Рецензия на книгу: Andrew Keen «Digital Vertigo. How Today's Online Social Revolution is Dividing, Diminishing, and Disorienting Us», 2013.
От редакции. В своем объяснении отказа от регистрации в Фейсбуке публицист Юрий Тюрин ссылался на очень популярную сегодня книгу интернет-предпринимателя Эндрю Кина Digital Vertigo, что можно перевести как «Цифровое головокружение». Кин доказывал, что сегодня жизнь человека, вовлеченного в многочисленные социальные сети, оказалась полностью проницаема для людей, способных собрать на них нужную информацию. Фактически сеть превратилась в огромный Паноптикон, где для пользователя не осталось приватного пространства, здесь уже нет ничего, что он смог бы утаить от таинственных наблюдателей. Наш постоянный автор Кирилл Мартынов попытался поглубже разобраться в идеях и выводах Эндрю Кина, а заодно в самом феномене «кибер-скептицизма», жало которого в каком-то смысле сегодня направлено в первую очередь против изобретения Марка Цукерберга. Мы завершаем этой статьей серию материалов об этом человеке. Но это не означает, что мы уходим от продолжения этого разговора. В каком-то смысле следующий будет продолжением настоящего. Оставайтесь с нами.
* * *
Большинство авторов, пишущих сегодня об интернете и его влиянии на общество, вполне лояльны тем изменениям, которые сеть привносит в нашу жизнь.
Это совсем не удивительно, если учесть, что эксперты в этой области, как правило, являются одновременно и участниками, и зачастую лидерами интернет-сообщества.
Крис Андерсон, бывший главный редактор Wired, к примеру, прошел вместе с интернет-индустрией почти весь ее путь, от первых экспериментов в области World Wide Web, через бум доткомов, к триумфу Марка Цукерберга и его многочисленных эпигонов. Интернет – наш любимый ребенок, за развитием которого мы наблюдаем в течение лет и десятилетий. Мы готовы прощать любимцу многие грехи. Немногочисленные критики сетевого существования, как правило, выглядят этакими городскими сумасшедшими. Порицание интернета проходит по тому же разряду, что и рассуждения о масонах и мировом правительстве («интернет убивает наших детей»).
Впрочем, в последнее время появляются примечательные исключения. Вполне компетентные авторы ставят неудобные вопросы в отношении того, как работают новые медиа, как они влияют на общество, для чего используют свою власть над нами и какого человека производят на свет. Имена киберскептиков на слуху. Среди них Евгений Морозов (To Save Everything Click Here), загадочный американский интеллектуал, сражающийся с «солюционистами», Джарон Ланир (You Are Not a Gadget), выступающий против быстрого творчества и быстрого потребления информации, а также Эли Паризер (The Filter Bubble), показавший, как социальные медиа деформируют публичное пространство.
Киберскептики отлично разбираются в предмете, не утверждают, что интернет есть исчадие ада, и не призывают к возвращению в прошлое. Ланир вообще был одним из пионеров современных компьютерных технологий, он работал над системами виртуальной реальности. Что эти авторы говорят, так это то, что интернет отнюдь не является философским камнем, превращающим социальные проблемы в лайки и френдов.
В апреле в США опубликована еще одна книга, добавляющая новый голос к хору скептиков. Ее автор, интернет-предприниматель Эндрю Кин, занимался стартапами в Силиконовой долине еще в 90-е годы, и знает стиль мышления, царящий в этой среде, изнутри. В 2007 году он уже издавал «Культ любителя», текст, посвященный критике идеологии Web 2.0. Кин отстаивал в нем традиционные для западного капитализма ценности профессионализма, жесткого разделения труда и частной собственности (в случае с творческой индустрией, соответственно, авторского права).
Книгу тогда заметили, но отзывы она получила прохладные. Теперь, когда люди гораздо больше погружены в новые медиа, вынуждены постоянно проверять статусы в своих гаджетах, и изрядно устали от необходимости бесконечного sharing, liking and chatting, идеи Кина, кажется, начинают находить больше последователей. По крайней мере, рейтинг на Amazon.com у нового «Цифрового головокружения» значительно выше, чем у «Культа». Тут, впрочем, есть некоторый парадокс: судить о книге, ставящей под сомнение поток пользовательских отзывов, по пользовательским отзывам довольно нелогично.
Идея нового текста пришла в голову Кина при довольно неожиданных обстоятельствах. Он прогуливался по University College в Лондоне, где хранится знаменитое «Автоизображение» (Auto-Icon) Иеремии Бентама: кукла-мумия философа, заключенная, согласно его завещанию, в гроб со стеклянной крышкой и выставленная на всеобщее обозрение. Кин рассуждает об озарении, которое посетило его, когда он стоял напротив «Автоизображения» с цифровым фотоаппаратом в одной руке и Blackberry в другой.
То, что происходит с нами в новом цифровом мире, есть посмертная судьба Бентама, понял он. Отправляясь в Facebook, мы заключаем себя в прозрачный гроб – на первый взгляд приятный и распахнутый навстречу «социальному», а в действительности – безжизненный и ведущий к усугублению нашего одиночества. Мы любуемся собой, предоставляя другим право любоваться нами, – в этом состоит нарцисизм социальных сетей.
