Terra America

От редакции: сегодня, 24 июля, должны пройти первые слушания по делу о банкротстве Детройта. И, хотя Детройт далеко не первый населенный пункт в США, объявивший себя банкротом (с 2010 года в стране на банкротство подали заявление 36 городов, округов и специальных районов) с этим городом связано слишком много символичных для Америки событий: расцвет и упадок американского автопрома, массовые беспорядке в июле 1967-го и отток белого населения в американскую субурбию, медленное угасание и политика государственного спасения от кризиса в концернов «Крайслер» и «Дженерал Моторс» в разгар кризиса 2008-2009. Город и его жители стали главными героями американского бестселлера, книги журналиста Марка Бинелли «Detroit City Is the Place to Be. The Afterlife of an American Metropolis»^[1].Политолог и постоянный автор портала Terra America Кирилл Мартынов о том, есть ли надежда на спасение Детройта.

* * *

Разглядывать руины – одно из любимых развлечений пользователей сети. Мертвые города, еще недавно полные амбиций и человеческих голосов, действуют на нас завораживающе. Сидя за компьютерами в своих многолюдных районах, мы возвращаемся к этому зрелищу вновь и вновь. У данного явления даже появилось собственное имя – ruin porn. Нам повезло больше, чем тем беднягам, в чьих заброшенных домах теперь прорастают деревья. Те, кому становится мало просто смотреть на фотографии, отправляются на место событий, чтобы почувствовать застывшее время лично.

В России такой точкой паломничества стала Припять, пятидесятитысячный город, уничтоженный катастрофой на Чернобыльской АЭС. Американские руины масштабнее и сложнее, они артефакт индустриального века и человеческих конфликтов. Некогда четвертый по значению город в стране, получивший во время Второй мировой войны имя «Арсенала демократии», Детройт теперь производит в основном следы собственной гибели, а медиа их тиражируют.

Журналист Марк Бинелли, родившийся в этом городе, написал замечательную книгу^[2], посвященную смерти и (что, признаться, звучит гораздо более спорно) грядущему возрождению Детройта. Свидетелями катастрофы спешат стать богема, художники, сквотеры и «городские фермеры», «фуди»^[3] и независимые музыканты, пишет Бинелли. Помимо эстетического восторга угасания их, само собой, привлекают низкие цены на недвижимость. Автор видит в этом переселении в Детройт знак надежды.

Бинелли начинает свою историю с перечисления заслуг Детройта перед мировой культурой. Герой Селина в «Путешествии на край ночи» ужасается конвейером Форда, построенным в этой «Силиконовой долине эпохи джаза» (пожалуй, здесь было бы уместно вспомнить и Чаплина с его «Новыми временами»). Блюзмены пишут в городе свои лучшие вещи, Дэвид Боуи посвящает трагическим событиям конца 60-х песню Panic in Detroit. Но главным культурным героем для местных подростков, начиная c конца 80-х, становится Робокоп, робот-полицейский из одноименного фильма Верховена. Действие ленты разворачивается в футуристическом Детройте, где правят коррупция, преступность и насилие, ведущие город к экономическому коллапсу. Что и говорить, сюжет «Робокопа» оказался куда ближе к реальности, чем можно было предполагать. Кинокомпания MGM работает сейчас над римейком фильма, который должен выйти на экраны в начале 2014 года. Скорее всего, его ждет еще больший коммерческий успех, чем оригинал – каждому будет интересно посмотреть на приключение киборгов в знаменитом городе-банкроте. Да и на декорациях и массовке можно будет изрядно сэкономить.

Банкротство Детройта – одна из самых обсуждаемых новостей в мире: в середине июля Детройт стал крупнейшим городом США, который когда-либо объявлял о неспособности погасить свои долги. Неожиданным это событие назвать трудно, ведь долги муниципалитета к этому времени превысили астрономическую сумму в $18 млрд. В 2009 году город уже подавал прошение о признании его банкротом после разорения крупнейших автомобильных корпораций США, General Motors и Chrysler. Тогда на помощь мэрии пришли федеральные власти, на что сегодня рассчитывать не приходится. Процедура банкротства будет означать, что кредиторы в течение как минимум года не смогут обращаться в суд с целью взыскания своих долгов. Кроме того, это позволит начать переговорный процесс о реструктуризации долга, в соответствии с которым Детройт должен будет принять на себя некоторые дополнительные обязательства: повышение налогов, сокращение количества муниципальных служащих, продажу ряда городских активов. Среди последних перечисляют зоопарк, автопортрет Ван Гога из местного Института искусств, а также ряд исторических зданий.

