Байкер на сверкающем хромом «Харлей-Дэвидсоне» такой же символ Америки, как ковбой, укрощающий необъезженного мустанга. Как и миф ковбойский, байкерский миф очень далеко ушёл от исходного прототипа. Но если ковбой из люмпена и изгоя (да ещё нередко и чернокожего, ведь после Гражданской войны солдаты-негры из армии Севера массово шли на эту не престижную и тяжелую работу), превратился усилиями кинематографа в белокожего благородного красавца, то байкеров ждала репутация воплощения всех самых жутких пороков.
Кинематографические байкеры чудовищны. На одного хорошего байкера (а зачастую – внедрившегося полицейского), в экранной реальности приходится от десяти до пятидесяти не просто плохих, а очень плохих байкеров. Попробуем разобраться, откуда взялась страшная репутация байкеров и насколько она соответствовала действительности.
Уже само возникновение байкеровской тусовки, объединяющий пресловутый «1% мотоциклистов-беспредельщиков», их социальный состав (безработные летчики-ветераны) вызывает множество вопросов. В разных источниках приводятся самые противоречивые мнения о датах возникновения и авторстве клеймящего нарушителей ПДД афоризма про 1%.
Что же касается происхождения байкеров от боевых летчиков, то в послевоенной Америке с буйно развивающейся гражданской и частной авиацией им было просто некогда бесцельно кататься, и от отсутствия работы они не страдали.
Хантер Томпсон и кинематограф прославили байкерский клуб «Ангелы Ада», который отсчитывает свою родословную от 303-го авиасоединения ВВС США, базировавшегося в Англии. Его эмблемой был череп с крыльями.
Но в американской авиации были ещё два подразделения с тем же названием. Это 85-ая истребительная эскадрилья и 552-ая эскадрилья средних бомбардировщиков, сражавшихся на Тихоокеанском фронте. Выводить родословную клуба от этих подразделений было бы более логично – по крайне мере, это объяснило бы лютую неприязнь «правильных» байкеров к японской мототехнике. Среди отцов-основателей «Ангелов Ада» был один ветеран ВВС, да и тот – аэродромный техник.
Больше всего похожа на правду гипотеза о возникновении названия «Ангелы Ада» как результат воздействия одноименного фильма Говарда Хьюза, вышедшего на экраны в 1930 году. Боевые порядки самолетов-этажерок там весьма напоминают построения байкерских колонн, а героическое поведение американских летчиков по отношению к механически жестоким кайзеровским воякам может служить примером во взаимоотношениях байкеры – копы. Кстати, оттуда же «железные кресты» старогерманского образца и рейхсверовские каски, столь любимые байкерами.
В 1934 году была создана Американская Мотоциклетная Ассоциация. А первый байк-фестиваль состоялся в городке Стурджис, штат Южная Дакота, в 1940 году. В 1947 на мотопробег в Холлистере, штат Калифорния, в честь 4 июля собралось около уже 4000 участников, часть которых напилась и чуть не разрушила городок. Руководство АМА тут же открестилась от буянов, объявив их тем самым «Одним процентом мотоциклистов, стоящих вне закона». С тех пор нашивка 1% выдаётся байкерам-беспредельщикам за особые заслуги, а нашивка АМА носиться в перевернутом виде. Однако с годами клубы «однопроцентников» – те же «Ангелы», «Бандитос», «Язычники», «Рабы Сатаны» и им подобные – по числу членов сравнялись, если не переросли, законопослушную АМА.
Из инцидента в Холлистере выросла тенденция демонизации образа байкеров: журнал Life поместил на обложке постановочную фотографию пьяного байкера, сидящего на мотоцикле около бара, словно на насесте.
Подключился кинематограф. Хорошим героям Марлона Брандо и Джеймса Дина противостояли смачно вылепленные отморозки, не оставляющие реальным байкерам шансов на реабилитацию.
Технология превращения мужчины на мотоцикле в дьявола на помеле, хорошо показана в книге Хантера Томпсона «Ангелы ада. Странная и ужасная сага мотоциклетных банд», которая была написана в результате глубокого погружения в байкерскую жизнь. Большинство кошмарных деяний байкеров раздувались прессой, а как дело доходило до суда, как правило, кончались ничем.
Например, после расследования судом, а не прессой, монтерейского дела о изнасиловании несовершеннолетних девочек, выяснилось, что не было ни несовершеннолетних, ни изнасилования. Хантер Томпсон наглядно показывает, что на фоне высокого общего уровня криминализации шестидесятых, «Ангелы» выглядят самыми настоящими ангелами. Впрочем, самим байкерам их репутация поначалу нравилась. Когда обыватели стали встречать мотоциклистов собаками и ружейным огнём, байкерам-однопроцентникам пришлось постараться вернуть доверие общества. Например, они подъезжали к стоящим на обочине машинам и предлагали бесплатную помощь в ремонте.
