Политика США в отношении стран третьего мира должна быть одна – депопуляция.
(Генри Киссинджер)
«Мы должны сократить численность населения. Либо правительства сделают это по-нашему, посредством хороших, чистых методов, либо они получат неприятности вроде тех, что мы имеем в Сальвадоре, Иране или Бейруте. Население – политическая проблема. Раз население вышло из-под контроля, оно требует авторитарного правительства, даже фашизма, чтобы сократить его».
(Томас Фергюсон, бывший чиновник госдепартамента США по делам населения)
От редакции: Портал Terra America открывает новую тему в рубрике «Идеи». Навеяна эта тема недавним неформальным обсуждением сотрудниками редакции нового романа Дэна Брауна «Инферно». Разумеется, обсуждали мы не его художественные качества или научную достоверность. Нам показалось интересным, как точно очередной опус «разоблачителя страшных тайн» повторяет логику демографического нео-алармизма и его противостояния консервативным идеям и ценностям. Более того, борьба современного варианта мальтузианства и его критиков все более проявляет вполне рациональную, даже материалистическую подоплеку цивилизационного спора ― кому жить, кому кануть в лету, и чья цивилизационная модель окажется в конце концов сильнее.
В этом смысле «Инферно» появился не просто так. Современная попытка «добавить попкорн»[1] в любую идеологию ― очевидная заявка на завладение массовым сознанием. А как мы знаем из сетевой социологии, идеология лишь упаковывает поверху хорошо организованные группы интересов. И если встать на такую, предельно циничную точку зрения, то придется признать, что таким утопическим в своей сущности учениям, как, например, научный евангелизм или современное розенкрейцерство, противостоит явление, которое основано на довольно мощном базисе и за которым стоят серьезные силы.
Коли так, то мы просто обязаны были применить к нео-алармизму наш метод интеллектуального расследования и шаг за шагом разобрать его на составные части, чтобы иметь возможность его непредвзято понять, оценить и при необходимости дать рецепт сборки аналогичной конструкции, но уже на совершенно другом основании.
Открывает цикл статья нашего автора Натальи Войковой, в которой указывается на связь упомянутого «попкорна» с программами глобальных элит и с одной из фундаментальных проблем конца XX - начала XXI веков.
* * *
Популярное мальтузианство
Не так давно в газете The Observer (приложении к изданию The Guardian) была опубликована рецензия на новую книгу Дэна Брауна «Инферно». Автор рецензии Питер Конрад подробно расписывал художественные и смысловые ляпы Брауна, ужасный стиль книги, объявил его интеллектуальным мошенником и вообще сумасшедшим.
Все верно. Продираться через плохой язык слепленного из материалов Википедии очередного брауновского квеста с художественной точки зрения совсем не интересно. Роман напоминает беллетризованный путеводитель по Флоренции, Венеции и Стамбулу. Снова гарвардский профессор, по уровню мышления смахивающий на разнорабочего из Джерси, разгадывает религиозно-исторические загадки и расшифровывает замысловатые ребусы. Причем, делает это всякий раз, отставая от читателя ровно на полшага.
Но большинство рецензентов, включая Питера Конрада, допускают одну и ту же ошибку ― они рассматривают Брауна как писателя. Между тем, романы Дэна Брауна никогда не имели отношения к высокой литературе. Это совсем другой жанр. Браун последователен в своей работе, и к этому не стоит с относиться с легковесным пренебрежением.
В первых же произведениях назначив проклятием рода человеческого Католическую Церковь, он с тех пор, роман за романом, борется с ней, выставляя ее эдаким вселенским простачком. В «Ангелах и Демонах» он спасает Ватикан от злобных иллюминатов, подрывая «доверие к Церкви, которая на протяжении двух тысячелетий выдерживает все удары, поддерживаемая Святым Духом». В «Коде Да Винчи» он заменил их на мракобесов из Opus Dei (превратив эту организацию в зловещий тайный орден террористического толка).
«Инферно» поднимает мальтузианскую проблему, и вот уже на «глупых католиков», не понимающих всего ужаса будущего перенаселения, ополчились все социальные институты во главе со Всемирной организацией здравоохранения.
