«…хорошо бы Пекину, Москве и Вашингтону посовещаться о том, чем можно без ущерба для себя и окружающего мира угостить Пхеньян, чтобы оттянуть время до того момента, когда самим корейцам на севере окончательно опостылеет маршировать и петь гимны своим вождям – как мумиям, так и живым мертвецам».
(Никита Сорокин)
Связи между набирающим вес Китаем и испытывающими растущий «дефицит всесилия» США – одна из важнейших тем международной политики. В последние годы благодаря «сланцевой революции» Ближний Восток перестает быть зоной обеспечения жизненных интересов Штатов, и их внимание все более перемещается в зону Азиатско-Тихоокеанского региона, что не может не актуализировать и заострять тему американо-китайских отношений.
В этих отношениях заложено немало противоречий – и экономических, и геополитических, однако, нельзя исключить, что на каком-то этапе дипломатия КНР и США придет к серьезному соглашению, которое, пусть на время, но все-таки разрядит атмосферу на линии их взаимного противостояния.
Если это случится, то ключевым объектом такого соглашения станет, по всей вероятности, Северная Корея, а субъектами – не только Китай с Америкой, но и другие дальневосточные державы – Южная Корея, Япония и Россия.
КНДР – главный узел противоречий и геополитической напряженности во всей Северо-Восточной Азии. Ее существование как отдельного, самостоятельного государства де-факто обеспечивается Пекином. Но такой строптивый партнер, как Пхеньян, и для него неудобен, слишком много из-за него проблем[1]. Головной боли достаточно с одной ядерной программой Пхеньяна[2]. А чего стоит недавнее «весеннее обострение» с угрозами применения атомного оружия!
Кроме того, слишком много средств требуется на то, чтобы поддерживать Северную Корею на плаву[3]. Поднебесная идет на эти расходы главным образом потому, что если она «сдаст» Пхеньян на милость Вашингтона и американских союзников, то вскоре на реке Ялуцзян (граница КНР и КНДР) будут стоять военные подразделения США: морские пехотинцы, разведка и прочие атрибуты силового присутствия заокеанской державы в Восточной Азии.
Для Китая Северная Корея ценна (если не считать значительных запасов руд цветных и легирующих металлов – меди, свинца и цинка, вольфрама, никеля, молибдена, редкоземельных металлов) почти исключительно как предмет возможного торга, и в этом смысле она является его геополитическим активом, который уже давно пора реализовать. Вопрос прежде всего в цене и в том, чтобы ее заплатили.
Интересы Пекина известны уже давно. Это, прежде всего, Тайвань и акватории в бассейнах Южно-Китайского и Восточно-Китайского морей. В пределах этого поля и может вестись размен между США и КНР.
В ее пользу Вашингтон может снять свои гарантии безопасности Тайваню и поступиться некоторыми второстепенными позициями – в обмен на полный отказ от поддержки Пекином КНДР. Тогда откроется путь к интеграции Тайваня с материковым Китаем на условиях, близких к тем, на которых в него интегрировались Гонконг и Макао или даже на еще более льготных. То есть Тайвань станет специальным административным районом с сохранением полного самоуправления, собственной валюты и сложившейся политической системы лет на 50 как минимум[4].
Перед Штатами же откроется перспектива вывода почти 30-тысячного контингента из Южной Кореи и значительной части своих вооруженных сил из Японии. В свете финансовых проблем, которые испытывают США и взятого ими курса на крупное сокращение своей армии – почти на 124 тысяч человек – для американского государства это будет весьма неплохим решением, а для простых американцев, особенно для их кошельков, – и вовсе прекрасным.
Однако американо-китайская «Большая сделка» по определению быть не может только двухсторонней. Стороны вынуждены будут привлечь к этому геополитическому проекту других крупных игроков, о которых мы говорили выше.
Начнем с Корейской республики. Сеул получит карт-бланш на объединение Кореи как ФРГ на поглощение ГДР. Это откроет перед страной широкие, хотя и очень неоднозначные перспективы развития. Ясно, что интеграция Юга и Севера Корейского полуострова будет задачей на порядок более сложной, нежели интеграция Запада и Востока Германии. Тем не менее, южнокорейский бизнес сможет заполучить на свои предприятия миллионы недорогих и трудолюбивых рабочих рук, которые, в отличие от выходцев с Ближнего Востока и Африки, имеют достаточные навыки для освоения сложной техники. Северокорейские рабочие, в свою очередь, наконец-то смогут накормить себя и свои семьи досыта, избавятся от давления жесткой и репрессивной общественно-политической системы.
Армии двух Корей, которые противостоят главным образом друг другу, можно будет сократить почти на две трети, т.е. более чем на миллион (!) человек. Все это создаст для Кореи – и в какой-то степени для ее соседей – емкий и дешевый рынок рабочей силы, а очень существенная часть ВВП полуострова не будет тратиться на безмерно раздутые силовые структуры и бесплодное взаимное противостояние и послужит экономическому росту единого государства.
Однако за это Сеулу придется кое-чем заплатить.
Япония от разрядки на Корейском полуострове и демонтажа пхеньянского монстра тоже получит крупные выгоды. Ей не нужно будет обращать внимание на опасности, могущие грозить стране с этого направления, и тратиться на защиту от них, а ликвидация 60-летнего очага напряженности очень хорошо отразится на местной и региональной деловой активности в целом, в том числе – на биржевой деятельности. Быть может, это послужит импульсом для выхода Ямато из почти 30-летней стагнации.
