Terra America

В конце февраля Президент России подписал закон об охране здоровья граждан от воздействия табачного дыма и последствий потребления табака. Документ вводит полный запрет на курение в большинстве общественных мест и на отдельных территориях на открытом воздухе, а также запрещает рекламу табачных изделий и серьезно ограничивает их розничную продажу.

Все эти запреты после долгих лоббистских войн вступят в силу с 1 июня 2013 года. А еще через год запрет распространится на поезда дальнего следования, пассажирские суда, гостиницы и рестораны.

Любопытно, что примерно в одно время со слушаниями антитабачного законопроекта, депутаты сняли с рассмотрения законопроекты об ужесточении рекламы лекарств и БАД^[1].

Нужно признать, что противники табачной отрасли впервые в истории получили серьезную финансовую поддержку своих инициатив. В 2006 году мэр Нью-Йорка Майкл Блумберг организовал фонд Bloomberg Initiative, основной задачей которого является борьба с курением в странах с переходной экономикой. С тех пор в России бюджеты некоторых антитабачных организаций можно было сопоставить с годовыми лоббистскими бюджетами крупных отечественных нефтегазовых и металлургических компаний.

Предел контроля

Два года назад, в мае 2011-го, в Нью-Йорке вступил в силу очередной закон о запрете на курение. Почти десять лет назад мэр Нью-Йорка Майкл Блумберг уже добился подобного запрета в барах, ресторанах и внутри рабочих помещений. Сейчас нью-йоркские курильщики вне закона в парках, на пешеходных площадях, пляжах, причалах и дощатых настилах города.

Достаточно долго в бизнес-столице США спорили, а стоит ли так ограничивать граждан самой свободной страны мира? Закон против курения вызвал тогда шквал критики, но был принят. Кстати, после этого рейтинг мэра резко возрос, а кампанию по борьбе с курением сегодня считают едва ли не величайшим достижением его правления.

Сегодня сигарета, выкуренная в неположенном месте, обходится в Нью-Йорке в 50 долларов. Но американцы – очень законопослушный народ. К тому же, тогда – в 2011-м законодатели оставили курильщикам право на последнее «летнее предупреждение». Ведущий лоббист закона Гейл Брюэр объясняла, что плохо будет, если «люди, получившие штраф, почувствуют, что на них кто-то наживается».

Администрация парков подготовила несколько тысяч предупреждающих знаков, на Таймс-сквер в глаза бросались огромные рекламные щиты, полицейские поначалу вежливо просили потушить сигарету, но первые пару месяцев не штрафовали. Любопытно, что эти кратковременные поблажки к уже объявленным вне закона курильщикам вызвали негодование у некурящего большинства американцев, которые сразу вспомнили о своих астмах, детях и окружающей среде.

Джеффри Крофт, из Нью-Йоркского НКО по Защите городских парков, называл времена, когда полиция предупреждала, не штрафуя, издевательством:

Курильщики смеялись, когда я говорил им, что они нарушают закон, и не обращали внимания на мои замечания. Они могли беспечно курить сигарету на ступеньках перед площадью Юнион-Сквер в парке и плевать хотели на новый закон.

Сейчас пафос Джеффри уже не актуален – больше никто не смеется. На улицах Нью-Йорка больше не встретить курящих людей.

Тому 49 лет. Он не курит не по велению чиновников, а по собственному убеждению. Но притеснение курильщиков ему не нравится. Том считает, что «нужно выкурить все сигареты мира, чтобы только приблизиться к современному уровню загрязнения атмосферы». А еще Тому интересно, «насколько далеко может зайти правительство в подобных ограничениях широкой массы людей?»:

Мой сосед на Брайтон-Бич в Бруклине вечно торчит с женой на океане. Когда закон вступил в силу, он кричал на каждом углу, что астматик и возмущался, почему не штрафуют молодежь на пляже, называя новый запрет на курение издевательством. Сначала он вечно показательно передвигал в сторону свой стульчик по нескольку раз, потому что в компании, которая могла сидеть тут же на берегу, кто-то курил. И даже полицию вызывал. А до этого ничего такого не было – сидел себе в своем шезлонге. Кстати, дым от собственного барбекю его никогда не раздражал.

