Перед завершающими предвыборными президентскими дебатами в университете Линн, Бока Ратон, штат Флорида, оба кандидата находились в весьма сложном положении, когда каждая серьезная ошибка могла стоить им ощутимых потерь в рейтинге всего за две недели до выборов. Однако Митт Ромни, согласно Gallup, по-прежнему уверенно впереди среди американцев, решивших прийти на выборы (likely voters), а Бараку Обаме больше доверяют в вопросах международных отношений, а ведь именно им и был посвящен только что завершившийся раунд дебатов.
Было и еще два привходящих обстоятельства. Во-первых, как выяснили аналитики обеих партий, что также подтвердили в прямом эфире аналитики ABC News, большинство неопределившихся избирателей в США сегодня – это женщины. Как показывают опросы в «колеблющихся» штатах (swing states), женщин мало интересуют вопросы внешней политики. Главный вопрос для них – аборты. Следом – работа, состояние экономики, медицинское обеспечение, вопрос равных прав и равной оплаты труда… а дела международные не входят даже в первую десятку вопросов, на которые они хотели бы получить ответы.
Во-вторых, сегодня и для американских мужчин внешняя политика не находится в центре внимания. Их интересует работа, экономика, дефицит бюджета… и лишь 2% респондентов ответили Gallup, что интересуются международными вопросами.
И все же дебаты о внешней политике – это еще и выяснение вопроса о том, кто более пригоден для того, чтобы занимать пост верховного главнокомандующего. И здесь (учитывая «женскую направленность») излишняя агрессивность могла повредить. Видимо, советники Ромни учли это обстоятельство. Он не был скован (скорее, наоборот), но не слишком активно атаковал своего соперника, а вот Обаме, увы, терять было нечего, он должен был нападать – эхо первых, провальных для него дебатов все еще сказывалось на рейтингах. И он продемонстрировал наконец на дебатах ту страсть и активность, отсутствие которых столь разочаровало его сторонников 3 октября.
Итак, важно было правильно сыграть на женскую аудиторию, а также наиболее убедительно связать предложенные к обсуждению вопросы с вопросами внутренней политики, с безработицей, экономикой и медициной.
После окончания дебатов в студии ABC разразился довольно азартный спор между аналитиками Николь Уоллес и Мэтью Доудом. Уоллес была уверена в том, что спокойный и неагрессивный Ромни «зацепил» часть женской аудитории, а Доуд утверждал, что «женщины идут не за спокойным, а за последовательным», то есть, по мнению Мэтью, в данном случае – за Обамой. Николь возражала: «Эти дебаты превратились в референдум о Митте Ромни, а не референдум о втором сроке Барака Обамы», от которого Ромни, по ее мнению, уклонился: «Ромни даже не старался соревноваться с верховным главнокомандующим в “верховноглавнокомандности”», вместо этого он раз за разом указывал на результаты прошедших четырех лет, и это выглядело «очень неплохо».
Однако Мэтью Доуд был непреклонен: «Митт Ромни очень серьезно проиграл». И далее: «Дело даже не в неопределившихся избирателях. Дело в том, что после Денвера республиканцы сильнее включились в кампанию и достигли успехов. В эти две недели очень важно, кто будет более активен в кампании, и теперь это будут демократы».
Обозреватель ABC News Джейк Таппер заметил: «У кандидатов были две совершенно разные цели… У Ромни – не быть агрессивным, быть осторожным, но критичным, а Обаме нужно было атаковать, поскольку он отстает. Сократить отставание сложно, если обороняешься».
И за Обамой дело не стало. Он нападал на Ромни почти так же агрессивно и «на грани фола», как это делал Джо Байден в дебатах c Полом Райаном. Действующий президент дважды за эти дебаты назвал предлагаемую Ромни политику «безответственной». Он даже позволил себе личный выпад: «Каждый раз, губернатор, когда спрашивают Вашего мнения, Вы ошибаетесь». Ромни улыбнулся и проигнорировал это заявление, зато через пару минут заметил: «Атаковать меня – это не стратегия, господин президент, это не политика».
