От редакции. Сенатор Джон Керри станет новым государственным секретарем США. Его кандидатуру поддержали 94 сенатора, против высказались трое. Новый глава ведомства в Туманной Долине (находится на территории столицы США в Вашингтоне, Туманная Долина стала именем нарицательным для обозначения Государственного Департамента США) официально вступит в должность 4 февраля 2013 года. Заявления Керри, предшествовавшие его утверждению Сенатом, в которых он раскрыл свои внешнеполитические воззрения, проанализировал Борис Соколов.
* * *
Многолетний глава сенатского комитета по международным делам Джон Керри, по отцу – потомок перешедших в католичество евреев из Австро-Венгрии (его дед и бабка эмигрировали в США в 1905 году, где дед, Фред Керри, сначала успешно торговал обувью, но потом покончил с собой из-за долгов), а по материнской линии – знаменитой династии Форбс, в прошлом – ветеран вьетнамской войны и один из лидеров антивоенного движения, стал новым государственным секретарем.
Одобрение фигуры влиятельного сенатора, бывшего главы международного комитета Сената, его коллегами сенсацией, конечно, не стало. Тем не менее, Керри вряд ли может рассматриваться как потенциальный кандидат от Демократической партии на президентских выборах 2016 года. Тогда Керри будет уже 73 года, а прецедентов избрания столь старого кандидата на первый срок еще не было. Тем не менее, его утверждение Сенатом на новый пост не было простой формальностью, хотя кандидатура Керри устраивала как демократов, так и большинство республиканцев.
На обсуждении собственной кандидатуры в родном комитете Керри заявил, что США будут «сохранять потенциал» для проведения контртеррористических операций в Афганистане после завершения вывода оттуда боевых подразделений иностранных войск в 2014 году. При этом он подчеркнул, что важной задачей «является сохранение потенциала, который позволит не допустить базирования террористов, которое в первую очередь и привело нас туда. Контртеррористическая миссия будет продолжена». Сославшись на Обаму, Керри утверждал, что «контртеррористическая миссия будет продолжаться после 2014 года и что обучение тоже будет вероятно продолжаться после 2014 года. В соответствии с заявлениями, сделанными самим президентом, определенное взаимодействие сохранится, но усилия будут направлены на то, чтобы главную роль играли афганцы, чтобы продолжить обучение их вооруженных сил, укрепить прочное партнерство с Афганистаном, а также поддержать урегулирование, главную роль в котором будут играть афганцы».
Практически тут говорится о вещах мало совместимых. В случае, если американские советники будут лишь обучать афганские войска, а боевые части американцев и их союзников окажутся выведены из страны, совершенно не понятно, как американские войска смогут участвовать в контртеррористических операциях. Возможно, речь идет о действиях авиации с баз в Пакистане (которые, непонятно, сохранятся или нет, после вывода войск из Афганистана) или с авианосцев в Индийском океане.
Керри наверняка помнит, чем кончилась в свое время «вьетнамизация»: при отсутствии прямой боевой поддержки со стороны США проамериканский режим в Сайгоне продержался лишь два с небольшим года. К тому же во вьетнамской войне для американской авиации, по крайней мере, были вполне конкретные цели: города и инфраструктура в Северном Вьетнаме. В горном Афганистане, где нет сколько-нибудь значимых целей для ракетно-бомбовых ударов, применение одной только авиации окажется заведомо малоэффективным и приведет к жертвам почти исключительно среди мирного населения.
Поэтому одно из двух: либо слова Керри лишь призваны успокоить американскую общественность насчет того, что после вывода американских войск Афганистан не перейдет под контроль «Аль-Каиды» и их союзников; либо в американской администрации все-таки сознают, что без серьезной американской военной поддержки нынешнее афганское правительство не удержится у власти, и потихоньку готовятся к сохранению боевых подразделений американских войск в Афганистане и после 2014 года (пусть даже официально бойцы этих подразделений будут именоваться советниками).
Если верно второе предположение, то, значит, новоиспеченный госсекретарь позволил себе сказать на эту тему немного больше, чем президент, в надежде понравиться тем сенаторам-республиканцам, которые возражают против прекращения американских боевых операций против террористов в Афганистане после 2014 года.
Джон Керри также заявил, что международные инспекторы могут относительно легко доказать, что Иран работает над созданием ядерного оружия, убедив в этом мировую общественность. Он пообещал, сделать все необходимое, чтобы Иран не овладел ядерным оружием. В том, что ядерная программа Тегерана имеет военную направленность, давно уже никто в мире не сомневается. Здесь сенатор Америки не открыл никакой Америки. Проблема в том, какие средства следует использовать, чтобы не допустить Иран к ядерному оружию.
Керри призывает по-прежнему отдавать предпочтение дипломатии: «Мы с президентом Обамой предпочитаем дипломатическое решение иранской ядерной проблемы». Но при этом оговорился, что «мы сделаем все возможное, чтобы Иран не получил ядерное оружие».
Опять-таки, никто не сомневается, что дипломатическое урегулирование лучше, чем еще одна война. Только многолетний опыт доказал, что ни дипломатический нажим, ни экономические санкции нисколько не замедлили иранскую ядерную программу, которая вот-вот приблизится к критическому рубежу. Фактически будущий госсекретарь не исключил применения против Ирана любых средств, в том числе военных, но сделал это максимально неконкретно, что не волновать однопартийцев-демократов.
