Terra America

От редакции: Портал Terra America завершает цикл публикаций о вице-президенте США Джо Байдене. Возможно, к изучению его личности нам еще предстоит вернуться в 2016 году – если он решит участвовать в президентской гонке, тем более, что многие эксперты прочат именно ему кресло следующего хозяина Овального Кабинета. Who is Mr. Biden? Интеллектуальное расследование провел Кирилл Бенедиктов.

* * *

Джон Фицджеральд Кеннеди был первым (и пока единственным) президентом-католиком в истории США. Джо Байден уже вошел в историю как первый католик в ранге вице-президента.

Многие полагают, что Байден на этом не остановится. Досужие аналитики вовсю высчитывают его шансы в президентской кампании 2016 года, если в ходе праймериз нынешнему вице придется соревноваться с Хилари Клинтон. Накануне финальной игры за звание чемпиона Национальной футбольной лиги (Super Bowl Sunday, который в Америке ждут, как неофициальный национальный праздник) телеведущий CNN Джейк Тэппер начинает интервью с Обамой вопросом: на кого бы поставил президент в игре Денверских Мустангов с сиэттлскими Морскими Ястребами… и в соперничестве Хилари с Джо? Обама, разумеется, отказывается давать прогнозы. Тэппер настаивает: ну так, что же все-таки насчет парочки Клинтон-Байден? Обама отвечает мудро и довольно жестко:

«Я слишком умен для этого, Джейк. Брось эту тему, парень».

Бейсбол интересует многих в Америке. А кто станет следующим «самым могущественным человеком в мире» – всех на этой планете. Победителя Super Bowl забудут уже завтра, а вот 45-го президента США… Это вряд ли.

Так что вопрос Тэппера действительно волнует многих. Отчасти в этом виноват сам Байден, который подсыпал перчику в проблему выборов 2016 года, заявив в эфире утреннего шоу канала NBC:

«в душе я уверен, что мог бы быть прекрасным президентом».

Но – «ничего такого». Только шутки. Журналистам он обычно говорит:

«Мы еще с Джилл^[1] посоветуемся. Если я не стану участвовать в предвыборной гонке, у нас и так все будет нормально».

Лихо, смешно…

Между тем, достаточно чуть повнимательнее приглядеться к фигуре вице-президента Байдена, чтобы понять, что не все с ним так замечательно, как он хотел бы продемонстрировать. Достаточно вспомнить недавнюю публикацию мемуаров Роберта Гейтса, в которых Байдену было дано немало нелицеприятных характеристик.

Гейтс пишет:

«Он честный мужик. Но он был не прав почти в каждом вопросе, касающемся международной политики или национальной безопасности в последние четыре десятилетия».

После выхода в свет этих мемуаров Белый дом был вынужден вступиться за вице-президента. СМИ опубликовали фотографию, на которой Обама и Байден были запечатлены вместе во время обеда. Этот снимок был маркирован журналистами как «тщательно спланированный знак поддержки», которую глава государства оказывает своему заму. Вряд ли подобная поддержка потребовалась, если бы речь шла лишь о персональных особенностях Байдена. Белый дом, по-видимому, всерьез встревожило другое заявление Гейтса: Байден, якобы, последовательно разжигал пламя конфликта между Обамой и военными и несет личную ответственность за то недоверие, которое сегодня существует между президентом и руководством Пентагона.

Так кто же он, вице-президент США Джо Байден?

Личное дело

Начнем с того, что вице-президент США довольно немолод. Он родился 20 ноября 1942 года, то есть сразу после следующих президентских выборов ему исполнится 74 года. Столько же было Рональду Рейгану к началу его второго срока. Но у Рейгана за плечами был сверхуспешный первый срок, что позволяло избирателям закрыть глаза на его седины.

Байден вырос в небогатой ирландской семье (отец будущего вице-президента, Джозеф Робинетт Байден-старший, был продавцом автомобилей) в Скрентоне, штат Пенсильвания. «Альманах американской политики» сообщает, что прадед его был сенатором от этого штата, так что в некотором смысле Джо Байден продолжает семейную традицию. Клан Байденов иногда сравнивают с самым знаменитым ирландским кланом – семейством Кеннеди – настолько тесны были семейные узы и сильны принципы взаимопомощи.

В католической школе Байден не только отлично играл в футбол (что позже помогло ему получить стипендию университета Делавэр в Нью-Арке), но и был несменяемым «президентом» своего класса – задатки политического лидера проявились у него в раннем возрасте. В университете Байден изучал историю и политические науки, а вот со спортом пришлось расстаться – из-за быстро прогрессировавшей астмы (здоровье у вице-президента США, увы, отнюдь не железное).

Впрочем, та же самая астма спасла его от призыва во Вьетнам. Надо сказать, что, в отличие от многих своих университетских товарищей, Байден войну во Вьетнаме горячо поддерживал (до того, как начались его проблемы со здоровьем, он мечтал о карьере пилота истребителя). Политическое кредо будущего вице-президента этого периода представляет собой странную смесь взглядов последователя Мартина Лютера Кинга – Байден некоторое время принимал участие в борьбе за права национальных меньшинств – и поклонника героев американского фронтира – Дэвида Крокетта и Дэниела Буна. Естественно, он не мог найти общего языка с приятелями-мирниками, которых во времена Вьетнамской войны в американских университетах расплодилось предостаточно. «Мы могли говорить о политике от заката до рассвета», – вспоминала одна из его сокурсниц Бобби Грин.