Вся книга Брауна строится вокруг действий главного антигероя, который является ценителем Данте и заботится о чистоте человеческих душ. По его мнению, самая глобальная проблема планеты ― перенаселение, которое в будущем приведет к катастрофической нехватке ресурсов и активизации всех описанных в «Божественной комедии» грехов. Сумасшедший гений от генной инженерии создает «гуманное» средство, способное избавить человечество от будущих мучений. Ну а гарвардский скоморох призван разгадать тайну, некогда зашифрованную Данте в строках его эпической поэмы.
Книга «Инферно» ― не что иное, как манифест демографического глобализма, идеологический документ с четко прописанной левой повесткой. Здесь есть все. И стремление самостоятельно управлять эволюцией своего вида. И идеи трансгуманизма (кстати, впервые слово «transhumane» было использовано именно в «Божественной комедии»). И современные общественные институты, местами в лицах (на роль «истиной святой» Браун смело назначает Мелинду Гейтс). И обилие цитат для пущей убедительности: от Макиавелли с его «чумой как спасением» до «повторяющейся истории» Гегеля (почему-то приписанной автором Марксу).
Книга изначально кинематографична ― фактически это заготовка сценария очередного голливудского блокбастера. Что ж, так и было задумано. Когда в прошлом десятилетии обиженные клерикалы узнали о намерении экранизировать «Код Да Винчи», они в лице Opus Dei, к своему удивлению, наткнулись на категорический отказ руководства Sony разместить в титрах безобидный традиционный анонс о том, что изображаемые события являются художественным вымыслом.
Любопытно и то, что накануне выхода «Инферно» на британском Channel 4 стартовал сериал «Утопия», чьи сходства с книгой Брауна сложно не заметить: международный заговор, рукописный комикс, вокруг которого замешивается заваруха, перенаселенность и абсолютно идентичный способ решения всех проблем.
В последние годы мировые прокаты заполонили фильмы с похожими сюжетами и говорящими названиями «Эпидемия», «Пандемия», «Выжившие», «Эбола», «Штамм Андромеда», «Черная смерть», «Заражение», «Карантин», «Последний Человек на Земле», «Носители». За права на экранизацию одной из последних громких премьер, снятой по книге Макса Брукса «Мировая война Z», бились компании Брэда Пита (Plan B Entertainment) и Леонардо ДиКаприо (Аppian Way). Грандиозное панно будущей мировой войны, которой пытается противостоять сотрудник ООН, уже собрало в мировом прокате 540 миллионов долларов.
Мода массовой культуры на сюжет о нашем бесперспективном будущем ― лишь один из симптомов набирающего обороты современного мальтузианского алармизма.
Письма римских друзей
Летом 1979 года крупнейшую в мире гранитную компанию Elberton Granite Finishing Company посетил неизвестный джентльмен. Он представлял группу анонимных, «верующих в страну и бога» людей, которые заказали изготовление монумента (Скрижалей ― The Guidestones) с посланием человечеству. Сокровенные установки необходимо было высечь на 28-тонных плитах из голубого гранита на восьми современных языках ― русском, испанском, суахили, китайском, классическом еврейском, хинди, арабском и английском. Выбор объяснялся тем, что на этих языках говорит преобладающее число населения планеты.
22 марта 1980 года монумент был торжественно открыт в Джорджии. На глыбах в чистом поле щедрые, но скрытные «христиане», оплатившие самый дорогой заказ в истории Elberton Granite Finishing Company, первым пунктом[2] было начертано:
«Пусть земное население никогда не превышает 500.000.000, пребывая в постоянном равновесии с природой»…
Мысли, воплощенные в скрижалях Джорджии, впервые пришли в голову двумя веками ранее ученому Томасу Мальтусу. В 1798 году он вывел теорию, согласно которой неконтролируемый рост населения всегда значительно превышает рост производства продуктов питания, что в свою очередь вызывает голод. Мальтузианская теория на многие годы завладела умами. Не раз и не два она была опровергнута, но неожиданно получила свое развитие в XX веке.
В глобальных моделях идея «лишнего» населения воплотилась не группой «анонимных христиан», а группой солидных аналитиков ― Римским клубом, созданным в конце 60-х для разработки концептуальных основ глобализации и методов ее осуществления.