Наиболее забавным, я бы сказал, был момент, когда Ромни и Обама спорили о размере флота. Поскольку Ромни и Райан несколько раз указывали на то, что, если пройдет сокращение военного бюджета, то флот США станет меньше, чем после Первой мировой войны. Обама (совсем не тот полусонный Обама образца 3 октября) ответил: «Если бы губернатор Ромни уделял больше времени изучению вопросов, связанных с военным делом, то заметил бы, что у нас не только стало меньше кораблей с тех пор, но также меньше лошадей и штыков. Это потому, что вооруженные силы меняются. Дело не в количестве, а в том, какое гигантское преимущество у нас в технологиях. Сейчас, знаете ли, есть авианосцы, и на них садятся самолеты, есть ядерные субмарины, которые, если Вам известно, могут уходить под воду, и много чего еще…»
Зал, который проинструктировали во время дебатов сохранять полную тишину, не удержался от смеха. Казалось бы, Ромни выставили полным дураком, ничего не понимающим в военном деле. Google немедленно заполнился запросами bayonets (штыки), а в твиттере появился хэштег #horses and bayonets (лошади и штыки).
Но не все так просто. Дело в том, что всегда существует такое явление, как «дебаты после дебатов»… И тогда любой промах может быть очень эффективно использован против соперника. Обозреватель ABC News Джонатан Карл, который после каждого раунда дебатов проверял на соответствие действительности наиболее эмоционально выраженные аргументы сторон, на сей раз сосредоточился на «кораблях, лошадях и штыках». Разумеется, кораблей сейчас у США меньше, чем после Первой мировой войны, но общее водоизмещение больше, авианосцы не являются чем-то сверхновым (они начали использоваться с 1930-х годов), лошади по-прежнему используются в армии США, особенно в зоне конфликтов, а вот со штыками дело для Обамы совсем плохо. Каждый военнослужащий США, имеющий автоматическую винтовку, имеет и складной штык, так что штыков сейчас в американской армии даже больше, чем после Первой мировой. Сообрази это сказать Ромни прямо на дебатах, и от лоска Обамы не осталось бы и следа, так что 44-й президент был на волосок от позора – главнокомандующий не знает, чем вооружены солдаты! Впрочем, у команды республиканского претендента еще есть две недели, чтобы поэксплуатировать и лошадей, и штыки…
Что же касается содержательной стороны дебатов, то перед изумленными американцами и зрителями из остальных стран предстали практически неотличимые друг от друга программы. Более того, «ястреб» Ромни чаще повторял слово «мир», чем его визави.
Позиция Ромни отличалась тем, что администрации Барака Обамы не удалось сделать обещанное, что именно при ней разрастался хаос на Ближнем Востоке, а президент слишком долго тянул со многими решениями и недостаточно давил на Иран. Обама же указывал на высказывания Ромни, которые не совпадали с его же высказываниями, сделанные в другое время, так что «мир, войска и союзники» получают от него слишком противоречивые сигналы.
Оба кандидата согласились с тем, что лидерство США на Ближнем Востоке – залог успешного разрешения всевозможных кризисов в регионе, что иранская ядерная программа неприемлема, что Израиль является главным союзником Соединенных Штатов в мире, однако вводить наземные войска в регион и вообще применять силу там, во-первых, сейчас нет необходимости, а во-вторых, применение военной силы является последним из возможных решений, когда все остальные варианты исчерпаны. И оба кандидата согласились с проблемной ситуацией в Пакистане, с выводом войск из Афганистана в 2014 году, а также с тем, что на Китай нужно оказывать давление, дабы он на международном рынке играл по правилам.
Кандидаты вроде бы разошлись по вопросу предоставления оружия сирийским повстанцам, однако, давайте посмотрим, насколько близки их высказывания.