Впрочем, дальше разговоров дело не шло. К тому моменту, когда Байден впервые принял участие в политической жизни штата, он не только не был политическим активистом, но даже не мог внятно определить свою партийную принадлежность.

Окончив университет, Байден проучился некоторое время в юридическом колледже Университета Сиракуз (позже он вспоминал этот колледж как «самую скучную скучищу в мире»)^[2] и получил место в юридической фирме в Уилмингтоне, которую возглавлял видный республиканец Уильям Прикетт. Согласно интервью, которое Байден дал журналу Time,

«я думал о себе как о республиканце на протяжении шести или семи месяцев, не больше».

Друзья удивлялись: как это человек, который так проникновенно вещал о влиянии, оказанном на него JFK и Мартином Лютером Кингом, невозмутим рассматривал возможность баллотироваться в Сенат от Великой старой партии.

«Думаю, если бы он был уверен, что у него больше шансов стать сенатором Соединенных Штатов от Республиканской партии, он бы так и сделал»,

– говорил впоследствии один из школьных друзей Байдена Дэвид Уолш.

Однако шансов было примерно поровну, вдобавок Байден очень не любил Никсона. С демократами ему пока что тоже было не по пути – губернатор Делавэра, консервативный демократ Чарльз Л. Терри, во время демонстраций за гражданские права разместил в Уилмингтоне подразделения Национальной гвардии, что, на взгляд Байдена, было мерой совсем не демократической (спустя два года трагедия в Кентском университете показала, что он не ошибался). На выборах губернатора штата в 1968 году Байден поддерживал либерального республиканца Рассела Петерсона, который наголову разгромил Терри. Однако после полугода работы в фирме Прикетта Байден перешел в юридическую компанию Balick&Balick, во главе которой стоял местный активист Демпартии Сид Бейлик (Бялик). Именно под влиянием Бейлика Байден, наконец, определился со своей партийной принадлежностью, и в 1969 году зарегистрировался уже как демократ.

В 1970 году Байден баллотируется в окружной совет округа Ньюкасл (штат Делавэр) и одерживает убедительную победу. Конечно, выборы в окружной совет – это местное развлечение, но Байден сумел обратить на себя внимание партийных боссов, поскольку большинство кандидатов от Демпартии с треском проиграло республиканцам. На их фоне Байден выглядел восходящей звездой, а в региональной прессе его даже называли «JFK из Делавэра».

Выиграть эту первую в жизни будущего вице-президента политическую битву помогла семья – тот самый ирландский клан, который всегда поддерживал своих. Братья Байдена, его сестра, его жена Нейлия – все они принимали самое непосредственное участие в кампании Джо, обходили избирателей, не ленились стучаться в двери и вести предвыборную агитацию. Этот механизм – выборы как семейное предприятие – будет использоваться Байденом и в будущем.

В 1972 году Байден выставил свою кандидатуру на выборах в Сенат США, разгромив популярного в Делавэре республиканца-ветерана Дж. Калеба Боггса. В то время, как Никсон опередил демократического кандидата Джорджа Макговерна в Делавэре на 50 тысяч голосов, Байден выиграл у Боггса больше трех тысяч голосов избирателей. Байден стал самым молодым сенатором США (к моменту выборов ему только что исполнилось 30 лет – установленный законом возрастной ценз для членов Сената). Но торжество его оказалось недолгим: не прошло и месяца после выборов, как в страшной автомобильной аварии погибла его жена Нейлия и младшая дочь Наоми. Оба сына – Джозеф Байден III (Бо) и Роберт Хантер – выжили, но получили тяжелые травмы. В шоке от случившегося Байден хотел отказаться от сенатского кресла, чтобы иметь возможность находиться рядом с детьми, однако лидер демократического большинства в Сенате Майкл Мэнсфилд сумел отговорить его от этого шага.

На посту сенатора от Делавэра Байден пробудет долгие 35 лет.

Шириной в милю, глубиной в дюйм.

«Он был не прав почти в каждом вопросе, касающемся международной политики или национальной безопасности в последние четыре десятилетия»,

– утверждает Роберт Гейтс.

Сильное обвинение, звучащее, впрочем, достаточно странно, учитывая тот факт, что ни сорок, ни тридцать лет назад Байден не имел возможности всерьез влиять на вопросы международной политики или национальной безопасности. До 1997 года он был рядовым членом сенатского комитета по международным отношениям, и, хотя в 1984 году U.S. News & World Report числили его, наряду с сенатором от Коннектикута Кристофером Доддом, среди «ведущих специалистов» Сената США в области внешней политики, его деятельность на этом поприще была довольно скромной.