Между тем, санкции блокировать ядерный проект Ирана не могут, в том числе потому, что не все государства их соблюдают (взять хотя бы такую страну-изгоя, как северная Корея, уже обладающую ядерным оружием). А применение силы против Ирана само по себе потребует сложной и длительной дипломатической подготовки, что ляжет тяжким бременем на плечи Керри.
Особенно сложным для кандидата оказался вопрос о Сирии. В свое время Керри встречался с президентом Асадом и теперь вынужден был признать, что тот упустил шанс на мирное урегулирование конфликт. Особенно резко обрушился на Керри за отсутствие четкой позиции в сирийском вопросе восходящая звезда республиканской партии сенатор Марк Рубио: «Наше участие в сирийском конфликте была настолько дезорганизованным, что сирийская оппозиция, когда победит, а она победит, будет возмущена нашей позицией так же, как она возмущена позицией России, Китая, Ирана и других стран, которые поддерживают Асада». Керри в ответ предостерег по поводу резких движений по отношению к происходящему в Сирии, указав, что от быстрого развала Сирии никто в регионе не получил бы дивидендов. К тому же как-то надо будет решать проблему сирийского химического оружия. Складывается впечатление, что администрация Обамы по отношению к гражданской войне в Сирии рассчитывает потянуть время, надеясь, что, в конце концов, Асад будет свергнут и без прямой поддержки США.
Вероятно, такой момент приближается, раз даже российский премьер Дмитрий Медведев на Давосском форуме заявил, что Асад допустил фатальную ошибку, не сумев привлечь умеренную оппозицию к политическим реформам, и что у сирийского президента «с каждым днем, с каждой неделей» остается все меньше шансов на удержание власти. Но тут для Вашингтона таится серьезная опасность. Если война в Сирии затянется, влияние радикальных исламистов в антиасадовской коалиции значительно возрастет, и новое правительство может оказаться для США лишь чуть более приемлемым, чем прежнее. Но в сирийском вопросе Вашингтон сейчас старается без нужды не раздражать Москву. Керри прямо заявил, что готов учесть позицию России по сирийскому вопросу и выработать путь решения проблемы, который устроил бы все стороны.
Правда, что это за путь, остается загадкой. Москва как будто уже готова пожертвовать Асадом, но вот какой формат нового сирийского правительства ее устроил бы, предсказать трудно. Точно так же, впрочем, как непонятно, какое правительство устроило бы американцев. Как представляется, Вашингтон хотел бы дождаться свержения Асада и только потом определить свою позицию по отношению к новым властям.
Присутствовал в выступлении Керри и ритуальный призыв к возобновлению палестино-израильского диалога, за которым, очевидно, ничего не последует из-за непримиримых пока что противоречий сторон.
С Россией же Керри, как он дал понять сенаторам, намерен продолжать политику перезагрузки, заметив при этом, что «было бы неискренне и наивно сидеть здесь и не признать перед своими коллегами, что за последние годы наши отношения с Россией сильно отбросило назад». Он выразил надежду, что отношения с Москвой, на которые столь негативно повлияло принятие акта Магнитского и ответные действия России, особенно запрет на усыновление американцами российских детей, – будут восстановлены.
Среди тем, по которым Россия и США могут достичь взаимопонимания, сенатор назвал, помимо сирийской проблемы, участие в ВТО, северокорейскую ядерную проблему, санкции против Ирана и сокращение ядерных вооружений, в том числе тактических. Во что выльется попытка реанимировать перезагрузку – покажет будущее. Ее успех будет зависеть как от того, в каком направлении будет развиваться положение в мире, так и от конкретных целей, которые будет ставить себе администрация Обамы во время второго президентского срока.
Пока что ни Обама, ни Керри эти цели не прояснили, но, очевидно, это будет сделано после того, как Керри приступит к исполнению своих обязанностей. Не исключено, принимая во внимание огромный международный опыт Керри, что во внешней политике он будет играть даже более активную роль, чем президент, который, скорее всего, захочет сосредоточиться на решении социальных проблем и, прежде всего, на своем любимом детище – реформе системы медицинского страхования.
Еще одна важная проблема, которая фигурировала во время обсуждения кандидатуры Керри в сенатском комитете по международным делам, это отношения с Китаем. Сенатор заявил: «Нам нужно продолжать процесс восстановления равновесия и улучшения отношений с КНР». Но пока что это обычная дипломатическая формула, из которой не следует никакой конкретики. И в то же время Вашингтон не может не тревожить, что Китай все громче заявляет о себе как о главной региональной державе в Восточной Азии и намеренно обостряет территориальные споры с соседями, среди которых есть и американские союзники.
В целом выступление Керри оставило впечатление того, что администрация намерена продолжать прежний курс, по возможности избегая как обострения существующих проблем, так и резких перемен в американской внешней политике. Если перемены и придется производить, то их будут стараться представить общественности как вынужденные самим развитием событий. Особенно это будет касаться ситуации в Сирии.