Что бы в России ни писали об Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) – все полно тревоги.
Лейтмотив один – мы опаздываем, надо успеть «вскочить в последний вагон уходящего поезда». «Полюс мира» переносится, дескать, из Атлантики в АТР, а российское присутствие в регионе крайне незначительно. Дальнейшее развитие мировой политики пойдет без нее. Россия нервничает. Нервничает и Европа, которая тоже находится на обочине нового центра силы.
Если еще недавно, будучи председателем организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), Россия жила надеждой закрепиться в АТР, строила планы, на многое рассчитывала, то после саммита АТЭС во Владивостоке в сентябре 2012 года у нашей страны опустились руки. Планы, казалось, рухнули, и Россия вроде бы вовсе потеряла интерес к АТР, она даже не удосужилась организованно передать дела следующему председателю АТЭС – Индонезии.
Но стоит ли впадать в панику? Действительно ли «поезд уходит», и − без нас?
* * *
Что случилось на саммите АТЭС? Следует отметить, что эта организация занимается вопросами торговли и инвестиций в АТР. Россия на саммите несколько расширила программу, подогнав ее под свои интересы, прежде всего, под развитие Дальнего Востока и логистические проекты, призванные сделать Россию мостом между АТР и Европой.
Но эти темы мало заинтересовали другие страны.
Тем более что много внимания отвлек американский проект Транс-Тихоокеанского партнерства (ТТП) – новый проект интеграции, исключающий Китай. Это закономерно, поскольку те вопросы, которые стоят перед Россией – ее интеграция в АТР и развитие Сибири и Дальнего Востока – малоинтересны остальным, особенно когда стоят такие важные проблемы, как ширящаяся конфронтация между США и Китаем. Тем более на фоне того, что в АТР обострились территориальные конфликты.
А что Россия? Все эти проблемы пока напрямую России не касаются. И ей, очевидно, пока не стоит на них реагировать. Еще не понятно, будет или нет создан ТТП, пригласят ли в него Россию (это зависит от многих факторов), какая конфигурация региона в итоге сложится. Все пока неопределенно, все изменяется.
Поэтому не стоит себя винить в том, что у России нет четкой стратегии вхождения в АТР. Ее просто не может быть, поскольку регион находится в динамике. Три года назад Китай и США были фактически в партнерских отношениях. Теперь говорят, что между ними начинается настоящая холодная война. Хотя о Джоне Керри говорят, что он занимает прокитайскую позицию. Так что все еще может скорректироваться.
* * *
В самой важной для нас части АТР – на северо-востоке Азии – тоже неопределенность. Китай, Япония и Южная Корея хотели создать зону свободной торговли (ЗСТ), но обострились территориальные споры между этими странами. Вопрос о ЗСТ еще стоит, но как он будет решен, непонятно. Поэтому, сложно определить будущую политику России и в этом субрегионе.
Даже Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) – этот ориентир АТР, во многом задающий механизм функционирования всего региона, – теряет прежнюю стабильность. У стран АСЕАН тоже территориальные споры с Китаем, а во всем индокитайском регионе все ярче проявляется соперничество Китая и Америки.
Так что, мне представляется, пока России не стоит строить глобальные планы, а приглядеться повнимательнее к отдельным своим партнерам. Тем более, что глобальные планы и бессмысленны. АТР не нуждается в мосте или звене, соединяющем его с Западом. Это устаревшее представление. Страны АТР имеют все нужные контакты с Западом в большей степени, чем сама Россия. А ее логистические проекты имеют ограниченное значение для них.
Что такое набивший оскомину Шелковый путь, например? По сути, это чисто китайский проект. Совершенно нечего бояться, что он может пойти в обход России, это слишком затратно и экономически, и политически – в России есть для него инфраструктура – не вся, но ее несравненно больше, чем в среднеазиатских странах. Мифический крюк через Иран − вообще из области фантастики еще и по политическим причинам: никто не будет создавать трансиранскую дорогу в Европу в то время, когда Европа хочет оставить Иран в блокаде. Кроме того, Шелковый путь надо рассматривать не в контексте наших отношений со странами АТР, а наших отношений конкретно с Китаем. Вряд ли им станут пользоваться другие страны АТР. Это не значит, что его создавать не нужно, но надо понимать, что у Шелкового пути вполне конкретная функция – транспортировка китайских товаров в Европу.
