Terra America

«Что такое контроль за оружием? Это теория, согласно которой женщина, найденная в парке изнасилованной и задушенной насмерть резинкой собственных трусов, морально предпочтительнее женщины, объясняющей полиции, как напавший на нее схлопотал смертельное огнестрельное ранение»
(Лестер Нейл Смит)

Прошедшая неделя в США ознаменовалась двумя знаковыми событиями (одно из них было, увы, трагическим), которые имеют непосредственное отношение к американской оружейной культуре, Второй Поправке, к праву на самооборону и к нашему восприятию одного из самых спорных в отечественных дискуссиях вопросу. Вопросу о необходимой самообороне и гражданскому летальному оружию.

Речь идет об изменении законодательства в области применении оружия в штате Флорида, вызванном беспрецедентно жестким приговором женщине (чернокожей Мариссе Александр), которая в мае 2012 года, обороняясь… стреляла в воздух и о массовом расстреле на военной базе Форт Худ в Техасе.

Никакой реакции из Белого Дома, помимо протокольных соболезнований семьям погибших, не последовало. В свое время шутинги в Колорадо, Орегоне и Коннектикуте были «хорошим» поводом для Барака Обамы и его сторонников начать наступление на Вторую Поправку. Но тогда все закончилось, выражаясь военным языком, полным окружением и капитуляцией наступающих. Сейчас же и говорить не о чем: в Техасе стрелял военнослужащий, да еще на территории армейского объекта, а во Флориде новый законопроект расширяет права на самооборону и применение оружия.

Истории, словом, «непрофильные» для Америки. Солдат, расстрелявший сослуживцев… Оборонявшаяся женщина, получившая срок… Веет чем-то «родным» и до боли знакомым, не правда ли?

Родные пенаты

В свое время (в 1980–1990-х) в нашей стране были нередки случаи применения боевого оружия против своих. Как правило, доведенный до отчаяния так называемыми «неуставными отношениями» солдат-срочник, получив для несения службы автомат Калашникова (скажем, заступая в караул), разряжал магазин в своих обидчиков – «дедов», криминальных авторитетов (и такие в армии были), глав этнических группировок в своей части, а также – в офицеров, которые на все безобразия в части закрывали глаза. Я уволился из рядов в 1988 году и очень хорошо помню, как военная прокуратура и высшее армейское начальство, наконец, осознав масштаб происходящего, в ужасе пытались как-то совладать и с «неуставщиной», и с местью обиженных. Были даже политинформации, на которых прибывшие из штабов лощеные пропагандисты говорили «в духе гласности» об «ужасных и совершенно недопустимых в Советской Армии» случаях стрельбы по «своим» из-за «упавшей дисциплины в частях» и – что более всего роднит шутинг в Техасе и убийства в СА – «неуравновешенности отдельных, как правило, молодых военнослужащих».

К концу 1987 года мне все это слушать окончательно надоело. И когда пропагандист в конце лекции спросил, есть ли вопросы, я – не из смелости, а от раздражения – вопрос задал:

«Сколько лет получил тот имярек, который расстрелял своих обидчиков?». «Пятнадцать лет лишения свободы»,

 – нахмурив брови, ответил капитан лет тридцати пяти.

«А сколько получил выживший обидчик этого имярека?».

«Два года дисбата, товарищ солдат».

«А офицер, который…». «Твоя фамилия, воин?!».