Одним из безусловных пунктов соглашения об объединении Кореи станет не только вывод оттуда американских войск, но и закрытие атомной программы КНДР, ликвидация имеющихся у нее ядерных зарядов. Это, кстати, говоря, общий интерес и общая выгода для всех без исключения участников потенциальной «Большой сделки», в том числе – для самой Северной Кореи.
Поднебесная за свою уступчивость может также потребовать невмешательства США в территориальные споры в Южно-Китайском море и уступки ей островов Дяоюйдао (Сенкаку). В свою очередь, Штаты, под «колпаком» которых находится безопасность Японии, которая получает бонусы от объединения и демилитаризации Корейского полуострова «за бесплатно», могут предложить Стране Восходящего Солнца своеобразный обмен: Япония уступает Сенкаку КНР, но, в свою очередь, получает оспариваемый ею у Южной Кореи практически равноценный этой горстке скал и островков архипелаг Лианкур (Токто, Такэсима). Этот размен можно превосходно обосновать историческими фактами и геополитическими аргументами, однако данный сюжет выходит далеко за рамки рассматривающейся здесь темы.
Кроме того, чтобы обеспечить благожелательное отношение к процессу «дечучхезации» со стороны России, Япония откажется от каких бы то ни было претензий на острова Курильской гряды, а Южная Корея выплатит РФ сумму государственного долга КНДР за все годы ее самостоятельного существования в максимально возможном объеме.
Когда все заинтересованные стороны придут к единому, устраивающему всех соглашению, наступит черед «уламывания» северокорейских властей. Часть их представителей может получить те или иные гарантии, а в качестве бонуса – административные должности в единой Корее, прежде всего – в северной ее части. Высшему руководству Сеул может негласным образом заплатить различные суммы, отправив их на счета в банках материкового Китая, Аомыня, Гонконга, Швейцарии или же каких-либо иных стран. Армия и в целом силовые структуры КНДР будут распущены (тогда как армия РК только сокращена), но ее наиболее боеспособные подразделения, скажем, уникальные по своему удельному весу и численности части спецназа, которые насчитывают порядка 100 тыс. чел., могут и даже должны – во избежание возможности начала партизанской войны – быть включены в войска единой Кореи.
Все вышесказанное, естественно, всего лишь рамочные идеи. Конкретные предложения будут вырабатывать рабочие делегации и группы экспертов, причем «пятерка» Пекин – Вашингтон – Сеул – Москва – Токио должна выступать с общих, заранее обговоренных позиций. Фактически она предъявит КНДР консолидированный ультиматум.
Альтернативой его выполнению станет полное прекращение товарооборота, какой-либо помощи – гуманитарной и прочей, всех деловых контактов «пятерки» с Пхеньяном и установление полной морской, воздушной и сухопутной блокады границ Северной Кореи с возможным введением над ней бесполетной зоны. Если же последняя начнет какие-то военные упражнения и прибегнет к риторике с упоминанием ядерного оружия, то «пятерке» следует посулить Пхеньяну комплексный совместный удар по его военным объектам, и быть готовой действительно его нанести.
Эти угрозы должны дойти до самых потаенных извилин северокорейского руководства. В таких условиях оно будет вынуждено согласиться на предложения, которые ему сделали, и протянуть руку за обещанными переговорами «пряниками». Иная реакция будет означать его гибель, не только политическую, но и, возможно, физическую.
Таким образом, в результате дипломатического процесса в Северо-Восточной Азии будет создана своего рода «Вестфальская система». Впрочем, кто-то может обозначить ее как «дальневосточный Мюнхен», а то и «пятисторонний пакт Молотова-Риббентропа»…
Но как переговоры по осуществлению «Большой сделки» ни назови, они должны будут проходить на некоей «нейтральной территории», т.е. не в Вашингтоне, не в Пекине, не в Токио, не в Сеуле и, тем более, не в Пхеньяне. Весьма удачное место для их проведения – российское Приморье, Владивосток, где совсем недавно была создана инфраструктура для проведения форума АТЭС.
Кстати говоря, наша дипломатия может выступить и инициатором формирования этой «Ост-Вестфальской системы», защищая национально-государственный интерес, и, в то же время, повышая роль и престиж своей страны в АТР и в мировой политике в целом – по аналогии с инициативой установления контроля над химическим оружием в Сирии.
[2] По словам директора Центра общественно-политических исследований Влад. Евсеева, после проведения 3-х ядерных испытаний в распоряжении КНДР может находиться около 28 кг оружейного плутония. "При расчете на 1 боезаряд 4 кг можно говорить о том, что потенциально Сев. Корея может собрать до 7 ядерных боезарядов на основе плутония». Судя по оценкам специалистов, ядерный потенциал Пхеньяна ограничен примерно 6-ю плутониевыми боезарядами. http://rus.ruvr.ru/2013_04_10/Dve-Korei-jadernij-blef-na-fone-dezhavju-AUDIO/
[4] Очень занимательный факт. Тайвань (официально – Китайская Республика) предъявляет претензии на территорию входящей в состав РФ Тувы, принадлежавшей империи Цин. Однако при этом в 2002 г. Китайская Республика признала независимость Монголии, также входившей в состав Цинской империи.