Обама: «Мы должны вести скоординированную с Турцией работу по давлению на режим Асада и помогать оппозиции. Надо лишь убедиться, что тяжелое вооружение, которое окажется в распоряжении противников Асада, не попадет в руки тех, кто позднее может его развернуть против нас».
Ромни: «Нам необходимо работать вместе с Турцией, Катаром и Саудовской Аравией, чтобы определить исключительно ответственных лидеров оппозиции, и затем ответственных людей вооружить орудиями, танками и вертолетами».
Как мне показалось, в переводе на русский язык эти две реплики говорят нам о том, что администрация Ромни будет открыто снабжать сирийских повстанцев оружием, а администрация Обамы – под прикрытием, руками союзников.
Бараку Обаме удалось перехватить у республиканцев термин «надежность» (credibility), который раньше вовсю использовался Ромни и Райаном в отношении внешней политики, а Митту Ромни удалось несколько раз спокойно, но довольно внятно указать на печальные результаты 4 лет президентства Обамы.
Почти каждая позитивная фраза Обамы относительно собственных успехов предшествовала негативной, направленной против Ромни. Вот хороший пример:
«Наша сила состоит в том, что санкции (против Ирана) установлены всем мировым сообществом, включая такие страны, как Россия и Китай. Если бы санкции устанавливали только мы, они бы долго не продержались… А Вы, губернатор, инвестировали в китайскую нефтяную компанию, которая сотрудничает с Ираном».
Ромни парировал: «Президент нам тут говорил, как все хорошо, но ведь все 4 года поднимается волна хаоса… Давайте взглянем на результат. Ближе ли Иран на 4 года к атомной бомбе? Да. Растет ли экстремизм на Ближнем Востоке? Да. Отступает ли, как нас пытаются убедить, Аль-Каида? Нет. Установлен ли мир между Израилем и палестинцами? Нет. Целых два года даже переговоров не было!».
Если даже принять в расчет, что Обама просто по своему положению более компетентен в вопросах внешней политики, то у Ромни был всегда прекрасный ход – перескочить на вопросы внутренней политики, что он и делал постоянно. От Ирана – к огромному внешнему долгу и дефициту бюджета, воспользовавшись одной из цитат Ахмадинежада, от Китая – к конкурентоспособности малого и среднего бизнеса Америки, от Ближнего Востока – к энергетической (прежде всего, нефтегазовой) независимости США, входящей в его 5-шаговый план.
И когда дискуссия переходила на поле социально-экономической тематики, в целом подтверждалась ранее замеченная мной разница в подходе двух партий к среднему классу и технологическому развитию. Когда речь заходила о среднем классе, Обама говорил об учителях, а Ромни – о предпринимателях. Обама оправдывал государственное вмешательство в экономику необходимостью федеральных инвестиций в исследовательские проекты, а Ромни утверждал, что государственные вложения в предприятия (прежде всего, в области «зеленой» энергетики) – это никакие не исследования, а поощрение весьма слабого сектора экономики.
Если предыдущие дебаты американскими экспертами и наблюдателями оценивались практически одинаково: один явный выигрыш Ромни и две ничьих (последняя с небольшим преимуществом Обамы), то по данному раунду мнения разошлись. Обама действительно выглядел более динамичным, у него впервые за кампанию загорелись глаза. Рискну предположить, что в вопросах внешней политики он защищает нечто такое, где у него, по его мнению, действительно что-то получилось, где ему есть, что сказать. Ромни же выглядел более спокойным, старался не нападать на действующего президента без особой нужды и даже говорил медленнее своего визави. Насколько я понял, он отрабатывал установку своего штаба «я уже победил, можешь говорить».
Внешнеполитический корреспондент ABC Донна Бразайл высказала мнение, что Обама в целом контролировал ход дебатов, так что рейтинги снова сравняются.
«Я не думаю, что ребята устроят нечто подобное заварушке Буша-Гора, но нас ждет исключительно увлекательное окончание президентского выборного сезона».
Пожалуй, соглашусь.
К этой статье редакция Terra America рекомендует: