Двадцать лет назад прекратила свое существование биполярная система мирового устройства. Казалось, вместе с ней навсегда ушел из жизни и так называемый «Второй мир», остался лишь «Запад» и пытающийся его догнать «Третий мир». Выясняется, однако, что альтернатива Западу, своего рода иной вариант глобализации существует.
Авторы статьи «Мир без Запада» Наазин Барма, Стивен Вебер и Эли Ратнер дали абрис формирующегося нового мира. По мнению этих учёных, лидерами альтернативы выступают страны БРИКС, и основывается эта альтернатива на убыстряющихся взаимосвязях между развивающимися странами (потоки товаров, денег, людей и идей), неподконтрольных Западу. Формируется новая, параллельная международная система с собственными нормами, институтами и структурами власти — «Мир без Запада».
Главным элементом в новом Втором мире, по мнению Бармы, Вебера и Ратнер, является государство. Вместо индивидуализма господствует коллективизм, грубая сила доминирует над договорным правом. Страны альтернативы налаживают свои каналы распространения информации, укрепляют экономические отношения. Китай активно помогает африканским странам, Венесуэла сотрудничает с Ираном и т.п. Экономики этих стран перспективны благодаря природным ресурсам, доступу к инвестициям, использованию передовых технологий. Таким образом, возникает другой мир со своей системой ценностей, где доминирует «воля государства» — вместо «воли граждан», распространённой на Западе.
«Мир без Запада». Pro.
В том, что некий новый, «незападный» мир формируется, и ядром этого мира является БРИКС, с Бармой, Вебером и Ратнер согласны многие исследователи. По мнению Б. Ф. Мартынова и Н. А. Комлевой, страны Второго Мира характеризуются целым рядом общих черт, таких как:
- готовность принять на себя часть ответственности за происходящее в мире;
- активное продвижение идеи многополярного мирового порядка;
- критика политическими элитами крайностей либерализма.
Данная тенденция, полагает Б. Ф. Мартынов, не случайна. Создание единого информационного, экономического и политического пространства содействуют развитию стран, ранее отстававших от Запада. Помимо этого, потребность в общем решении глобальных проблем, частичное недовольство диктатом США и их союзников, международное разделение труда и другие факторы побуждают развивающиеся страны координировать свои усилия в тех или иных направлениях.
Восточная Азия находится на подъёме, и не исключено, что «здесь, на Востоке, похоже, формируется новая геополитическая система, включающая в себя мощные цивилизационные ресурсы» (Л. Г. Ивашов). Возможно, что и Китай стремится создать альтернативную международную структуру отношений в развивающемся мире, автономную и бесконфликтную. Своеобразными прообразами такой системы является Шанхайская организация сотрудничества. Н. А. Комлева не исключает расширение формата ШОС и БРИКС за счёт присоединения к ним латиноамериканских государств боливарианской альтернативы.
Связи между отдельными ведущими странами третьего мира укрепляются. Это видно на примере работы «группы трёх» (Бразилия, Индия, ЮАР). Иран активно сотрудничает с Венесуэлой при посредничестве Мавритании. Индия в свою очередь развивает сотрудничество с Ираном. Сирия и Иран являются наблюдателями в группе АЛБА.
За последние годы намечаются и тенденции в улучшении китайско-индийских отношений, о чём свидетельствует совместная работа этих стран в группе БРИК, а также участие Индии в качестве наблюдателя в ШОС. Китай становится одним из основных торговых партнёров Индии, пока вторым после США, но в перспективе, возможно, и первым. Обе страны сотрудничают в области приобретения необходимых сырьевых ресурсов, между ними было подписано соглашение о стратегическом партнёрстве на данном направлении.
Государства Востока постоянно подчёркивают свою самостоятельность. Например, страны БРИК провалили голосование в Совете Безопасности ООН по вопросу о применении оружия в Ливии. Россия и Китай дважды накладывали вето на проекты резолюции Совета Безопасности ООН по Сирии, подготовленные западными странами.