Вообще этот запрет попахивает новой эрой фашизма в США. Запрет на курение в общественных местах впервые ввел Гитлер – вся нацистская оздоровительная пропаганда была нацелена на укрепление здоровья арийцев. В вашем фильме про разведчиков (имеется в виду «17 мгновений весны» – авт.) руководители Рейха курят в каждом кадре. Это идеологическая ошибка – на Албрехштрассе легче было представиться английским парашютистом, чем закурить.

Том считает курение «социально не актуальным» в современном обществе и уверен, что запрет связан именно с этим фактом. Но полагает, что правительство зашло слишком далеко, если думает что вправе решать, какие вещи вредят людям: соль, сладости, игрушки или книги и запрещать это на законодательном уровне.

Соль вредна – почему бы не убрать солонки из баров Нью-Йорка? Или запретить тучным людям есть десерты в ресторанах. И вообще пусть сидят дома и не раздражают мои визуальные рецепторы своим внешним видом. Многие жаловались на этот закон. Люди в знак протеста пускали мыльные пузыри на Таймс-сквер и возмущались тем, что в будущем им запретят курить в собственном доме.

Запрет на курение в собственном доме – уже не будущее. В январе 2010 года мэр Бостона Томас Менино предложил ограничения на курение в частных жилых помещениях. А в Бельмонте курение в частных помещениях, которые имеют общий пол или потолок с соседями поставлено вне закона уже давно.

Калифорния вообще один из самых жестких штатов в этом контексте. Там судебные процессы между соседями – обычное дело. Жительница Лос-Анджелеса подала иск на соседа по дому за вред, нанесенный ей сигаретным дымом, который просачивался через общую стену их квартир. Согласно местным законам она может быть признана искалеченной, так как сигаретный дым снижает основную жизненную функцию – дыхание. Аналогичные процессы проходили в Нью-Йорке, Вашингтоне, Цинциннати...

По подсчетам калифорнийских ученых, на убеждение людей в привлекательности сигарет у производителей табака ушла четверть века. На то, чтобы разуверить американцев в этом уже ушло десятилетие. По официальным данным, 80% американцев не курят. А еще полвека назад примерно столько же курило. Голливуд тому пример. На большом экране случайностям места нет, и курящий герой обозначал не только символ «той» свободы, но и материальную ее сторону – сигаретную марку. В 1930-е годы большинство актеров Голливуда (среди них Гарри Купер, Кларк Гейбл, Джоан Кроуфорд) получали зарплату от American Tobacco. В 50-х годах Джон Уэйн рассказывал, что именно никотин сделал его голос таким бархатно-низким, а Лорин Бэколл и Бэтт Дэвис нельзя было представить без сигареты. В 1980-е годы Сильвестр Сталлоне получил полмиллиона долларов за курение в кадре. Сегодня положительные герои голливудских фильмов не курят. Они калечат, убивают, взрывают дома, спасая мир. Но не курят.

Мировые табачные войны

У мировой табачной промышленности, которую контролируют три крупнейшие международные корпорации, есть как системные сторонники, так и системные противники – антитабачное лобби. Это компании, делающие деньги на борьбе с курением. В первую очередь речь идет о производителях фармацевтической продукции.

Фармакологические компании предлагают средства, направленные на лечение никотиновой зависимости: пластыри, жевательные резинки, спреи для носа и аэрозоли. Кроме того, фармацевты продвигают препараты-антидепрессанты, которые помогают справиться с психологическими проблемами (седативные средства заменяют расслабляющий эффект от курения). Для таких компаний популяризация темы борьбы с курением – элемент маркетинговой стратегии для завоевания рынка сбыта.

Следом за фармацевтами идут страховщики. Во многих странах с развитой системой страхования жизни, компании, занимающиеся этим бизнесом, выделяют на борьбу с курением миллионы долларов (в США эта цифра – 10 миллионов долларов в год). В Соединенных Штатах нет бесплатной медицины, и население приобретает страховки на случай болезни или смерти. Курильщики, которые больше болеют и чаще умирают, обходятся страховщикам дороже. Именно по этой причине последние являются оппонентами производителей табака^[2].