По поручению клуба американский инженер Джей Форрестер создал компьютерные модели «Мир-1» и «Мир-2», отражавшие тенденции в динамике пяти главных взаимосвязанных переменных: населения, капитала, ресурсов, загрязнения и продовольствия.[3] По его расчетам, если в 1970 году на планете проживало 3,6 миллиардов человек, то при росте 2,1 % в год оно должно было удвоиться через тридцать с лишним лет. В своем прогнозе он не ошибся ― сегодня население планеты приблизилось к 6 миллиардам.
В апреле 1974 года Генри Киссинджер, в то время госсекретарь, направил от имени президента США весьма специфический запрос в Министерство обороны, ЦРУ, Министерство сельского хозяйства и в Агентство международного развития. В результате, появился отчет National Security Study Memorandum NSSM-200.
Отчет гласил:
«Перенаселение неблагоприятно для систематического освоения природных ресурсов и долгосрочных инвестиций… Подобные кризисы наименее вероятны при низком или отрицательном приросте населения… Политика в области народонаселения весьма важна для соблюдения экономических интересов США».
Идея депопуляции была подхвачена западными СМИ и научными кругами. Наряду с многочисленными трудами ученых[4], свет тогда увидела и книга «Эконаука: население, ресурсы, окружающая среда»[5] соавтором которой был Джон Холдрен, нынешний помощник президента Обамы по науке и технологии, которого журналисты прозвали «царь науки США».
Вот каким он видел идеальное будущее в 1977 году:
«Насильственные аборты станут законными» (стр. 837); «Приемлема массовая стерилизация населения при помощи химикатов в питьевой воде, если она не нанесет вреда скотоводству» (стр. 787-8)[6]; «Государство могло бы контролировать репродукцию либо стерилизуя женщин, либо вживляя принудительные препараты для долговременного контроля рождаемости» (стр. 786-7); «Вполне законно, что государство может диктовать размер семьи» (стр. 838).
Соавтор этой книги ― Пол Эрлих ― также занимал должность советника по науке, но у экс-президента США Джорджа Буша-младшего. И по сей день Эрлих утверждает:
«Каждый человек, который сейчас появляется на свет, вносит диспропорцию в окружающую среду и системы жизнеобеспечения планеты»[7].
На волне алармизма 70-х по поводу «мира-курятника» некоторые страны пересмотрели свою демографическую политику. Так, руководство КНР предприняло серьезные усилия по изменению ситуации в своей стране. Благодаря демографической политике «Одна семья — один ребёнок»[8], сегодня население Китая по оценкам экспертов-демографов растет всего на 1,2% в год. Для справки: в условиях низкой смертности для простого замещения поколений коэффициент фертильности (среднее число рождений на одну женщину ― автор) должен быть не ниже 2,15. При уровне 1,9% наступает граница невозможности поддержания естественного прироста, а 1,3% ― уровень при котором возврат к нормальному приросту уже невозможен.
В противовес невеселым нео-мальтузианским прогнозам появилась вполне оптимистическая демографическая теория. Вслед за австрийским физиком Хейнцом фон Фёрстером, Сергей Капица своими убедительными расчетами показал, что население планеты стабилизируется на одиннадцати миллиардах, и никакой катастрофы не случится.
По теории Капицы, до XX века численность населения на планете взрывообразно росла, периодически регулируясь эпидемиями и войнами. А начиная с 60-х (в «индустриально-постиндустриальное» время) регулятором численности населения стал Его Величество Комфорт, и кривая численности затормозила свой рост. Технологии сделали жизнь комфортной и это переломило тенденцию бесконтрольного размножения, смертность понизилась, медицина шагнула далеко вперед:
«Современная цивилизация подняла ценность и качество человеческой жизни настолько, что человечество стало брать качеством, а не количеством. Демографический рост в постиндустриальных странах прекратился, поскольку так называемый средний класс захотел пожить для себя, самореализоваться, постоянно учиться, чтобы поспевать за меняющимися технологиями. С образованием мы уперлись в некоторый биологический предел»[9].
Этот процесс ученый назвал фазовым демографическим переходом. Сначала в передовой Швеции (еще в начале XX века) и Франции, потом в других европейских странах скорость роста населения замедлилась, и постепенно стала равной нулю. В других странах демографический переход начался позже, зато проходит он быстрее. В этом веке процесс урбанизации завершается в мусульманских странах, в Индии и Китае.