Оптимисты говорят, что банкротство станет решительным шагом, направленным на расставание с прошлым. Экономика Детройта больше не будет строиться исключительно вокруг автомобильной индустрии. Уже сейчас, продолжают они, рестораны вроде Sunday Dinner Company оживляют центр города, наполняя его людьми, готовыми оставлять щедрые чаевые, а Detroit Bicycle Company предлагает покупателям трогательные велосипеды в стиле ар деко, напоминающие о славном транспортном прошлом города. Правда, как следует из информации на страничке в Facebook, многообещающий детройтский ресторан в центре закрылся в мае. Похоже, медленно умирающему городу с населением в 700 тысяч человек остается питаться лишь уличными выставками современного искусства, вроде той, что была организована в 2009 году в рамках Hedelberg project, – ею восторгается Бинелли. Да, пожалуй, и производство велосипедов в городе моторов можно назвать ироническим перформансом.

Социологи называют жителей Детройта самыми несчастливыми в стране. О том же говорят показатели преступности (один из самых высоких уровней в США), безработицы, количества разводов и самоубийств. Проблема заключается в том, что случай Детройта, если не считать видов его роскошных руин, совсем не уникален. Не менее несчастны Портленд, Сент-Луис и Новый Орлеан, а за ними в этой печальной очереди Чикаго (по крайней мере, некоторые его районы) и Балтимор. Местная пресса во всех этих городах сейчас активно обсуждает плюсы и минусы банкротства. В Чикаго, скажем, публикуют бодрые статьи о том, что там все не так уж и плохо, если сравнить с Детройтом, и что, например, важен не размер твоего долга, а способность платить по счетам. Некоторые экономисты уже предупреждают, что если процедура банкротства для Детройта пройдет гладко, то это станет соблазнительным примером для других муниципалитетов, после чего нас ждет целая серия подобных заявлений.

Традиционно считается, что упадок Детройта начался в 1967 году, после знаменитых беспорядков, унесших жизни десятков людей. Массовым развлечением в 70-х для местных подростков и членов молодежных банд становится участие в Дьявольской ночи, актах вандализма и поджогах зданий. Здесь также действовали «Черные пантеры», и регулярно происходили убийства на расовой почве. После 67-го большинство представителей среднего класса начало покидать город, переселяясь подальше из его центра или даже в другие штаты. Те, кто остались, были слишком бедны, чтобы искать лучшей судьбы. Именно поэтому сегодня 85% населения города составляют афроамериканцы. Но Бинелли напоминает, что проблемы у города появились задолго до тех бунтов. Уже во времена Великой депрессии Детройту пришлось совсем не сладко, и только Вторая мировая война смогла вновь загрузить его конвейеры.

Бинелли хороший рассказчик, но его истории не предполагают никакой морали. С поистине буддистской отрешенностью он представляет галерею своих героев, выживающих и мечтающих на фоне nonliviable city^[4] (один из слоганов Детройта восьмидесятилетней давности гласит: «Это место, где стоит прожить жизнь»). В книге есть глава, посвященная пожарникам из района Хайленд Парк, которые борются с огнем, до сих пор серьезно угрожающим городу: в 2008 году было зафиксировано 90 тысяч пожаров, и многие из возгораний предположительно являются результатами поджогов. Один пожарник приезжает сюда работать из Бронкса, где настоящей жизни и настоящего огня давно уже нет.

Богема наблюдает за местным разложением с видом на озеро Мичиган, редкие белые стартаперы носятся со своими планами среди заброшенных зданий, директор школы пытается дать образование беременным ученицам, а «оператор тяжелых машин», у которого нет работы, становится пресловутым городским фермером и разводит огород на ничейной земле Детройта. Разговор автора с директором школы прерывает телефонный звонок от ее детей, которые рассказывают про опоссума, который живет в стене ее дома. А фермер пытается шутить, что если бы больше земель обрабатывалось такими как он, то на улицах было бы меньше марихуаны, но зато, может, больше метамфетаминовых лабораторий.