Дивиденды от участия в антитабачных выступлениях получают и политики-популисты. Традиционно в мире есть несколько отраслей, на которых можно быстро заработать политические очки: алкоголь, табак, игорный бизнес, оружие. Все, что связано с темами этой «группы риска» (внесение законов, общественное обсуждение), привлекает внимание СМИ, повышает значимость политиков в глазах населения.

Первопроходцем в этой области стал Билл Клинтон. Именно его администрацией в середине 90-х годов были приняты первые масштабные меры против курения. Для Клинтона антитабачная тема стала одной из ключевых в его предвыборных кампаниях. В США тогда вводились ограничения на рекламу табака, ликвидировались автоматы по продаже сигарет, принимались и другие ограничительные меры.

Американские политические деятели и бизнесмены также активно эксплуатируют эту популярнейшую в США тему (в том числе, и за пределами страны). Из фондов Майкла Блумберга и Билла Гейтса на период с 2006 по 2012 год было выделено 500 миллионов долларов на борьбу с курением в странах с переходной экономикой. При этом особое внимание уделяется работе с законодателями, финансовыми и налоговыми институтами.

Несмотря на большие лоббистские возможности табачных корпораций, к настоящему моменту табачная индустрия является наиболее дискриминируемой из легальных отраслей. Поворотным моментом в мировом антитабачном тренде стал 2005 год, когда вступила в силу Рамочная конвенция ВОЗ по борьбе против табака, предусматривающая введение странами-подписантами комплекса радикальных мер по ограничению курения.

Вообще, активизация мировой антитабачной кампании началась в конце прошлого века, когда проблемы ожирения, рака и заболеваний сердечно-сосудистой системы остро встали перед западным обществом. Актуализировалась тема здорового образа жизни, что нашло отклик и на политическом уровне. Первые леди США и Европы начали активно продвигать в публичном пространстве идею о здоровом образе жизни. Первая леди Америки Мишель Обама – воплощение этой сегодняшней политики.

В этом смысле борьба с курением стала частью информационной «демонизации» всех вредных привычек. Но несколько веков либерального режима в отношении курильщиков и усердие табачных корпораций по продвижению своего продукта привели к появлению гигантского сегмента населения, пристрастившегося к табаку. Потенциально это – большой рынок сбыта для фармацевтических компаний, которые для этой цели разработали линейку препаратов, помогающих курильщикам мягко выйти из своей зависимости.

Таким образом сочетание интересов населения, у которого в моду вошёл здоровый образ жизни, и крупных фармацевтических корпораций сформировало сильное давление на политическое руководство стран Запада.

За два десятилетия курение оказалось в мире вне закона. В Японии, одной из самых курящих стран мира, теперь нельзя закурить на улице. Англичане и ирландцы отказались от курения в пабах. В Германии чиновники празднуют абсолютную победу над вредной привычкой среди молодежи. Некоторые скандинавские станы перещеголяли американцев – там нельзя курить на балконе собственной квартиры или в собственном автомобиле. А вот в Швейцарии попробовали запретить курить в ресторанах, но потом опять разрешили. Поскольку сочли этот запрет нарушением прав граждан.

Дело табак по-русски

Курить «везде» россиянам запретят только в 2014 году. Чтобы снизить популярность табака, на него установят максимальные розничные цены, ограничат продажи и определят штрафы.

«Кто назвал закон «жестким»? – недоумевают сотрудники антитабачной коалиции. – Это очень передовой закон, такие же ограничения действуют во многих европейских странах, в США. У курильщиков будет достаточно времени, чтобы привыкнуть к мысли о том, что пора бросать».

В России курит около 44 миллионов человек. Табачные компании имели здесь наиболее сильные позиции. Зеленый свет для транснациональных компаний зажегся еще когда покойный Егор Гайдар подписал документ, по которому иностранные производители до сих пор без всяких акцизов ввозят оборудование для штамповки сигарет на российскую территорию.

Даже несмотря на какие-то ограничения, для табачников в России действовал весьма либеральный режим: одни из самых низких в мире акцизов, небольшой на фоне других стран перечень мест, где запрещено курить, влиятельное табачное лобби в верхах.

