От редакции: Бесспорным фактором американского влияния являются финансовые инструменты, находящиеся в распоряжении властной и экономической элит США. Но на данный момент времени эти финансовые инструменты являются предметом переживания и беспокойства у всех, кто интересуется делами глобальной экономики. Взлеты и падения ценных бумаг на нью-йоркской бирже регулярно становятся тем спусковым крючком, что провоцируют кризисы, в том числе и политические, во всех точках планеты. Terra America попытается разобраться в том, как, по представлению американских же экспертов и аналитиков, работающих ли, обозревающих ли деятельность Уолл-стрит, функционируют эти инструменты. Начать обсуждение этой темы мы попросили профессора Майкла Хадсона, президента Института изучения долгосрочных экономических тенденций (ISLET), профессора экономики Университета штата Миссури, успешного биржевого консультанта и аналитика, работающего с финансовыми корпорациями Уолл-стрит.
– Уважаемый профессор Хадсон, не могли бы Вы сказать, каких тип финансовых аналитиков и финансистов вы считаете наиболее авторитетными и по каким причинам? Что является критерием Вашего отбора наиболее компетентных специалистов в данной области?
Большая часть прогнозов делается для компаний, производящих конкретные товары для конкретных рынков, и они не затрагивают экономику в целом. А большинство нынешних прогнозов предоставляется заказчикам «мозговыми трестами», которые, конечно же, являются лоббистскими организациями своих собственных особых интересов. Естественно, лично у меня возникает желание точно знать, кто же стоит за спиной этих «мозговых трестов», и как они представляют себе свои цели, которые «продают» заказчикам прогнозов. Не являются ли их прогнозы инструментом некой политики, не всегда понятной в целом для массового наблюдателя? Прогнозы, как правило, не объективны, это понятно. Но являются ли они всегда прогнозами с добрыми намерениями? Это – вопрос.
После этого, скажем так, методологического введения в тему прогнозов, позвольте мне коснуться уже деталей. Большинство людей предсказывает то, что им ближе по характеру их деятельности – жилищное строительство, агропромышленный комплекс, сугубо частные вещи, и я не знаю кого-либо в Америке, кто бы занимался широкомасштабным прогнозированием, за исключением бюджетного бюро при Конгрессе в Вашингтоне. Не думаю, увы, что фирмы на Уолл-стрит интересуются экономикой в широком смысле слова. Хотя мы можем назвать по имени человека, наиболее компетентного в области анализа – это Стив Кин и его Deptwatch. Он австралиец, но его модели имеют дело преимущественно с экономикой США, как с наиболее детализированной в статистике (ну и, естественно, потому что американская экономика – самая большая в мире).
– На Ваш взгляд, существуют ли какие-нибудь хоть сколько рациональные теории прогнозов, или же это чистая интуиция, и результатами своих озарений пользуются наиболее одаренные провидцы финансового рынка?
Да нет никакой рациональной теории прогнозов! И прогнозы эти – весьма скоропортящийся товар. В финансовой сфере это, по сути, безвыигрышная игра с нулевой отдачей. Важно всегда помнить, что когда ты находишься в этой сфере, то чья-то прибыль это в то же время и чей-то убыток. Вы следите за ходами крупных игроков, пока они на «гребне волны». Вас только и волнует, куда пойдет рынок, потому что от этого зависит ваше обогащение. Но изменчивость и краткосрочность в мире финансов – болезни наследственные и хронические.
– Но вот Вы-то считаетесь очень точным предсказателем событий на финансовом рынке! Вы смогли предсказать разрыв финансового пузыря 2008 года наряду с Нуриэлем Рубини. Как вам это удалось? Какими инструментами Вы пользовались?
Открою Вам глаза: большинство аналитиков на Уолл-стрит начинали как марксисты. И оттуда же идет метод аналитической работы в финансовом секторе. Я сам применяю марксистский подход, в основе которого второй и третий том «Капитала». Он позволяет шире трактовать различие между экономической структурой долгов и активов и показателями национального дохода и продукта. Но, кажется, я один такой, потому что когда я звоню в Вашингтон, чтобы узнать некоторые цифры, там уже знают, что кроме меня этими цифрами никто не заинтересуется.
– Существенной частью оперативной модели управления глобальным рынком в последнее время стали сенсационные и катастрофические прогнозы, высказываемые, в том числе, крупнейшими экономистами наподобие Пола Кругмана, в том числе прогноз мировой войны. Как следует относиться к подобного рода прогнозам? Носят ли они объективный характер? Подстрекательство это или же предупреждение?
Америка может себе позволить в качестве большой серьезной войны только атомную войну, ведение которой почти не затрагивает развитие экономики. И, к сожалению, должен констатировать, что предсказание конца света и сопутствующих ему катастроф для ряда людей превратилось, кажется, в профессию. И даже если они окажутся правы, то исключительно благодаря тому, что перед этим они ошибались лет так 25. Что-нибудь, наконец, произойдет, и они скажут: вот видите! Они напоминают свихнувшихся золотоискателей. Или тех, кто потратил все состояние на поиски призрачного клада. Это не предвидение, а личное отношение, сдобренное изрядной долей саморекламы. Имеет смысл посмотреть, что говорил такой пророк лет 30 назад – скорей всего, то же самое.
Кругман – всего лишь политический комментатор, последнее время к лицам этой профессии мало кто прислушивается – авторитет упал. Не думаю, что он способен влиять на рынок. Пишет он хорошо, мне нравится, как в своих памфлетах он критикует республиканцев, будучи сам демократом. То есть это не прогнозы, а политические заявления, которые принципиально не могут быть беспристрастными. Такой же лоббистской структурой является, например, Институт международной экономики Петерсона. Этим людям хорошо платят за апологию определенной политики. Реализмом там и не пахнет. Задача подобных лиц – пропаганда.
– Управление финансами сегодня – это управление глобальными рисками. В какой степени такая управляемая паника является частью стратегии управления?
Брокеры и спекулянты наживаются на виражах биржевых котировок. Поэтому если мы видим, как за один день они взвиваются на четыреста пунктов вверх, а потом стремительно падают вниз, мы не падаем в обморок, потому что знаем – это господа зарабатывают деньги с помощью компьютера. Но быстрота компьютерных операций не оставляет времени на прогнозы. Операция на валютном рынке занимает десять-двадцать секунд, и на рынке ценных бумаг она длится примерно столько же. Миллионы сделок в течение дня – туда-сюда. Для прогнозов просто нет места, понимаете? Все решает компьютерная программа, она проводит арбитраж. Но компьютер не может рассуждать и прогнозировать.
Беседовала Юлия Нетесова