Сергей Капица утверждал:
«Если бы темпы роста населения не замедлились в связи с фазовым демографическим переходом, сейчас на Земле было бы уже 10 миллиардов людей, а не 6».
По расчетам Капицы, через 45 лет рост населения должен полностью прекратиться и стабилизироваться. К слову, сейчас в Евросоюзе, по оценкам демографов, коэффициент суммарной рождаемости составляет 1,5. Это значит, что страны пересекли порог воспроизводства и уже не смогут вернуться к прежней численности самостоятельно. Возможно, они смогут восполнить прирост за счет эмиграции, но уже не будут прежними этнически.
Отсутствие способности к самовоспроизводству «странным образом» становится уделом всех стран, которые принимает к себе «мировое сообщество». Южная Корея к нему уже не способна, в то время как в тоталитарной (и голодной) Северной с этим показателем все в порядке. За четыре года после поглощения ГДР рождаемость на восточных землях упала более чем вдвое, а добровольная стерилизация восточных немок возросла более чем на 2000% за четыре года»[10].
Повышение уровня жизни сказывается и на демографии развивающихся стран. Например, в Египте еще в начале 1960-х годов проблема недоедания стояла вполне реально. После 1974 года потребление продовольствия на душу населения пошло резко вверх, что трудно не связать с начатыми садатовской администрацией успешными экономическими реформами. Египту удалось выйти из так называемой «мальтузианской ловушки»[11] ― коэффициент смертности там всего за 20 лет (с 1970 по 1990 год) сократился почти в два раза. И в полном соответствии с теорией фазового демографического перехода советского академика, через какое-то время после этого последовало снижение рождаемости[12].
Тем не менее, страх перед превращением планеты в одну гигантскую трущобу третьего мира так и не покидает глобальные элиты. На самые высокие посты назначены радикальные сторонники ограничения рождаемости, в ООН постоянно говорят о доступной контрацепции и прочих услуг по планированию семьи[13].
Основатель информационного агентства «СNN» Тед Тернер (он же член «Good club», куда, помимо него, входят Уоррен Баффет, Джордж Сорос, Майкл Блумберг и ― куда ж без нее! ― Опра Уинфри) считает, что «Было бы идеально все население сократить на 95 % от нынешнего уровня»[14].
Ему вторит Билл Гейтс:
«Если мы сейчас действительно хорошо поработаем над новыми вакцинами и помощью в области репродуктивного здоровья, возможно, сможем понизить население процентов на 10-15».
Соглашается и Дэвид Рокфеллер:
«Негативное влияние роста численности населения на все наши планетарные экосистемы становится ужасающе очевидным».
Принц Филипп, герцог Эдинбургский и вовсе смело высказался о том, что «хотел бы вернуться на землю вирусом-убийцей, чтобы уменьшить человеческие популяции».
Давайте на минуту остановимся. Мальтузианство в классическом виде оказалось несостоятельно. Модели Капицы и других въедливых ученых нарисовали совершенно другую картину будущего «плодящегося и размножающегося» (или уже не очень) человечества. Более того, не все так однозначно ясно и с «исчерпаемостью ресурсов».
Так откуда же в XXI веке вновь возникает демографический алармизм? Как мы видели, это не «старые страшилки» элит до середины прошлого века и не просто высосанная из пальца фантастика. Это идеология, которая, несмотря ни на что ― как и должно любой глобальной идеологии ― пронизывает и доклады в «мировое правительство», и масс-культ.
Ни логикой ценностей, ни логикой точных наук, как выяснилось, эту идеологию пока разбить не удалось. В чем же ее сила, помимо миллиардов долларов, вложенных в «маркетинг»?
Продолжение следует…
Во второй части:
Убей себя ― спаси планету? ― Сигер против Линда. Может ли человечество прокормить 9, 40 или 200 миллиардов человек? Если да, то как и ради какой цели? А если «не стоит», то в чьих интересах? Почему в отношении мальтузианства нет центристской позиции?
Сидя на «подоконнике». Мир и Россия ― теория Овертона и кризис развития человечества. «Техно-оптимисты», «техно-скептики» и идеология смерти в глобальной поп-обертке: почему России придется выбирать?