Нам польза – только от транзита.
Его никак нельзя соотносить со статусом России как Великой державы, как считают многие. И если он и не пройдет через территорию России – это не катастрофа вовсе. Коль этот проект китайский, то нам и беспокоится нечего, − Китай сам побеспокоится. Нам Китай в ближайшее время создавать проблем не будет. Сейчас, пока Китай для нас не проблема, хотя и может стать проблемой в будущем, российско-китайские отношения ровные и стабильные, партнерские. На Китай, правда, обижаются, что в рамках ШОС (Шанхайская организация сотрудничества) он получает большую выгоду от двусторонних проектов со среднеазиатскими республиками, тогда как вся тяжесть обеспечения в них стабильности ложится на Россию.
Но, наверное, мы тоже стремимся перетянуть одеяло на себя. Это естественно. Нам не выгодно, чтобы интеграция в рамках ШОС шла слишком быстро и заходила слишком далеко. Не выгодно создание в ШОС зоны свободной торговли из-за того, что мы уступаем Китаю экономически. Особое неприятие в России вызывает китайская идея сращивания проектов Евразийского союза и ШОС. Тогда речь может пойти о большой китайской Евразии.
Так что от Китая мы все же ожидаем больше неприятностей.
* * *
Особенно это касается боязни того, что китайцы заселят и, в конечном счете, аннексируют наш Дальний Восток. Хотя сейчас китайцев в России меньше, чем русских в Китае: идет сильная миграция жителей Дальнего Востока в Китай в поисках работы. Противоядием от китайского нашествия некоторые эксперты видят в отказе от всех проектов согласованного развития Дальнего Востока и северных провинций Китая. В качестве альтернативы говорят о развитии Дальнего Востока с помощью приглашения американцев, европейцев и стран АТР.
Но тут, как минимум, две проблемы. Даже если бы были крупные инвестиции, то никакие масштабные проекты на Дальнем Востоке не осуществимы, поскольку там остро не хватает рабочей силы. Население всей этой громадной территории составляет 7 млн. человек. Так что если ставить вопрос о развитии этих территорий, то надо приглашать иностранную рабочую силу.
Второе. Американцы, европейцы и бизнесмены стран АТР вовсе не рвутся на Дальний Восток. Согласно опросам американцы, за исключением нефтегазовых проектов проявляют некоторый интерес только к Северному морскому пути. У европейцев и этого нет. Из стран АТР к определенным капиталовложениям готовы только Япония и Южная Корея.
Что касается Южной Кореи, то говорят о перспективе Транскорейского трубопровода, транскорейской линия электропередач и железной дороги, которая стала бы продолжением Транссиба и пролегла бы через Северную Корею в Южную. Это был бы очень выгодный проект, тем более, что инфраструктура для него готова. Но слишком велики политические риски. И отказаться жалко, и попробовать страшно. Подводный же трубопровод признан невыгодным. Пока же южные корейцы что-то вкладывают в наш Дальний Восток, но там далеко до революции в инвестиционной сфере.
Что касается Японии, то она охотно потребляет наш сжиженный газ. Трубопровод из Восточной Сибири уже дошел до побережья Тихого океана. Во Владивостоке работает завод по производству сжиженного газа. Совместно с японцами будет строиться второй, но он будет готов только к 2017 году. Но не стоит преувеличивать потребность Японии в российском топливе. Ей, конечно, выгодно потреблять его, но из этого не следует, что за топливо она будет благоустраивать наш Дальний Восток. Заметные инвестиции она делает уже сейчас, но вряд ли будет их сильно увеличивать. А нам надо много, очень много.
Япония зациклена на проблеме островов. Если посмотреть сегодняшнюю японскую прессу, то за острова Япония действительно вроде как готова радикально взяться за Дальний Восток. Нам надо внимательно изучить этот вопрос. Присутствие японцев будет противоядием китайскому предполагаемому нашествию. Возможно, надо вступить в торг с японцами и проверить, какова в действительности та цена, которую они готовы платить за острова. Может быть, она окупится тем, что мы твердо закрепим за собой Дальний Восток и сделаем его действительно воротами в АТР. Китайцы для нас развитием Дальнего Востока заниматься не будут – им от этого никакой выгоды, одна потенциальная конкуренция.