Однако защита Хантера скорее навредила, чем помогла байкерам. Отрицая одни кошмары, Томпсон придумывает другие, типа обряда крещения неофита в смеси бензина, пива и мочи. Впрочем, книга кончается избиением самого автора, и о причинах Томпсон скромно умалчивает. По словам одного из лидеров «Ангелов» Сонни Баргера, первооткрыватель гонзо-стиля в журналистике просто зажал два бочонка пива, которые обещал за содействие в написании саги.
Байкеры адекватно вписались в «бунташные» шестидесятые, оттеняя своей брутальностью хиппи, а провинциальным патриотизмом – «Черных Пантер». «Отсутствие у них образования превращало их в совершенно бесполезные существа для экономики с высоким уровнем развития техники, но и давало им массу свободного времени, чтобы взращивать, холить и лелеять в душах чувство обиды, трансформировать его в своеобразный культ разрушения, – пишет Хантер Томпсон. – Этот культ средства массовой информации упорно рисуют как некую разновидность чудаковатости, возникшей в результате одиночества, как временное явление, которое очень быстро исчезнет, – стоит лишь на него обратить внимание недремлющего ока полиции. Разница между студентами-радикалами и Ангелами Ада заключается в том, что студенты бунтуют против прошлого, в то время как Ангелы сражаются с будущим. Единственным объединяющим их моментом стало презрение к настоящему, к сегодняшнему дню, или к status quo».
До прискорбного инцидента в Ливерморе, штат Калифорния, байкеры не конфликтовали с другими неформалами: они предпочитали внутренние разборки. Однако в 1969 году на концерте «Роллинг Стоунз» 18-летний чернокожий Мередит Хантер выхватил пистолет и был убит одним из «Ангелов», официально охранявшим группу.
Завершающим штрихом уже сложившейся репутации байкеров можно считать выступление Ральфа Баргера-младшего, который попросился на Вьетнамский фронт в открытом письме Линдону Джонсону: «От своего имени и от имени моих товарищей я собираю группу лояльных к власти американцев-добровольцев для исполнения долга во Вьетнаме, в тылу регулярных частей. Мы полагаем, что отборная группа подготовленных горилл деморализует Вьетконг и приблизит триумф дела Свободы. Мы готовы приступить к тренировкам и исполнению нашего долга немедленно».
После этого байкеры могли совместно со строительными рабочими разгонять демонстрации пацифистов – ниже в глазах других неформалов они уже не могли пасть.
… Хотя был еще Голливуд.
Деятели Голливуда, в подавляющем числе люди расплывчато лево-либеральных взглядов, превратили байкеров в чудовищ. Да, для байкеров характерны воинствующий антифеминизм, «берчистский» патриотизм, расовые предрассудки и любовь к «байкерскому чаю». Но это скорее маска, во многом сформированная масс-культом.
Кстати, несмотря на любовь к флагу Конфедерации, в Южных штатах байкеры почти не водятся. Если вспомнить фильм «Беспечный ездок» и суровый приём, который был его героям в Стране Дикси, можно понять, почему. Нетерпим к байкерам и закон. Клубная нашивка на косухе – это почти всегда пара лишних лет к тюремному сроку.
Основное место обитания байкеров – Калифорния. Вот что писал по этому поводу Хантер Томпсон: «Байк – это такая штука, которая «живет» лишь при солнечном свете; они опасны и неудобны для поездок в дождь и снег. Банды райдеров в Нью-Йорке, Чикаго или Бостоне могут играться в Ангелов Ада всего лишь несколько месяцев в году, тогда как в Калифорнии байкеры могут раскатывать везде, за исключением гористой местности, в любое время, когда им только приспичит. Этот погодный фактор нашел свое отражение и в цифрах по общенациональным продажам мотоциклов: в 1964-м в Нью-Йорке было зарегистрировано 23,000 байков, а вот Калифорния имела на своем счету 203,420 – соотношение приблизительно составляет 9 к 1».
Сейчас «байкерство» не столь тесно связано с образом жизни. Клерки и менеджеры садятся на ревущие байки, что бы хоть ненадолго забыть об офисном рабстве и диктатуре толерантности. Тем более, что мотоциклы сравнительно бюджетное увлечение по сравнению, например, с яхтами.
Кроме классических байкеров существует добрый десяток околомотоциклетных хобби, связанных в основном с кастомизацией байка и превращением его в транспортное средство с паранормальными способностями.
