Статья о «включающем различии» как специфике американского федерализма, наверное, могла показаться читателям чрезмерно оптимистичной. Что ж, это неплохой повод уравновесить картину. Тем более, когда постепенно выходишь из-под власти свежих и ярких впечатлений от поездки…
Во время пребывания в Сент-Луисе нам показывали городские кварталы, застроенные небольшими симпатичными коттеджами в окружении молодых деревьев. Этот новый район, расположенный практически в центре старого города, выглядел несколько странно. Однако от вопроса, что здесь было раньше, наши гиды вежливо уходили... Но, покопавшись затем в интернете, я обнаружил, что именно в этом районе состоялась одна из американских утопий ХХ века, быстро переросшая в антиутопию.
В середине 1950-х годов, после краха маккартизма, в Америке началось новое оживление левых идей. Именно тогда появился проект социального жилья, рассчитанного на молодой средний класс, причем с подчеркнутой «десегрегацией» – в одном квартале соседями в пропорции ровно 50:50 должны были стать белые и черные семьи.
Этот жилой комплекс и был возведен в Сент-Луисе, получив имя «Прюитт-Игоу» – по фамилиям черного летчика, героя Второй мировой войны Оливера Прюитта и белого конгрессмена Уильяма Игоу. Он состоял из 33 типовых 11-этажных зданий, построенных на месте бывших трущоб.
Кстати, интересно сопоставить – знаменитые пятиэтажные «хрущобы» в СССР тогда еще только проектировались. А построенный в 1956 году «Прюитт-Игоу» скорее напоминал уже брежневские «спальные районы». Как все-таки по-разному у нас течет время…
Строительство и заселение «Прюитт-Игоу» было встречено с восторгом. Туда охотно переезжали молодые семьи разных рас, и поначалу пытались наладить совместную инфраструктуру – детские площадки, парки и так далее. Однако уже в первое десятилетие своего существования эта социальная утопия на американской почве начала давать сбои…
По необъяснимым с политкорректной точки зрения причинам, черное население квартала посчитало себя привилегированным. Резко возросла бытовая преступность, в результате чего белые семьи стали стремительно переселяться из квартала.
Уже в середине 1960-х годов «Прюитт-Игоу» напоминал гетто – причем, добровольно созданное его жильцами. Женщинам и детям стало опасно пользоваться лифтами – и, в конце концов, их вообще отключили. Но и проходить по темным лестницам и коридорам было не безопаснее…
По причине высокой криминальной ситуации и отказа жильцов платить арендную плату, городские дворники перестали убирать там мусор, плотники – стеклить окна, водопроводчики – менять трубы. «Антивандальные» двери и светильники ни от чего не спасали, и, в итоге, полиция также отказалась приезжать по вызовам в этот район. Но банды оттуда стали совершать набеги на окружающий город…
В 1970 году городские власти объявили этот жилой (точнее, уже почти мертвый) комплекс «зоной бедствия». Оставшемуся населению было предложено перебраться в спешно построенные одноэтажные дома, и вскоре начался снос «Прюитт-Игоу». Последнее здание там было взорвано в 1976 году. Так завершился этот 20-летний эксперимент «социального жилья»…
Но интересно, что в новых домах, рассчитанных на 1-2 семьи, преступность и вандализм быстро пошли на спад. Если в «общем», то есть, «ничьем» доме было принято задирать соседей, гадить в подъездах, бить стекла и так далее – то в собственных домах, которые жильцам сразу позволили приватизировать, этот беспредел сразу кончился. Белое население постепенно стало возвращаться в Сент-Луис – хотя и поныне предпочитает проживать в отдельных кварталах.
Можем ли мы извлечь из этой истории какой-то урок?
Тем более что большинство российского городского населения до сих пор обитает в подобных одинаковых «Черемушках». При этом состояние их подъездов и прочей инфраструктуры постепенно приближается к уровню «Прюитт-Игоу». А если к этому прибавить неуклонный рост южной миграции, представители которой даже в арендуемом жилье зачастую начинают ощущать себя «хозяевами», перспектива рисуется совсем уж похожая…
Конечно, состоятельные россияне давно уже предпочитают жить в загородных особняках. Но вряд ли даже их высокие заборы спасут их в случае социального бунта в «спальных районах». Для социально-психологического оздоровления было бы весьма полезно разработать доступные программы частного малоэтажного домостроения – большинство нынешних американцев живет именно в таких домах.
Но главная проблема – даже не в отсутствии средств на это у множества российских муниципалитетов. А в самой советской коллективистской психологии, которая десятилетиями сбивала людей в «массы». Большинство наших сограждан и поныне ценит квартиру в многоэтажном «улье» (пусть даже с надоевшими соседями, с которыми даже не принято здороваться) больше, чем собственный дом, который ассоциируется с дачей или деревней.
Ну а напоследок – печальная ирония истории. Архитектором взорванного квартала «Прюитт-Игоу» был Минору Ямасаки, который позже построил нью-йоркские башни Всемирного торгового центра…