Производители сигарет охотно спонсировали благотворительные проекты нужных людей, а свое мнение по налоговым ставкам подкрепляли фундаментальными исследованиями. Каждая из международных табачных компаний, ведущих бизнес в России, тратила на лоббизм и поддержание своего имиджа в стране около $500 000 в год.

Приход в Россию антитабачных денег Блумберга несколько нарушил сложившееся равновесие.

В 2006 году мэр Нью-Йорка, крупный бизнесмен и филантроп Майкл Блумберг основал фонд по борьбе с курением The Bloomberg Initiative to Reduce Tobacco Use. Цель фонда – добиваться законодательных изменений (резкого повышения акцизов, запрета на курение в общественных местах и тому подобное) в странах, где курильщики пока чувствуют себя комфортно.

И в 2007 году в Россию пошли первые гранты на борьбу с табаком. По информации, опубликованной на сайте фонда, с 2007 по 2011 год российским общественным организациям и проектам было выделено более $1,8 миллиона. Одним из грантополучателей Bloomberg Initiative на официальном сайте Фонда значилось российское Министерство здравоохранения и социального развития. Также среди грантополучателей числились «Российская Ассоциация Общественного Здоровья» (грант: $216,050 в 2009-м), Казанский общественный фонд «Выбор» ($45,500 в 2007-м), Международная конфедерация обществ потребителей (КонфОП) ($594,130 в 2009-м), «Открытый Институт Здоровья»/ Коалиция «За присоединение России к Рамочной конвенции ВОЗ по борьбе с табакокурением» ($770,000 в 2007-м), Российская антитабачная адвокативная коалиция ($1,092,000 в 2007-м) и проч.

До 2007 года борцов с табаком воспринимали как чудаков, борцов за идею, – вспоминает руководитель Центра по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти Павел Толстых. – С появлением финансовой поддержки у антитабачников открылись возможности проводить акции, выпускать литературу, заниматься исследованиями – одним словом, вести борьбу профессионально. И если мы говорим о существовании табачного лобби, то есть все основания называть и антитабачное движение лоббизмом.

Особенности российского табачного лобби – доступ к самым высоким правительственным чинам. Благодаря табачным лоббистам среди депутатов и чиновников, принятая Россией та самая, поворотная Конвенции ВОЗ по борьбе против табака была ратифицирована лишь спустя три года.

Табачная коалиция на российском рынке – это, прежде всего, крупнейшие транснациональные компании мира – Philip Morris, British American Tobacco и Japan Tobacco International. В России они конкурируют друг с другом лишь относительно. По крайней мере, законы, так или иначе связанные с табаком, всегда обсуждались на совместных российских собраниях генеральных директоров.

Долго действовал главный аргумент табачных лоббистов – ссылка на социальную ответственность: мол, табачники помогают детским домам и балетным школам. Кстати, именно поэтому в коалицию обиженных антитабачниками входило Министерство культуры, которому не нравилось, что Минздрав предлагал запретить спонсорство культурных объектов и мероприятий табачными кампаниями. Министерство экономического развития было против того, чтобы создавать конкурентное преимущество крупным ретейлерам в ущерб малому бизнесу. В Минсельхозе целое подразделение, официально занимающееся табаком, работало с контрактами на поставку сырья, связями с иностранными компаниями-производителями.

А Минфин был заинтересован не поднимать табачные акцизы. И вообще, для экономики была выгодна «акцизная ситуация», обеспечивающая России отличную экспортную нишу. Ежегодно страна экспортировала около 20 миллиардов сигарет – такой объем можно сравнить с рынком небольшой европейской страны.

Помимо производителей сигарет в состав этой коалиции входил и мелкий бизнес, для которого антитабачный законопроект означал серьезные убытки (а вкупе с запретом на продажу пива, и вовсе смертельный удар).

К противникам законопроекта присоединился, также, Национальный антикоррупционный комитет, говоривший о коррупционности предложений Минздрава, вынуждающих курильщиков и продавцов сигарет реализовывать серые схемы.