Повлияла на байкеров и тотальная коммерциализация: байкерские клубы расползаются из США по всему миру, и во многом этому способствует фирма «Харли-Дэвидсон», заинтересованная в тотальной харлидэвидсонизации планеты Земля. Есть клуб любителей харлеев и в России – в середине нулевых появился клуб «Московские кабаны», объединяющий любителей этой марки.
Однако история мотоциклов в России началась гораздо раньше. Первые «Харлеи», как упорно зовут эти мотоциклы у нас, были закуплены для ОРУДа (так называлось ГАИ) ещё в тридцатых годах. И, хотя занятия мотоспортом приветствовались, массовым увлечение им не стало.
Мотоциклы выпускались на четырех заводах в Ижевске, Москве, Таганроге и Серпухове и шли в основном на нужды армии и НКВД. Общий объем производства был невелик и составлял, например, в 1940 году около 6700 единиц. Цены на гражданские мотоциклы поражали. Массовый лёгкий мотоцикл Л-300 в 1938 году стоил 3360 рублей, а ИЖ-7 – 3300 рублей. Это сумма была равно годовой зарплате квалифицированного рабочего. Тяжелые мотоциклы ПМЗ-А-750 с коляской стоили 7760 рублей.
После Великой Отечественной войны число мотоциклов в России возросло. Только одних «Харлеев» и «Индианов» прибыло по ленд-лизу до 50 000 штук, причем часть их собиралась у нас. Множество мотоциклов, как иномарок, так и отечественных, было передано из армии в народное хозяйство. Если прибавить к этому трофейные «Цундаппы» и «БМВ», плюс самые разные репарационные мотоциклы (а в Германии только до войны было зарегистрировано полтора миллиона частных мотоциклов), то мотопарк получится солидный. И действительно, в СССР число личных мотоциклов значительно превосходило число личных автомобилей вплоть до середины шестидесятых годов.
Интересна история, рассказанная старожилом Центрального Конструкторско-Экспериментального Бюро в Серпухове. В этой организации после войны проектировался идеальный советский мотоцикл. Для изучения в Бюро свозилась мототехника, как трофейная, так и купленная за рубежом. После изучения образец полагалось уничтожить, так как места для его длительного хранения не было. Мотоциклы затаскивали на водонапорную башню и сбрасывали вниз. Однако уже через пару дней уничтоженную машину можно было увидеть на улицах города – во вполне работоспособном виде. Таким образом, все пятидесятые годы по улицам Серпухова ездили эксклюзивные модели мотоциклов, подобные которым можно было встретить разве что в гараже саудовского принца.
Жизнь «советских байкеров» довольно жестко регламентировались спортивными и общественными организациями, не оставляя им времени для проказ. Мотоспорт был на высоте: в таких видах соревнований, как, например, мотогонки на льду, первенство принадлежало исключительно СССР и РФ. Хотя спидвей на льду придумали в Скандинавии, из 43 личных чемпионатов мира только 7 раз чемпионами становились гонщики из других стран; а из 29 командных наши только 4 раза отдавали первое место. Мототуризм был весьма популярен в пятидесятые, особенно поездки по Прибалтике. Главным преимуществом мотоцикла была его пригодность к нашим дорогам и в сельской местности – в сочетании с коляской он был незаменим.
Нечто напоминающее зарубежное байкерское движение стало зарождаться в конце семидесятых годов на смотровой площадке тогда ещё Ленинских гор. Милиция как могла, боролась с мотонеформалами, но такого накала как при выкорчевывании восточных единоборств эта борьба не достигла. В восьмидесятых из завсегдатаев смотровой площадки зародились «Ночные Волки» – вполне полноценная по западным меркам байкерская группировка. «Волки» прославились побоищами с люберами, которые принимали их за своих злейших врагов металлистов из-за курток-косух. Рэкетом и торговлей наркотиками нашим байкерам заниматься было не обязательно, так как они были нарасхват на киностудиях для изображения байкерской (как правило, зловещей) массовки. Обязательного элемента перестроечного кинематографа. Из всех перестроечных неформалов, байкеры были, пожалуй, самая аристократическая, если не дендистская тусовка. Они выдавили из-себя совок в гораздо большей степени, чем многочисленные рокеры, пацифисты, куртуазные маньеристы и так далее, тем более в их селекции играл важную роль финансовый момент: байк, особенно заграничный, штука дорогая.
Сейчас сливки российских байкеров представляют из себя тех, кем хотели бы себя видеть их американские коллеги из семидесятых. Одновременно с репутацией крутых и, что немаловажно, успешных парней, они показательные патриоты, лоялисты и православные. Что стоило, например 14-ое Байк-Шоу в Севастополе, с фейерверками и отцом Андреем Кураевым, когда Владимир Владимирович Путин, приехавший на харлеевском трицикле, обратился к собравшимся со словами: ««Спасибо вам сердечное за приглашение, братья!»