Сейчас отношения у России с Японией достаточно ровные. Предвыборная кампания, в результате которой победила консервативная Либерально-демократическая партия вся прошла под антикитайскими лозунгами, а ставший премьер-министром Синдзо Абэ высказался о злополучной проблеме «северных территорий» очень сдержано. С другой стороны, Россия никак не отреагировала на китайско-японские и корейско-японские территориальные споры. Россия проигнорировала очередные Восточно-Азиатские саммиты (ВАС) – на встречах присутствовал только Сергей Лавров, а российского президента или премьера уже второй год не было. Чем, кстати, она обидела страны АСЕАН (ядро ВАС), очень ценящие личное общение на высшем уровне. Есть версия, что подобный дипломатический демарш был допущен во избежание высказываний в пользу китайцев. Вроде бы, мы как партнер Китая должны бы его поддержать, но в этом случае могут ухудшиться наши отношения с Японией, странами АСЕАН, а то и Америкой.
Развитие же отношений с Японией приведет еще и к улучшению наших отношений с Америкой и, возможно, к приглашению нас в ряд важных АТРовских организаций, куда до сих пор вход нам блокирован, в том числе, в Азиатский банк Развития и ТТП (в который, похоже, намеривается вступить и Япония).
Для нас это важно, поскольку Россия мыслит свою дипломатию в АТР как сетевую. Имеется в виду участие во всех возможных интеграционных объединениях и установление с ними ассиметричных отношений. Не вполне понятно, как это может выглядеть на практике. Но в условиях, когда противоборство США и КНР набирает обороты, Россия не желает примыкать ни к одной из сторон, предпочитает позиционировать свою политику как «неприсоединение» и маневрировать между соперниками. Теоретически такая политика очень выгодна, но вряд ли она удастся на практике. Америке колебания России будут безразличны, а вот Китаем проявления нелояльности к нему будут восприниматься болезненно.
Таким образом, мы все равно будем поставлены перед выбором. И если будет создано ТТП, то нам следует стремиться в него войти, если уж следовать сетевой дипломатии, − а не тащиться в хвосте у Китая. В том, что касается военного противостояния Америки и Китая, нам, безусловно, требуется держать нейтралитет, но в дипломатической сфере у нас полного нейтралитета не получится никак.
* * *
Сейчас российская дипломатия опирается главным образом на три региональные организации – АТЭС и АСЕАН, а также в связанный с последним ВАС. АСЕАН можно рассматривать как некую константу АТРовской реальности. Это закрытая очень специфическая организация, состоящая из маломощных государств, нацеленных на быстрое развитие, построенная на том, что называется «метод АСЕАН».
АСЕАН была создана для решения политических, социальных и культурных проблем и лишь впоследствии превратилась еще и в экономическую организацию. Специфика «метода АСЕАН» состоит в следующем. В организации на первом месте стоит сам диалог, она не ориентирована на обязательное принятие решения, и ее решения не навязываются странам-участницам. Однако во всех вопросах она стремится к консенсусу. Инициативы не предлагаются сверху, лидерами стран, как это принято на Западе. Они выдвигаются снизу, на уровне комиссий по тем или иным направлениям, затем поднимаются на министерский уровень, и лишь после этого обсуждаются главами государств. Главное для АСЕАН - не конечный результат, а сам диалог, общение. Личные контакты очень ценятся.
Такой же метод азиатские страны-члены АТЭС желают воплотить и в самой этой организации, и это им во многом удается. АТЭС, ориентированная прежде всего на торговлю и инвестиции, опирается на Деловой Совет, состоящий из трех представителей бизнеса от каждой страны-участницы. АТЭС стремится к консенсусу, она ориентирована опять же на диалог, а не результат, ее решения не обязательны − каждая страна имеет свой индивидуальный план действий.
Это все неудобно для англоязычных стран, которые привыкли к другой модели взаимодействия. Поэтому США стремятся реструктурировать ВАС согласно своим представления, а роль АТЭС понизить, противопоставив ей ТТП и заодно вытеснив Китай с первых ролей. Надо отметить, что «метод АСЕАН» непривычен и для России, и ей трудно взаимодействовать в его рамках.
Может быть, последнее и послужило причиной сложившегося у нас впечатления, что в ходе саммита АТЭС во Владивостоке мы не добились желаемого. Пока Россия никак не проявляет свою позицию, но, по мере своей активизации в рамках АТР, непременно ее проявит и опять − станет по одну сторону с Америкой. Не потому, что ей нравится американская политика в регионе, а потому что ей самой так удобнее.