Армия была больна, и отчасти эта болезнь мне помогла избежать серьезного наказания за мою дерзость. Всего-то наряд вне очереди и запись в журнале комсомольской ячейки, что со мной «провели работу» – капитан за неделю объехал немало частей, и где ему задали «вредные вопросы», он, видимо, просто забыл. А там – новый «тур», опять стреляли…

Но перенесемся в наше время. Было в 2012 году такое нашумевшее дело Татьяны Кудрявцевой. Женщина собирала в лесу грибы и была атакована каким-то извращенцем. Он насиловал ее и одновременно душил. И когда у женщины стало темнеть в глазах, она дотянулась до грибного ножа и воткнула его в бок преступнику. Свалив с себя тело насильника и слегка оправившись от шока, женщина вызвала милицию и скорую. Дальше – обычное, увы, дело. Сначала ее «катали» по 105-й статье (умышленное убийство), потом, благодаря грамотным действиям адвоката и общественному резонансу, – по 108-й (убийство при превышении пределов необходимой самообороны). Следствие все равно дотянуло дело до суда, где на предварительных слушаниях было возвращено на доследование, а затем закрыто «за отсутствием состава».

В том же году было и другое громкое дело – тульского предпринимателя Гегама Саркисяна, который в одиночку с помощью ножа отбился от трех вооруженных бандитов, ворвавшихся к нему в дом. Он отдал им все деньги и ценности, он не хотел «превышать»… Но затем услышал, что их сейчас будут убивать, и бросился на защиту семьи. И снова та же история – сначала 105-я, потом 108-я, потом «отсутствие состава». И опять только благодаря общественному резонансу, а также вмешательству местного губернатора.

Но это – громкие дела. А сколько еще людей попало под каток «превышения»! Вот сейчас идет следствие по делу воронежца Александра Телесова, который силой выгнал из дома трех грабителей, которых вскоре задержали, но те – опытные рецидивисты – подали на него заявление, мол, их жестоко избили. Теперь Александр идет по статье 114 ч.1 (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное при превышении пределов необходимой обороны). И адвокат в отчаянной попытке оправдать подопечного пытается доказать у того состояние аффекта, дабы «натянуть» на условный срок.

Это не просто национальное унижение. Это национальная катастрофа, я вам доложу.

Зная об американской Второй Поправке и отсутствии в уголовном кодексе США такого идиотского словосочетания как «превышение пределов необходимой самообороны», можно предположить, что в США подобное невозможно. Однако же…

«У них»

Знаете, за что в 2012 году осудили на 20 лет лишения свободы во Флориде Мариссу Александр? За предупредительный выстрел в воздух в порядке самообороны. Не удивляйтесь, в американском законодательстве есть свои прорехи. Отметим, что это тот же штат, где гражданский патрульный (есть и такое в США) Циммерман убил из пистолета подростка Трейвона Мартина и был оправдан.

В деле Александр злую шутку с подсудимой сыграл закон штата Флорида 1999-го года 775.087, который получил зловещее неофициальное название «10-20-пожизненно». Согласно нему, каждый, кто вытаскивает пистолет или – того хуже – открывает огонь в присутствии других людей, автоматически получает тюремный срок: 10 лет, если просто показал свое оружие, 20 лет, если стреляет, и пожизненное заключение, если кого-либо ранит.

Вы скажете: как же так? А право на оружие? А самооборона? Это же Америка! Разумеется, если на вас напали, и вы в порядке самообороны кого-то пристрелили, то вас почти наверняка оправдают, причем в большинстве случаев дело не доходит до суда. Но если дело дошло до суда, то защите должно быть разрешено выбрать тактику защиты «самооборона». Если человека убили, такую тактику судья не разрешить не может, но вот если человек остался жить или вовсе не пострадал, то дело может быть квалифицированно как общественно опасное деяние. Присяжные в таком случае будут отвечать лишь на вопрос, виновен ли подсудимый в том, что достал пистолет или нет. А поскольку факт доказан, то – присядьте на 10-20 лет^[1].

И ведь Флорида – это традиционный штат shall issue^[2], признающий принцип stay your ground^[3]! На последнем принципе и настаивала защита Мариссы, однако судья не согласился с доводами адвокатов. Загвоздка состояла в том, что согласно закону «10-20-пожизненно», апеллировать к самозащите можно, лишь если установлен факт противоправного действия другого лица… Флоридская глупость состояла в том, что это правило не действует, если то самое другое лицо было убито. Женщина не хотела убивать. Она выстрелила в воздух и была осуждена. Отметим, что даже в случае, если бы Марисса Александр убила бы обидчика (им был вздорный и вечно пьющий бывший муж, подкарауливший ее в переулке), а самооборона была бы не признана присяжными, то она почти наверняка получила бы меньше – лет 8-10 за убийство второй степени.

В целом понятны основания, по которым закон 775.087 был принят. Как это бывает по обе стороны Атлантики, хотели как лучше… Предполагалось, что закон позволит привлекать к суровой уголовной ответственности бандитов и людей, безответственно относящихся к своему конституционному праву быть вооруженным, при этом никак не затрагивая самообороны. На деле же он привел к росту насильственных уличных преступлений и к чудовищному приговору по делу Мариссы Александр.

Как говорится, нет худа без добра. У многих экспертов даже есть подозрение, что судья намеренно сделал все, чтобы за выстрел в воздух женщина получила 20 лет, дабы законодатели штата и общественные активисты «зашевелились». Весь 2013 год шла непростая борьба. Законопроект HB 1047, получивший неофициальное название «Билль о предупредительном выстреле», из раза в раз саботировался демократами в Сенате и Палате Представителей Флориды, выдерживающими «линию партии» на максимальное ограничение оборота и применения оружия. И все же гражданский лоббизм (разумеется, не без помощи Национальной стрелковой ассоциации) взял верх. Сначала Палата Представителей, а на прошлой неделе и Сенат подавляющим большинством голосов приняли закон штата, расширяющий права на самооборону и ликвидирующий двусмысленность в оружейном законодательстве.

Теперь Мариссу Александр ждет пересмотр ее дела и, судя по всему, полное оправдание. Двухлетнее унижение для нее скоро закончится…

И пока жители Флориды радуются, техасцы пребывают в шоке и трауре. 2 апреля (в Москве уже была ночь 3-го) солдат-специалист Айван Лопес открыл стрельбу по своим сослуживцам на военной базе Форт Худ. У Айвана была достаточно долгая, хотя и невыдающаяся воинская карьера. На момент совершения преступления он служил в 13-й вспомогательном подразделении, отвечающем за логистику и снабжение военной базы в качестве водителя-экспедитора. За его плечами – командировка в Ирак в 2011 году, где он крутил баранку в военных конвоях и, по сообщению командования, в прямой боевой контакт с противником не вступал. После возвращения на родину он стал жаловаться на расстройство сна. Его дважды обследовали на предмет ПТСР^[4], однако диагноз так и не был поставлен. Но поскольку Лопес продолжал жаловаться на депрессию и тревожное состояние, ему выписали антидепрессанты.

Сейчас и следователи, и пресса внимательно разбирают его страничку на Facebook (он вел ее под псевдонимом Айван Слипнот), где он жаловался на армейскую бюрократию и невнимательность к рядовому составу. Все началось год назад, когда его не отпустили на похороны матери – не потому что было нельзя или не хотели, а просто из-за бумажных проволочек. С тех пор Лопес постоянно носил в отдел кадров различного рода прошения и запросы, и каждый раз его что-то злило. За несколько дней до трагедии в его блоге появилась запись:

«Мой душевный покой потерян, я полон ненависти».

А 2 апреля он снова явился в отдел кадров, чтобы оставить некий рапорт (предполагается, что на отпуск или выходные). Его попросили прийти попозже, что он и сделал, но на сей раз вооруженный 45-миллимитровым автоматическим пистолетом, и после недолгих препирательств с сослуживцами открыл огонь на поражение. Затем он сел в свою машину, подъехал к зданию казармы, вошел в нее и продолжил стрелять. Он убил троих и ранил 16 человек. Его остановила женщина-сотрудник военной полиции. Будучи неробкого десятка, она почти скрутила его. Он вывернулся. Она достала шокер, но солдат-убийца приставил пистолет себе к виску и нажал на спуск…