Словом, этот бизнес затрагивал корпоративные интересы широкого круга, создавая мощную коалицию противников антитабачной кампании. Сопротивление законопроекту Минздрава было мощным.

Но в 2010 году Владимир Путин подписал Концепцию государственной политики по противодействию потреблению табака на 2010-2015 годы, что дало возможность заинтересованным субъектам приступить к непосредственной реализации антитабачной стратегии.

К этому времени Российская антитабачная коалиция уже была сформирована. Ядром стало министерство здравоохранения – главный законодательный инициатор, сформулировавший конкретные антитабачные меры. Важным партнёром Минздрава – международные фармацевтические компании. В России они взяли на себя информационную кампанию, призванную популяризировать мнение о вреде активного и пассивного курения.

Приоритетные позиции здесь занимает американская фармацевтическая компания Pfizer. Она же – учредитель благотворительного фонда Pfizer Foundation, который курирует многолетнюю программу по борьбе с раком и никотиновой зависимостью. Бюджет программы – 33 миллиона долларов. Основная антитабачная продукция Pfizer – «Никоретте» (жевательные резинки, пластыри, ингаляторы) и «Чампикс» (капсулы). Кроме того, на российском рынке представлены отечественные компании «Эвалар» (БАД «Коррида+»), «Лайм Холдинг» (электронные сигареты и трубки), болгарская Sopharma Pharmaceuticals (таблетки «Табекс»).

Впрочем, на фоне мирового фармацевтического лобби, российский рынок средств борьбы с никотиновой зависимостью слабо развит. Продажи антитабачных средств в России невысоки: оборот препаратов, помогающих справиться с никотиновой зависимостью, по статистике DSM Group, специализирующейся на исследованиях фармрынка, составляет порядка €10 миллионов в год – это немного.

Но у антитабачного движения в России есть важный аспект – это многомиллиардные государственные закупки медикаментов через систему дополнительного лекарственного обеспечения, попасть в которую стремятся все фармацевтические компании на российском рынке. И лоббисты от фарма-компаний постоянно ищут новые возможности для коммуникаций с чиновниками от здравоохранения, чтобы продвигать свои препараты. Им нужны некие «общие темы», где их интересы однозначно совпадают, и одна из них – борьба с курением.

А вот рынок страхования в России в силу ментальности людей, не привыкших платить за свое здоровье, недоразвит, и страховщикам пока нет резона поддерживать антитабачное лобби, это может обойтись им дороже, чем полученная выгода.

Также активными игроками, поддерживающими антитабачную кампанию, являются крупные торговые сети. Для них выгоден запрет на продажу сигарет в киосках и мелких магазинах.

Не стоит забывать и об упомянутых выше общественных организациях, продвигавших антитабачную стратегию в информационном пространстве и экспертном сообществе. Их более двадцати в одном только Центральном регионе (КонфОП, Российская ассоциация общественного здоровья, Союз борьбы за народную трезвость и другие).

Словом, деньги Блумберга начали поступать как нельзя кстати.

Freedom is not free

У Андрея двойное гражданство. Он – курильщик с 20-летним стажем. Прилетая в Штаты, он начинает жить по местным законам еще в аэропорту Кеннеди, где вообще отсутствуют зоны для курения. Но уверен, что заставить такое количество славян насильно за пару лет изменить свое отношение к привычке будет проблематичным:

У нас с соблюдением культуры чего-либо в стране плохо, так что решать проблему только за счет курильщиков – неправильно. Здесь нужен комплексный подход, с чем, впрочем, у нас тоже плохо. А еще у русского человека (я сейчас не говорю «цивилизованного русского человека») все по-другому. Этот извечный русский бунт, это постоянное желание все делать «вопреки». Это такая наша, как бы выразиться, «свобода от защиты прав и свобод»...

Свобода для Андрея – это важно. Но здесь он ошибается – современная форма свободы уже давно не измеряется «извечным русским бунтом».

Что такое понятие личной свободы? Имеет ли общество право ограничивать право граждан наносить вред своему здоровью? Что такое право собственности, и есть ли различия между номинально общественными местами – госучреждением и, скажем, частным рестораном? Есть ли право у курильщиков курить, и право у некурящих жить без дыма? Как соблюсти интересы обеих сторон?

Сознательно выбиравший когда-то право на самовыражение через сигарету курильщик сегодня стал едва ли не самым ущемленным в своих правах человеком.

Еще лет 20 назад курильщики были самыми крутыми ребятами во дворе. Прячась на заднем дворе школ, они чинили свой тайный бунт в сизом дымке, наказывая чахлых «ботанов» и постигая законы местных джунглей. Им доставались самые красивые девочки, для которых сигарета тоже была неким пропуском во взрослую жизнь.

Новые реалии прогнали с задних дворов это поколение. Из символа свободы сигарета превратилась в пагубную привычку, отравляющую свободу других, не курящих.

Бунтари нового поколения демонстративно не курят. Курящие герои не только исчезли с экранов кинотеатров, но и кардинально изменились. Теперь на экранах правят бал те самые «ботаны», которых когда-то крутые парни с сигаретами макали головой в унитаз в школьном туалете. Аутичный Цукерберг придумывает Facebook; застегнутый на все пуговицы Гейтс завоевывает мир; зачесанный на пробор Мэтт Даймонд в «Умница Уилл Хантинг» – это не Мэтт Диллон в «Бойцовской рыбке».

Сигарета перестала быть символом свободы, но и свобода изменилась.

Курить уже не круто – круче путешествовать и заниматься фитнесом. Круто быть свободным – от вещей, дурных привычек и обязательств. Ты сосредотачиваешься на собственном выборе, уверенный, что табачное и антитабачное лобби – враги непримиримые. И некогда задумываться, что обе стороны, остро заинтересованные друг в друге как в оппоненте оплаченного противостояния, давно сделали этот выбор за тебя.

Финансирующие борьбу с курением не могут желать полного уничтожения или реального ограничения табачной отрасли. Идеальная ситуация для обеих сторон, чтобы человек до 20 лет начал курить, а после 20 лет, поддерживаемый антитабачным движением, принялся усиленно бороться с вредной привычкой. А здесь уже и для производителей табака, и для тех, кто против курения важно, чтобы он постоянно находился в состоянии бросания.

Стикеры «Мы не продаем сигареты лицам моложе 18 лет» – типичный PR-ход, придуманный Западом для подростков. Контекст антитабачной брошюры: «Дети не должны курить – это ответственный выбор взрослого человека», это «давай же, почувствуй себя взрослым!».

Сокращение рекламы табака в СМИ и даже ее полный запрет выгодны не только антитабачной коалиции, но и транснациональным производителям сигарет. Потому что марки «Мальборо», «Парламент» и «Кемел» и так знают по всему миру. И если будут закрыты каналы для рекламы табака, то в первую очередь пострадают малоизвестные фирмы небольших производителей, а крупные корпорации просто зацементируют свои места на рынке.

С повышением акцизов увеличивается капитализация всей отрасли. Акционеры табачных компаний становятся богаче.

Заставить поверить в альтруизм благотворителей, жертвующих на борьбу с курением, тоже сложно. Если для табачного лоббизма цепочка «деньги – лоббизм – деньги» очевидна, то на тему «зачем это нужно Блумбергу?» можно лишь фантазировать.

Есть мнение, что такие действия угрожают национальной безопасности, поскольку мэр Нью-Йорка финансирует наших законодателей неподотчетными деньгами, влияя на них, на Минфин, на аппарат правительства. К тому же, Россия – страна курящая. Курящие мужчины – это потенциальные избиратели, и устраивая антитабачные или антиалкогольные кампании, то есть, принимая непопулярные решения, власть рискует потерять часть своего политического ресурса.

Сторонники этой теории задаются вопросом, почему Блумберг выделяет средства в страны, которые обладают ресурсами, в том числе и военными, и не являются союзниками США? И почему гранты Блумберга не выделяются для антитабачных организаций в самих США, которые, кстати, до сих пор не ратифицировали главный антитабачный документ – РКБТ.

Решить конфликт двух свобод, как между астматиком-соседом Тома на побережье Брайтон-Бич и курящим на том же побережье нью-йоркцем, можно было и без государственного вмешательства. Но, выгодно ли это победившему лобби?..