От редакции: Игнорировать лозунги и политические намерения сторонников Рона Пола из либертарианского крыла Республиканской партии США сейчас в полной мере не может себе позволить ни руководство и «лучшие люди» этой партии, ни ведущие американские СМИ и экспертное сообщество. То, что ранее называлось «крайностями и приверженностью безнадежно устаревшим ценностям XIX века», теперь пользуется несомненной популярностью у тех американских избирателей, которых сегодня не столь много, чтобы сделать Рона Пола 44-м президентом США, но вполне достаточно, чтобы повлиять на исход президентской кампании. Один из лозунгов Рона Пола состоит в ликвидации Федеральной резервной системы США, которая видится ему основным источником экономических кризисов недавнего прошлого. С ним соглашается достаточное количество экономистов, в том числе те, кто придерживаются левых взглядов, как, например, герой настоящего интервью, профессор Майкл Хадсон, президент Института изучения долгосрочных экономических тенденций (ISLET), профессор экономики Университета штата Миссури. Да, говорят такие экономисты, в нынешнем виде ФРС явно не годен, и работает он лишь на удовлетворение потребностей финансовых клик Уолл-стрит. Однако осуществление планов Рона Пола – это уничтожение всей финансово-экономической структуры США и мира вообще. Что же представляет собой на нынешнем этапе ФРС Соединенных Штатов Америки, и почему ее нужно реформировать «не по Рону Полу»?
***
– Уважаемый господин Хадсон, каково место Системы Федерального Резерва в финансовой и экономической структуре Америки?
– До создания Федерального резерва в 1913 году монетарной политикой в США управляло Казначейство. У него, как и у ФРС, имелись подразделения на местах, выполнявшие все те функции, которые в дальнейшем взяла на себя ФРС, как то: кредитование перевозок осеннего урожая, распределение госдолга и т.п.
Однако после тяжелого финансового кризиса в 1907 году, Национальная монетарная комиссия была реформирована. Тогдашняя республиканская администрация признала необходимость более активного вмешательства власти в финансовые дела во избежание подобных кризисов. Помимо этого, было выражено стремление отойти от англо-голландско-американской системы «купеческих банков», основанной на кратковременных ссудах, вместо долгосрочных. Самые длинные доклады Национальной монетарной комиссии были посвящены крупнейшим индустриальным банкам Германии, а политика республиканцев была нацелена на вхождение страны в индустриальную эпоху посредством долговременного обеспечения фондами по образцу банков Германии.
Но подобным планам не суждено было сбыться. Предполагаемая трансформация коммерческого банка в долгосрочный индустриальный так и не состоялась. Ведущие частные банки видели в кризисе возможность захвата власти над Уолл-Стритом в обход Казначейства. ФРС в немалой степени сформировалась как неподконтрольный Вашингтону и его назначенцам инструмент приватизации денежных потоков и кредитования.
– Можно ли представить сегодня глобальную экономическую систему без Федерального резерва? Если нет, то почему?
Еще сто лет назад Дэйвид Кинли в книге, написанной им для Национальной монетарной комиссии, указывал, что практически все функции Федеральной системы дублируют функции Государственного казначейства. Милтон Фридман и его коллеги из Чикагского университета предлагали весь аппарат Системы «сократить до одного стола в Казначействе». Нет никакой потребности в работе независимого монетарного агентства за рамками действующего правительства. Подобная структура выгодна только тем представителям финансовых кругов, чьи интересы чужды правительству, промышленности и рабочему классу. Сейчас в интересах банкиров – максимальное закабаление владельцев недвижимости и предприятий как можно более высокими процентами.
– Часть американцев (особенно те, кому по душе конгрессмен Рон Пол) считают виновником серьезных экономических проблем именно ФРС. Вы разделяете это мнение?
– ФРС, безусловно, – источник ряда серьезных экономических проблем, но, увы, не единственный. К несчастью, позиция Рона Пола предполагает выражение недоверия к любым ценным бумагам, и федеральным, и казначейским. Пол ратует за возвращение к золотому стандарту и за максимально резкое ограничение правительственных затрат, что, по сути, должно создать экономику с минимальным участием государства. То есть он выступает сторонником ликвидации не только Федерального резерва, но и всей ныне действующей системы кредитования и налогообложения. Такая идея явно «не от мира сего», и она не имеет шансов на осуществление. Ее реализация повлечет за собой обширный дефолт в результате резкого падения цен и доходов параллельно масштабному росту безработицы.
– Что является приоритетом для руководства Федерального Резерва – решение американских проблем или обслуживание глобальной экономической системы?
– Официально у ФРС две функции: во-первых, «стабильность цен», что на практике означает борьбу с инфляцией зарплаты плюс поддержание необходимого уровня безработицы, чтобы зарплату не пришлось повышать. Подлежащие стабилизации «цены» – это, в первую очередь, стоимость труда и стоимость товаров.