[1] Термин «добавить попкорн» впервые появился на нашем портале в статье Василия Ванчугова об экранизации романа Айн Рэнд «Атлант расправил плечи» в отношении философии позитивизма.
[2] Остальные 9 пунктов гласят:
2. Разумно регулируйте рождаемость, повышая ценность жизненной подготовки и многообразия человечества.
3. Найдем новый живой язык, способный объединить человечество.
4. Проявляйте терпимость в вопросах чувств, веры, традиций и им подобных.
5. Пусть справедливые законы и беспристрастный суд станут на защиту народов и наций.
6. Пусть каждая нация сама решает свои внутренние дела, вынося на мировой суд общенародные проблемы.
7. Избегайте мелочных судебных тяжб и бесполезных чиновников.
8. Поддерживайте равновесие между личными правами и общественными обязанностями.
9. Превыше всего цените правду красоту, любовь, стремясь к гармонии с бесконечностью.
10. Не будьте раком для земли, природе тоже оставьте место!
[3] Джей Форрестер «Мировая динамика». — М.: АСТ, 2006. — С. 384., (англ.1971 г.)
[4] В 1974 году выходит книга Уоллеса Айкройда «Завоевание Голода» об ограничении рождаемости как наиболее эффективном методе борьбы с голодом. В 1977 году историк Марк Кохен публикует книгу «Продовольственный кризис: перенаселение и происхождение сельского хозяйства», в которой предлагает те же «рецепты спасения». Агентство по Международному Развитию в ряде публикаций 77-го года предложило методику стерилизации четверти всех живущих на земле женщин детородного возраста.
[5] Ehrlich Paul R., Anna H. Ehrlich and John P. Holdren. Ecoscience: Population, Resources, Environment. San Francisco: Freeman, 1977.
[6] Не отсюда ли взялась современная мода (столь популярная у худеющих) на восемь стаканов чистой бутеллированной воды в сутки, которые якобы обязательно должен выпивать человек?
[7] Редакция нисколько не удивилась, когда обнаружила на одном из русскоязычных сайтов переводное интервью Пола Эрлиха, соседствующее с рекламой романа Брауна «Инферно».
[8] О тонкостях и опасностях этой политики неплохо рассказал китаист Александр Габуев.
[9]С.П.Капица: «Очерки теории роста человечества. Демографическая революция и информационное общество», Ленанд, 2008 г.
[10] По сообщению ИА «Эфе», излагающего данные Доклада «О социальной стабильности - 1995».
[11] Под «мальтузианской ловушкой» (Malthusian Trap) понимается типичная для доиндустриальных обществ ситуация, когда рост производства средств к существованию не сопровождается в долгосрочной перспективе ростом производства на душу населения и улучшением условий жизни большинства населения. На протяжении доиндустриальной истории человечества масштабные внутриполитические потрясения были часто связаны именно с нахождением обществ в мальтузианской ловушке. Но выход из мальтузианской ловушки также может систематически сопровождаться серьезными социально-политическими потрясениями (к которым можно отнести и большинство революций Нового и Новейшего времени). Это явление было названо «ловушкой на выходе из ловушки.
[12] Не смотря на растущий разрыв между рождаемостью и смертностью, администрация Мубарака начала предпринимать меры, направленные на сокращение рождаемости. Со второй половины 80-х эта программа осуществлялась египетским правительством совместно с международной организацией USAID и была направлена на широкомасштабное внедрение практик планирования семьи. В программу вовлекли религиозных деятелей с тем, чтобы в своих фетвах и проповедях они распространяли идею, что планирование семьи не противоречит Корану – напротив, это богоугодное дело, так как, имея меньше детей, родители смогут дать им счастливое детство и достойное образование. Всего за 5 лет, с 1988 по 1992 год, суммарный коэффициент рождаемости в Египте упал с 5 до 4 детей на женщину. Сегодня он составляет 2,6%.
[13] Резюме политики Подразделения ООН по вопросам народонаселения (март2009 г) содержит рекомендации о необходимости контрацепции и принудительных абортов в развивающихся странах, а также о легализации наркотиков, гомосексуализма и проституции, при одновременном отказе от обследования и принудительного лечения.