Бинелли к месту вспоминает «Сталкера» Тарковского и ведет с местными хипстерами задушевные беседы о том, как им живется «в Зоне».

Но в его книге находится место и для другой правды: в Детройте помимо новой богемы существует молчаливое большинство нормальных парней. Их участие в выживании города принимает форму стоического принятия повседневных обязательств вроде стрижки газона. Они стригут свой газон, а еще – газон на пустующем участке рядом. Там жил бы их сосед, если бы он не потерял работу, если бы не умер, если бы его дом не сожгли наркоманы, один из которых случайно уронил свою трубку для крэка, пока искал куски старой меди на продажу. Нормальные парни не хотят современного искусства или революционно новых форм жизни, они просто хотят иметь работу, нормальных соседей и стричь свой газон.

Автор написал эссе или даже поэму о своем родном городе, вполне прозрачно намекнув во введении, кто стал для него образцом. В 1929 году нью-йоркский журнал Outlook, не доживший до конца Депрессии и прекративший существование шестью годами позднее, отправил поэта и журналиста Мэтью Джозефсона на открытие автомобильной выставки в Детройт. Джозефсон был левым интеллектуалом, он только что опубликовал биографию Эмиля Золя. Для него Детройт стал одновременно источником восторга и ужаса перед надвигающейся новой эрой. Джозфсон писал о городе, где никого больше не волнуют человеческие существа с их жалкие телами, зато все внимание приковано к «телам» крайслеров или фордов. Для него это был город будущего – и это отнюдь не комплимент, ни для города, ни для будущего. Бинелли попадает на автомобильную выставку через 80 лет после визита Джозефсона, он наблюдает за банкротством General Motors, и чувствует, что предсказания того о будущем сбылись: оно являет себя именно здесь, в Детройте.

Поэтическая сторона текста, романтический и ностальгический оптимизм Бинелли, грезящего о новом расцвете, привлекает к нему внимание, книга сейчас в списке бестселлеров Amazon.com. Она активно обсуждается в американской прессе, практически все основные сайты в США опубликовали на нее рецензии. Банкротство Детройта, несомненно, привлечет к тексту новых читателей, жаждущих разобраться в том, что же произошло с американской мечтой в штате Мичиган. Но не ждите от Бинелли ясного экономического или социального анализа. Он мастер зарисовок, мастер репортажа. Цифры и статистика хотя и упоминаются в книге, всегда выступают лишь в качестве фона для лирических построений автора. Поэтому без ответов останутся многие важные вопросы. Как, например, появление богемы, художников и «фуди» может изменить жизнь города, где по статистике сегодня каждый пятый является безработным, более половины собственников жилья не платили за него налоги в 2011 году, 40% светофоров на улицах не работают, а население за первое десятилетие века сократилось на четверть?

Рассказы Бинелли, посвященные городской жизни, пробивающейся то тут, то там сквозь руины, совсем не опровергают этих сухих выкладок. Иногда тон автора вызывает и вовсе дурные ассоциации, напоминая о деятельности самопровозглашенных московских урбанистов, лечащих все проблемы столицы при помощи велодорожек и митболов. Детройт, ставший крупнейшей площадкой для стихийных урбанистических экспериментов, огромной территорией, подлежащей джентрификации, где посреди porn ruins существуют оазисы творческой жизни, пока остается просто бедным, цветным и озлобленным американским городом. Велодорожка, на которую богемные буржуа Бинелли поставили Детройт, похоже, ведет в ад.

Вместе с известием о банкротстве из Детройта пришла еще ода новость:пятиметровая статуя Робокопа, созданная на пожертвования в интернете, почти закончена. В этом есть горький символизм. Среди опустевшего города, которому нечем платить своим муниципальным службам, вскоре будет возвышаться одинокая фигура футуристического стража порядка родом из прошлого, своего рода мемориал для сбывшейся антиутопии. Кажется, американцам уже дорог нынешний Детройт, горящий город моторов, как пел о нем Джон Ли Хукер, в качестве напоминания о том, что может случиться с нашими мечтами. Детройт сегодня всемирный музей упадка, привлекающий зрителей и зевак, а его жители – словно ожившие восковые фигуры.