Параллельно Резерв норовит взвинтить стоимость наличного имущества, прежде всего цены на недвижимость. При Алане Гринспене целью поощряемой им «экономики пузырей» была инфляция стоимости жилищного строительства до такой степени, чтобы домовладельцы тратили проценты с банковских счетов на выплату ежегодного взноса и даже на покупку товаров первой необходимости, которые были им не по карману, учитывая недостаточный уровень их заработков.
Результатом стал ощутимый рост объема долгов, и обслуживание долгов явилось инструментом повышения цен во всей американской экономике. В конечном итоге, возросшая стоимость жилья поглотила около 40% бюджета средней семьи вместе с растущей долей корпоративного дохода, оставив минимум средств на приобретение основных потребительских товаров.
Второй предполагаемой функцией ФРС является забота о стопроцентной занятости населения. Однако мистер Гринспен четко дал понять, что подобная задача несовместима с его идеалом ценовой стабильности. Он разъяснил Конгрессу все выгоды обременения домовладельцев и других граждан долгами, поскольку обремененные таким образом, они побоятся бастовать и даже пожаловаться на условия труда из страха быть уволенными и пропустить срок платежа по закладу или кредиту. Забастовка или уход с работы чреват потерей жилья вкупе с увеличением тарифов по обслуживанию кредитных карт и неминуемым начислением высокой пени. Таким образом, ФРС эпохи Гринспена выступила главным стратегом необъявленной войны против Америки промышленности и труда. Именно при мистере Гринспене и частично при его преемнике Бернанке, под надзором Резерва в Америке произошло крупнейшее перемещение капиталов со времен «баронов-разбойников».
– Чем отличались друг от друга три последних руководителя ФРС?
Пол Волькер некогда работал в «Чейз Манхеттен Банк». В конце 70-х, вступив в должность, он уладил проблему дефицита баланса платежей (в немалой степени спровоцированную затратами на предшествующие военные авантюры) и смягчил натиск инфляции, подняв процентные ставки на 20%, обрушив рынок ценных бумаг и цены на недвижимость. Это были весьма жесткие, но рационально объяснимые действия.
Его сменил Алан Гринспен, лоббист Уолл-Стрита и верный последователь старушки Айн Рэнд. Будучи диаметральной противоположностью Полу Волькеру, он настоял на отказе от регулирования деятельности финансового сектора, спонсируя финансовые пузыри, закачивая в экономику необеспеченные кредиты (что означает необеспеченные долги), позволяя, таким образом, должникам выплачивать банкам растущие и растущие проценты. Ставленник банкиров, контролируя финансовую систему, он полностью вывел ее из-под правительственного контроля, породив крупнейший долговой пузырь за всю историю США.
Далее пришел Бен Бернанке – скорее академик, нежели вульгарный ростовщик, но мозги его в достаточной степени были промыты неолиберальной идеологией. Воротилы Уолл-Стрита доверили ему наводнение экономики кредитами в попытке еще раз накачать сдувающийся пузырь, вытаскивая цены на недвижимость из негативного равенства, спасая, таким образом, банки от сомнительных займов. Вместо списания долгов Резерв следил, чтобы ни один банк не «погорел» на последствиях собственных финансовых мошенничеств, принявших в минувшем десятилетии масштабы глобальной эпидемии. Мой коллега, профессор Билл Блек, с полным на то основанием называет данный феномен «криминогенным». То есть, при всем своем академизме, мистер Бернанке такой же пошлый лоббист, как и Гринспен.
И мистер Гринспен, и мистер Бернанке по-своему весьма успешно развернули финансовую политику в нужном Уолл-Стрит направлении, нагрузив экономику долгами, а затем употребив общественный кредит на выкуп банков с дальнейшим возложением затрат на налогоплательщиков. Однако их «успех» сделал отягченную долгами американскую экономику не способной к мировой конкуренции. Столкнувшись с таким бременем долгов, американские производители не могут конкурировать на мировом рынке ни в чем, кроме вооружений, сельского хозяйства и монополии высоких технологий – цены не позволяют. Правда остается еще кинематограф и шоу-бизнес…
– Насколько соответствует идеям классического либерализма существование такой структуры как ФРС? Насколько либерально само это учреждение?
– Существование ФРС находится в полном противоречии с традиционной либеральной идеей использования финансовых и налоговых рычагов для минимизации экономической стоимости производства. Начиная с физиократов и Адама Смита, все, включая Риккардо и Джона Стюарта Миля, стремились свести к минимуму плату за землю (либо путем налогообложения, либо через национализацию). Либералы боролись с самой идеей монополии (путем регуляции цен, или же сохраняя за природными монополиями статус общественного достояния), выступали за дополнительные финансовые нагрузки, являющиеся оплатой особых привилегий.
Действуя же в пользу банков, ФРС спонсировала освобождение от налогов владельцев недвижимости и монополий, поскольку те, в свою очередь, сделались крупнейшими клиентами банков. Пустив на самотек Уолл-Стрит, ФРС спровоцировала переизбыток непродуктивных кредитов, предназначенных не для финансирования производства, а для простой спекуляции уже имеющимися в наличии активами.
Беседовала Юлия Нетесова