От редакции: Статья Владимира Путина в газете The New York Times вызвала вполне ожидаемый резонанс в США и мире. То, что российский лидер «прочел лекцию» американцам о международном праве и Боге, создавшем нас равными, не могло не вызвать раздражения у политиков, экспертов и представителей СМИ. Наш «давний друг» Джон Маккейн немедленно заявил о желании обратиться к россиянам в газете «Правда», видимо, считая ее по-прежнему главной газетой страны. Так или иначе, портал Pravda.ru предоставил американскому конгрессмену такую возможность.
Широкая читательская аудитория так до сих пор и считает ответ Маккейна единственным ответом на обращение Путина. И это, кстати, выглядит довольно странно, учитывая, что колонка Маккейна на Pravda.ru вовсе и не является ответом на статью российского президента. Автор просто критикует российскую власть и говорит о демократических свободах, убеждая читателя, что он этих свобод лишен.
Но Маккейн, разумеется, не единственный, кто спорил с Владимиром Путиным по существу статьи последнего. Американских граждан и американский истеблишмент многое задело в обращении российского лидера. Пожалуй, более всего – тема веры в американскую исключительность, которую, напомним, президент России назвал в своей статье весьма опасным заблуждением. Наиболее откровенной и одновременно интересной нам показалась позиция правого пацифиста Рэнда Пола, сенатора от штата Кентукки, опубликованная в журнале Time. Еще больший интерес ей придает то, что сегодня Пол становится одним из неформальных лидеров Республиканской партии.
Сегодня мы публикуем перевод данной статьи, обращенной лично к Президенту России.
* * *
Недавняя статья Президента Путина побудила меня ответить ему. Хотя его позиция о том, что конфликт в Сирии может и должен быть улажен при помощи политических и дипломатических методов, верна, все остальное в его статье следует оспорить. Именно это я и собираюсь сделать.
Начну с того, что господин Путин не верит в исключительность Соединенных Штатов Америки. Я категорически не согласен с ним. Он прав в том, что Бог создал всех людей равными в своих глазах, тем не менее, результаты нашей деятельности на этой земле – индивидуальные и коллективные – не равны.
Исключительность Америки лежит в основополагающих документах и ценностях нашего государства, в правах, дарованных нам Создателем и гарантированных нашей конституцией. Мы не должны стыдливо умалчивать об этом особенно теперь, когда наши действия направлены на сохранение этих исключительных оснований, как на этой неделе, в дебатах по поводу вмешательства в войну в Сирии. Наша конституционная система сдержек и противовесов была продемонстрирована в полной мере и добилась, как минимум, временной остановки гонки по направлению к войне.
Вторая ошибка Господина Путина заключается в том, что он фокусируется на соринке в глазу Америки и не замечает бревна в своем собственном. Он обвиняет Соединенные Штаты в организации вооруженных интервенций в иностранные государства. Хотя нас с нашей внешней политикой за последние 15 лет тоже есть в чем упрекнуть, но российский президент – последний человек, кто может делать такие заявления с чистой совестью.
Мы пошли с войной на Афганистан, потому что они укрывали тех, кто напал на нас 11 сентября. Войска России начали войну тремя десятилетиями ранее, не имея на то легитимной причины.
США вплоть до настоящего времени отказывались поставлять оружие одной из сторон сирийского конфликта – хотя другая сторона получала вооружение из России.
США в течение долгого времени использовали дипломатическое давление, чтобы попытаться разрешить продолжающуюся ситуацию с Ираном, а Россия только что объявила о поставке большой партии оружия, что будет способствовать усилению напряжения в регионе.
Слушать нотации об иностранных интервенциях от господина Путина было бы смешно, если бы это не было таким серьезным примером полного отсутствия самоанализа.
И, тем не менее, мы там, где мы есть. Иногда враг моего врага – мой друг или, как минимум, временный союзник. Как правильно отметил господин Путин, поколение назад Соединенные Штаты и Россия объединились, чтобы разгромить зло нацизма. Сейчас обе страны стоят перед реальной угрозой со стороны исламских экстремистов – как у себя на родине, так и в областях стратегической важности.
Американцы не должны прибегать к военным действиям, потому что Америка не может и не должна вставать на сторону Аль-Каиды. А Россия не может и не должна поддерживать жестокий режим Асада.
Таким образом, диалог, который начался на этой неделе, должен продолжаться. И ему нужно дать шанс на успешное завершение.
Проблема, разумеется, в участниках и деталях плана. Просьба «довериться им»– это, конечно, не самая лучшая опция. Мы не можем действовать наивно только ради того, чтобы избежать войны. Любое дипломатическое решение должно иметь четкий план по избавлению Сирии от этого оружия, с сильными инструментами контроля и механизмами принуждения. Как любил говорить Рейган: «доверяй, но проверяй».
Таким образом, хотя я и приветствую вовлечение русских и тот диалог с нашей страной, который господин Путин начал на этой неделе, я по-прежнему настаиваю на деталях.
И я отвечаю лично ему, что да, Америка, действительно, исключительна. Наша история доказала этого. У нас один Создатель, но не у всех нас такая богатая история защиты прав человека, свободы и демократии. Уже 200 лет существует город на холме, который сияет ярче, чем остальные. Мы не будем этого стесняться. Да позволит нам Бог продолжать быть примером для всего мира в эти трудные времена.