Свою аргументацию Кин оттачивает в дискуссиях с Ридом Хоффманом, легендарным основателем LinkedIn. Хоффман цитирует Аристотеля: «Человек есть социальное животное», и утверждает, что будущее нашего общества лежит в дальнейшем накоплении социальных связей и социального капитала (или, попросту, future is social). Попутно мы узнаем, что Хоффман, вообще говоря, получил в Оксфорде степень магистра философии и первоначально хотел стать публичным интеллектуалом, но только не знал, с чего начать.
Кин отвечает Хоффману ссылками на Джона Стюарта Милля, который в духе своей, ставшей классической для либерализма теории свободы, настаивает на важности и неприкосновенности частной жизни человека. Человек – частное животное, у Кина получается что-то в этом духе. Тут можно умилиться тому, как два благородных интернет-предпринимателя напрягают память в поисках аргументов и ссылок, почерпнутых в студенческие годы. А помнишь старика Милля?
Все это оставляет, надо сказать, довольно странное впечатление. Кин явно решил рассказать нам красивую историю про гроб Бентама, как учат в пособиях по креативному письму. Бентам в итоге становится своего рода персонажем книги, так что первая глава предсказуемо посвящена Паноптикону, который, как доверительно сообщает Кин, Бентам придумал, помогая своему брату строить фабричные здания для русской императрицы Екатерины II – в Крыму, недалеко от города Кричев.
Из построений Кина можно понять, что предпринимательская деятельность и интернет отобрали время, которое он мог бы потратить на изучение учебников по философии и вовсе не позволили заглянуть в учебник по географии России. Профессиональный опыт и не всегда тривиальные наблюдения сочетаются у Кина с явно дилетантским использованием в своих целях цитат великих. Эти цитаты автор подбирает в источниках, которые подозрительно напоминают Википедию.
Критики верно подмечают: Кин подобно Томасу Фридману, автору «Плоского мира», любит брать несколько метафор и пытать эти находки до смерти. От Бентама и Хичкока к середине книги вас будет тошнить.
Что еще хуже, тезис Кина самопротиворечив. С одной стороны, он не устает повторять, что современные социальные сети угрожают человеческой личности – в частности, потому, что трендсеттеры, находящиеся на вершине медийной цепочки, получают все, а остальные вынуждены довольствоваться тем, что пишут в комментариях «+1». С другой – сам Кин, похоже, совсем не прочь использовать книгу для рекламы собственного твиттера (и, соответственно, наоборот), а его скептицизм становится удобным личным брендом, позволяющим эффективно продвигать товары и услуги под маркой «Эндрю Кин». За свою личность автор при этом, что характерно, совершенно не беспокоится.
Впрочем, возможно, все не так плохо. Недостаток глубокой эрудиции и проблемы со стилем Кин компенсирует способностью смотреть на хорошо знакомые вещи и аргументы из подчас неожиданной перспективы. Он, например, подмечает, что социальные медиа – теперь не столько «вторая жизнь» или отражение реальности, сколько сама жизнь – вся та жизнь, которая у нас осталась. Что ж, интернет-сообщество подтверждает это популярным мемом «Что такое жизнь? Это то, что происходит, когда ты смотришь в смартфон».
«Мы жили в деревнях, потом стали горожанами, а теперь пришла пора поселиться в сети», – отзывается герой фильма Дэвида Финчера «Социальная сеть». Кин спрашивает, что, в таком случае, случится с людьми, которые не захотят мигрировать в сеть. Это хороший вопрос, нельзя ведь сказать, что они останутся аутсайдерами, и на этом закрыть тему, как это сегодня происходит в рамках социологических исследований digital gap.
Кин предлагает археологию киберскептицизма: еще в 1890 году скептики из Harvard Law Review, напуганные экспансией фотографии и газет, писали о фундаментальном праве человека на то, чтобы его оставили в покое. Но мы, скорее всего, добровольно откажемся от этого важного права и заключим себя в прозрачную тюрьму из блогов, инстаграмма, твиттера и фейсбука. Этакая общая камера «Матросской тишины», битком набитая мужиками и блатными, где не спрятаться от чужих глаз и самому не отвернуться.
Тюремщиками там, по Кину, служат такие ребята, как блогер Клэй Ширки, призывающий всей камерой радоваться тому, что нам посчастливилось собраться вместе с братанами. Вместо чая и сигарет универсальной валютой нашей тюрьмы служит внимание и репутация.
Никакой общности из этого, впрочем, все равно не возникает, сборище нарциссов скорее занято все более глубоким погружением в одинокое самолюбование. Подсчет лайков и «луки», а также лайки под луками нужны лишь для того, чтобы убедиться в собственной уникальности в толпе креаклов (и так думает каждый из нас). Нас заботит не общение, а то, как мы выглядим в процессе общения. Кин делает акцент именно на этом аспекте существования Паноптикона: социальность, организованная определенным, сверхоткрытым образом, разобщает нас.
Еще одно ценное наблюдение Кина: авторы, пишущие о Силиконовой долине, склонны рассматривать предпринимателей вроде Цукерберга и Джобса как своего рода рок-звезд, чьим образом жизни и мышления следует безоговорочно восхищаться. Что еще выкинет этот затейник Цукерберг? Близится разочарование в такого рода прозе, обещает Кин, и многое авторы уже осознали, что Силиконовой долине нужно не поклонение, но здоровая критика.
Спасение Кин видит в социальных веб-технологиях, которые будут соответствовать работе человеческого когнитивного аппарата, рассчитанного на то, чтобы забывать определенные вещи. Интернет нуждается в том, чтобы некоторые данные постепенно «старели» и стирались. Вот чему предстоит научиться сети и ее пророкам.