* * *
Волей-неволей Россия будет втянута в процесс установления правил игры в регионе. Поэтому не стоит расстраиваться, что до сих пор Россия играет по чужим правилам.
Однако одно «правило АТР» останется незыблемым. Вес государства в регионе зависит от его экономического участия в жизни региона. А доля России в его экономике крайне мала. Гигантоманские проекты на Дальнем Востоке никого в АТР не интересуют (разве что японцев). Поэтому кажется правильной позиция Валдайского клуба, которая выражается в том, чтобы выделить те области экономики Сибири и Дальнего Востока, в которых Россия будет конкурентоспособной, и отталкиваться уже от этого.
Какие же это области?
Производство зерна, поскольку в АТР не хватает продуктов питания, создание банка пшеницы. Водоемкие производства, которые при изобилии водных ресурсов в Сибири будут обходиться дешевле. Бумага хорошего качества вместо продажи древесины. Плюс − нефтепродукты. Это хорошо, но явно не достаточно. Однако с этого можно начать.
Мы, конечно, хотим развивать сотрудничество в области высоких технологий. Но сегодняшний свой потенциал мы уже используем – космос, ядерная энергетика, военно-техническое сотрудничество. Тут можно назвать создание стартовых комплексов с пусковыми установками (с Республикой Корея), строительство космодромов (с Индонезией), сотрудничество по программам пилотируемых полетов (с Малайзией, Японией), оказание коммерческих услуг по космическим запускам (с Австралией, Индией, Индонезией, Малайзией, Республикой Корея, Японией), военно-техническое сотрудничество (с Индией и Китаем), продвижение системы ГЛОНАСС (с Индией), строительство атомных электростанций в ряде стран, в частности, во Вьетнаме и так далее.
Относиться к АТР как к уходящему поезду в светлое будущее не надо. Нет смысла бежать за ним, пытаясь вскочить в последний вагон. Мы боимся, что нас долго ждать не будут, места будут заняты конкурентами, а Россия, оставшись вне АТР, потеряет статус Великой державы. Но это ложный страх. Мы занервничали, потому что в АТР устремилась Америка. Решили, что она «хоронит» Европу, создает для себя новый мир.
Так мы можем наделать много ошибок. Например, в рекомендациях Валдайского клуба содержится идея перенести часть столичных функций на Дальний Восток и дать ему значительную автономию. Это явно судорожное решение. Надо осознавать, что в этом случае Дальний Восток может быть принят в АТЭС как отдельная территория, ведь членами этой организации являются не обязательно государства, а могут быть и отдельные территории-экономики. Так Гонконг входит в АТЭС как отдельная экономика. Тайвань тоже входит при полном поощрении Китая. Дальний Восток (а не Россия в целом) может быть принят и в ТТП, если Америка решится с нами «немного» поконфликтовать. Нам же надо четко понимать, что страной АТР должна быть вся Россия, а не один Дальний Восток.
Пытаться же вскочить в последний вагон – ложная задача. Поезд никуда от нас не уйдет. Регион развивается, у него будут появляться новые потребности, и мы должны просто жить в этом регионе, соотносить себя с ним. Чувствовать его своим. Устраиваться в нем поудобнее для себя и делать это не спеша. Сейчас только еще выстраивается новая архитектура региона в связи с усилением включения в него Америки.
* * *
Вмешательство Америки в спор между АСЕАН и Китаем является акцией сдерживания Китая и может стать одним из шагов начала новой холодной войны. Недаром Америка стремится получить военно-морские базы в странах АСЕАН.
Холодная война вряд ли будет содействовать процветанию региона. И вряд ли тогда для нас там найдется подобающее место. И нужно ли нам оно в этом случае? Может быть, и не так плохо, что наше военное присутствие в Тихом океане не столь значительно? Тем более, что на Тихом океане нам никто не угрожает.
Сейчас, когда прошел саммит во Владивостоке, и нам нет нужды куда-то спешить, стоит заняться своими проблемами и развивать двусторонние отношения. А они могут быть самыми необычными. Новая Зеландия уже готова начать переговоры о зоне свободной торговли с Таможенным союзом, который еще только создает Россия. За ней в очередь уже встает Вьетнам. Поспешность в действиях – вовсе не признак Великой державы.