Пять лет назад, в 2009 году, на этой же самой базе разыгралась похожая трагедия. Майор (и, кстати, врач-психиатр) Нидаль Хасан убил 13 человек и ранил 32. Очень многое похоже в этих двух шутингах: убийцы купили оружие накануне преступления в одном и том же магазине в близлежащем городке Килин, и оба были остановлены женщиной-полицейским. Но Хасану «повезло» чуть больше. Сержант Кимберли Манли в перестрелке была ранена, но ее коллега сержант Марк Тодд всадил в убийцу пять пуль, одна из которых повредила позвоночник и парализовала преступника. В августе 2013 года Нидаль Хасан был приговорен к смертной казни.

Тогда, ввиду исламского вероисповедания стрелка, многие говорили о террористическом акте, но детальное расследование показало, что психиатр (сам побывавший в Афганистане) «заразился» от своих пациентов, вернувшихся из горячих точек.

Соединенные Штаты воюют с 2001 года. Армия, не имеющая боевого опыта – плохая армия, но армия, погрязшая в партизанской войне, – еще хуже. Тем более, если общество начинает понимать, что это «какая-то неправильная война». Да что там общественное мнение! Уходя из Ирака, американские военнослужащие своими глазами видели, что покидают хуже обустроенную и менее безопасную страну, чем она была до их прихода. Сегодня все официальные лица США отрицают наличие «афганского» или «иракского синдрома» (в медицинском смысле слова – по аналогии с широко известным в 1970-е «вьетнамским синдромом»), но все больше психиатров говорят о так называемом «синдроме второй командировки». Нет, это не когда в нее направляют, а когда военнослужащий постоянно находится в ее ожидании. Завтра тебе снова на «не ту войну» – это может свести с ума.

Так что вооруженные силы Америки больны. Да, другой болезнью, нежели Советская Армия в 1980-х, но лечить ее все равно придется долго…

Чья это история?

У нас любят говорить о шутингах. Мол, они заимствованы из США – виноваты американский масс-культ и «чуждые ценности».

Я не буду спорить. Я скажу: возможно. Вот только когда кто-то открывает огонь, это уже не имеет ни малейшего значения. Желание всех, кто оказался в опасности, одно – выжить. Ты можешь быть заражен «чуждыми ценностями», а можешь их искренне ненавидеть, но если на тебя направлен ствол, тебе уже все равно, что ты собирался смотреть вечером – голливудский фильм или программу «Время», тебе лишь бы добраться до семьи… Ну а если семья рядом, это уже и вовсе кошмар. Втройне кошмар для того, кто точно знает, что самооборона и, тем более, защита третьих лиц у нас строго наказуема.

В апреле 2012 года в городе Белгород рецидивист со стажем Сергей Помазун открыл огонь из охотничьего оружия (принесенного с собой) не где-нибудь, а в магазине «Охота». То есть в магазине, до верху забитом оружием и боеприпасами. Посетители – люди с правом на оружие. Сопротивления – ноль. Он убил троих в самом магазине, а потом пошел на улицу стрелять дальше. А знаете, почему сопротивления не было, почему не было ответных выстрелов, которые почти наверняка спасли бы жизни? Потому что люди в магазине очень хорошо понимали, что, открой они ответный огонь, и тюрьма им обеспечена. И положились на удачу. И умирали. Вооруженные и беззащитные.

Так что дело тут не в оружейной культуре. И даже не в праве на оружие. Тут дело в элементарном человеческом достоинстве, которое попирать нельзя.

Посадить героя самообороны, послать войска на неправедную войну, лишить человека права защищать себя, выкинуть его из общества «за ненадобностью» или «держать за лоха» – все это ломает достоинство людей, разрушает их психическое здоровье и лишает, как написал Айван Лопес, душевного покоя. Они, быть может, и не вернутся с оружием, готовые убивать и покончить жизнь самоубийством, но и каши с ними тоже не сваришь…

Вот на какие размышления натолкнули меня две американские «оружейные» новости.