Взаимодействуя с США по многим направлениям, Индия в то же время налаживает отношения со странами, не пользующимися популярностью в Вашингтоне. Так, заявление индийского МИДа весной 2008 года по иранской проблематике выглядело весьма жесткой отповедью США: «Иран и Индия – это древние цивилизации, история отношений которых насчитывает века. Ни одна страна не имеет права указывать, как этим отношениям развиваться в дальнейшем».
Китай проводит политику «доллары в обмен на сырьё», активизирует свою деятельность по всему миру, особенно в АТР, а также в Африке, Латинской Америке, постепенно проникая в сферы влияния США. В сферу его интересов уже попадают такие американские союзники как Австралия и Пакистан. Одновременно Пекин, по всей видимости, стремится создать азиатское цивилизационное ядро, укрепляя контакты с Японией и Южной Кореей.
В пользу концепции «мира без Запада» могут свидетельствовать рост антиамериканских настроений в исламском мире, а также «левый поворот» стран Латинской Америки. Не выступит ли Латинская Америка в качестве платформы для формирования альтернативного мира? Тем более что потенциальный лидер региона – Бразилия – является и страной БРИКС. Параллельно с полевением происходит так называемый «индейский ренессанс». На континенте также растёт оппозиция предлагаемому США для стран региона проекту АЛКА (зоны свободной торговли обеих Америки — FTAA в англоязычном варианте и ALCA в испаноязычном). В Латинской Америке действительно идёт поиск своей цивилизационной идентичности.
«Мир без Запада». Contra.
Однако так ли бесспорно возникновение мировой альтернативы? Может ли новый Второй Мир быть единым и самостоятельным? Способен ли он всерьез противостоять Западу?
Связка стран БРИКС, выступающая в роли лидера новой тенденции, пока является преимущественно виртуальной и представляет из себя более экономическое объединение, нежели политическое. Страны данной группы фактически позиционируют себя в качестве сторонников создания многополярного миропорядка, а отнюдь не образования какого-то особого параллельного мира. У каждой из стран свои потенциальные сферы влияния (экономического, культурного и политического), свои интересы. Это чревато трениями, примеров которым много: китайско-российские на Дальнем Востоке и в Центральной Азии, индо-китайские в Юго-Восточной Азии, а в перспективе — в Восточной Африке, и Центральной Азии. Не исключены противоречия между Бразилией и проникающим на латиноамериканский континент Китаем, тем более в обеих странах часть элиты утверждает, что ХХI век будет за их государствами. Интересы России и Ирана пересекаются в Центральной Азии и Закавказье. Бразилия и Индия выступают за реорганизацию Совета Безопасности ООН, предлагая расширить число постоянных членов, а Китай какое-то время прохладно относился к идее повышения статуса Индии. Разумеется, Запад сможет ловко играть на всех этих противоречиях.
Не является единым и мир ислама. Это проявилось и в ситуации вокруг Ливии в 2011 году, а так же вокруг Сирии в 2012 году. В исламском мире нет общепризнанного политического лидера, который мог бы противопоставить ислам Западу. Такие страны как Саудовская Аравия и Пакистан долгое время были союзниками США. В Пакистане сейчас идёт борьба американцев, китайских спецслужб и исламских экстремистов. Более того, ситуация осложняется возможным распадом страны (чему свидетельство ситуация в Вазиристане). Турция, стремится в Евросоюз. Иран, по всей видимости, склонен к более тесным связям с Европой, хотя в нём усиливается и влияние Китая. Среди исламских государств второго ряда тоже нет единства, что ведёт к многочисленным противостояниям. В связи с этим, на мой взгляд, оправдан вопрос Д. Белла: «И разве правильно мы делаем, когда говорим, что ислам несёт угрозу западному миру?».
Левые силы в Латинской Америке, которые могли бы стать носителями антизападных идей, также не являются чем-то единым: не всем из левых нравится риторика Уго Чавеса и Эво Моралеса. Возникшее объединение стран АЛБА замедлилось в своём развитии. Активно проводит свою линию Евросоюз, в первую очередь Испания: сказывается и определенная культурная общность, и давние связи. Не собираются сдавать своих позиций и США. Цивилизационное единство латиноамериканцев не мешает элитам отдельных стран (например, Мексики, Колумбии) сотрудничать с США.
