

Однако, очевидно, что сейчас ему предстоит решать куда более сложную и ответственную задачу.