У развивающихся стран нет общей идеологии. Собственно говоря, она и не разрабатывается. А «воля государства», о которой пишут авторы статьи «Мир без Запада», не служит основой для объединения. Запад пока доминирует на рынке идей, оказывая интеллектуальное влияние на весь мир.
Даже Китай, став фактически второй экономикой мира, проникнув на разные континенты, не имеет пока той идеи, которая позволила бы ему сплотить часть мирового сообщества вокруг себя, подобно тому, как это сделал Советский Союз. Кроме того, Китаю, чтобы стать сверхдержавой, необходимо решить ряд проблем как внутри-, так и внешнеполитического характера.
Но важнее всего то обстоятельство, что новый Второй мир не может существовать без сотрудничества с США и Евросоюзом. Это видно на примере ведущих стран «мира без Запада».
Для России Европа пока является доминирующим внешнеторговым партнером, а задача модернизации, стоящая перед Россией, побуждает ее к более тесному сотрудничеству с Америкой.
В Китае какое-то время обсуждалась мысль о том, что КНР должна «помочь» США в её мировом гегемонизме, выдвигались идеи о создании нового биполярного мира, о «партнёрстве равных». При этом Пекин пока признаёт доминирующую роль США в мировой системе, а российско-китайские экономические отношения существенно отстают в развитии от китайско-американских. Авторы статьи «Мир без Запада» отмечают, что Китай вкладывает в Африку огромные средства, но нельзя сбрасывать со счетов и Францию, давно проводящую активную политику в Магрибе, и в какой-то степени превратившую этот регион в своё «ближнее зарубежье».
Возможно, Россия для КНР в первую очередь инструмент для давления на США, отношения с которыми всегда будут в КНР приоритетными (точно также, как Россия в глазах США может выступать противовесом Китаю и Евросоюзу).
Индия покупает не только российское вооружение; а значительная часть индийского экспорта (до 40%) реализуется на западных рынках. В Индии, наряду и с пророссийскими, существуют и проамериканские настроения. Нельзя исключать, что в будущем Индия стремится стать ближе к США, чем Китай. Возможен также вариант «союза трёх демократий»: США, Индии и Японии с учётом развивающихся индийско-японских отношений.
Иран, рассматриваемый некоторыми нашими аналитиками как «стратегический союзник России» и испытывающий влияние Китая, также проводит двусмысленную политику. Антиамериканизм, демонстрируемый иранскими дипломатами, сочетается с фактическим отсутствием массовых антизападных настроений в стране. Некоторые аятоллы выступают за восстановление отношений с Вашингтоном. Судя по всему, Иран не прочь установить более тесное взаимодействие с Западом, нежели с Россией.
Таким образом, политика стран нового Второго мира в западном направлении неоднозначна. Нельзя прямо утверждать, что государства БРИКС противопоставляют себя Западу. Глобальный мир становится всё более взаимосвязанным, поэтому интересы и противоречия тесно переплетены друг с другом, и, как мы видим, восходящие державы пока не склонны выступать в роли жесткого оппонента развитым странам.
«Мир без Запада» на развилке.
Авторы статьи «Мир без Запада» справедливо указывают на то, что многое зависит от Америки. Позволю себе расширить их тезис — от всего Запада. Проявит ли Запад мудрость и дипломатичность? Сможет ли он на равных включить восходящие страны в различные экономические клубы, реформировать Совет Безопасность ООН, введя в число постоянных членов не только Японию и Германию, но ещё и Бразилию с Индией? От ответа на эти вопросы зависит и действия их партнеров. Другими словами, от самой евроатлантической цивилизации зависит, станет ли «Мир без Запада» формироваться как альтернатива ей, или окончательно интегрируется в разного рода глобальные международные структуры.
«Мир без Запада» возможен в одном случае: если евроатлантика, а точнее американская элита, сама себя противопоставит всему миру (как это произошло несколько столетий назад, когда Европа вознеслась над всеми), если эта элита будет смотреть на другие цивилизации свысока и своей агрессивностью настроит против себя остальное человечество.