В комитете Байден занимался в основном проблемами контроля над вооружениями. Готовил договор ОСВ-2, подписанный в 1979 году Леонидом Брежневым и Джимми Картером, и даже летал в рамках его подготовки в Москву. Когда СССР ввел войска в Афганистан, и Конгресс США отказался ратифицировать договор, Байден выступил с инициативой провести встречу представителей Конгресса с министром иностранных дел СССР Андреем Громыко, чтобы объяснить русским американские озабоченности и интересы. Инициатива, впрочем, осталась гласом вопиющего в пустыне, но позже сенатор активно защищал договор ОСВ-1 от попыток администрации Рейгана интерпретировать его положения в духе, позволяющем развернуть элементы СОИ. Пыл, с которым Байден защищал американо-советские договоры о контроле над ОМУ, не угас даже спустя полтора десятилетия – в 2001 году Байден обрушился на начатую Дж. Бушем-младшим кампанию по выходу из Договора по ПРО 1972 года, назвав ее «теологической миссией», которая может привести к «полному безумию».

Среди коллег-сенаторов Байден заработал репутацию «сорвиголовы» (hothead), но при этом искусного – несмотря на молодость – политика и прекрасного оратора. Последнее особенно интересно, так как в юности Джозеф страдал от заикания и проходил специальный курс лечения.

Иногда Байден позволял себе «взбрыкивать». В 1986 году во время сенатских слушаний обрушился на госсекретаря США Джорджа Шульца, обвинив его в поддержке режима апартеида в ЮАР.

«Даже демократы побледнели, когда он набросился на Шульца. Он, конечно, рисовался. Но в этом был и элемент зависти». ^[3]

«Если сравнивать его с другими либеральными сенаторами, – заявил газете The Dallas Morning Post бывший помощник Байдена, не пожелавший обнародовать свое имя, – я бы сказал, что он больше вовлечен в политику, нежели в глубокое изучение вопросов. Он в милю шириной и в дюйм глубиной. Он не владеет ни одним вопросом и не берет на себя инициативу в решении ни одной проблемы». ^[4]

Впрочем, не следует забывать о том, что на протяжении многих лет Байден был самым молодым сенатором-демократом, и развернуться как следует ему не давали более опытные партийные зубры. Что же касается «ошибок», то они сыграли свою роль в 1987 году, когда Байден включился в президентскую гонку.

Байдену было сорок четыре года, он был полон сил и считался одной из надежд Демпартии. Однако ушлые журналисты раскопали множество мелких грешков кандидата – плагиат в колледже, плохая успеваемость в школе (само по себе это не могло бы ему повредить – но сенатор любил приукрасить свое прошлое, рассказывая о своей юности прессе), явные заимствования из выступлений лидера британских лейбористов Нила Киннока…

«Я допускал ошибки»,

 – сознался Байден в ходе пресс-конференции, на которой официально объявил о выходе из президентской гонки, но добавил, что его заставили снять свою кандидатуру не сами грехи молодости, а их «гипертрофированная тень» (the exaggerated shadow).

Какими бы преувеличенными ни были эти ошибки, никакого отношения к национальной безопасности они не имели. О влиянии Байдена на международную политику можно всерьез говорить, лишь начиная с первой половины 90-х годов. Байден оказал серьезное влияние на позицию президента Клинтона по отношению к войне на Балканах, в частности, предложил поставлять вооружение мусульманам-боснийцам, начать процедуру расследования преступлений руководства бывшей Югославии, активно лоббировал идею нанесения воздушных ударов по Сербии. Байден был ярым врагом Милошевича, с которым провел трехчасовую встречу в апреле 1993 года – прощаясь, сенатор США сказал югославскому лидеру:

«Я думаю, что ты чертов военный преступник, и тебя нужно судить, как чертова военного преступника».

Его энтузиазм и желание во что бы то ни стало покарать «чертова военного преступника» сыграли определенную роль – хотя вряд ли ключевую – в ужесточении американской политики на Балканах.

В 1997 году Байден становится вторым человеком в комитете по международным отношениям (ranking minority member). В этом качестве он вместе с другим сенатором, республиканцем Джоном Маккейном, готовит резолюцию по Косово, призывающую президента применять любую необходимую силу – в том числе использовать сухопутные войска – чтобы сдерживать «сербскую агрессию» в Косово. Вполне ястребиная позиция.

Байден не изменил ей и после того, как кресло президента США занял Дж. Буш-младший: поддержал ввод войск в Афганистан (и продолжал поддерживать много лет спустя, неоднократно заявляя в интервью, что война в Афганистане соответствует интересам США и Великобритании). Между тем, именно на афганскую проблему в основном ссылается в своих мемуарах Роберт Гейтс. По мнению биографа Байдена, Джулса Уитковера, дело было в том, что Байден «очень активно и аргументировано» сопротивлялся попыткам Пентагона увеличить американский контингент в Афганистане примерно на 30 тысяч военнослужащих. Байден считал, что генералы отклонились от первоначальной цели операции, которая состояла в том, чтобы разобраться с талибами и спонсируемыми ими террористами, виновными в атаке 11 сентября. На этой почве и возник конфликт между Байденом и генералами, которые «считали, что Байден им мешает».

Несмотря на то, что генералы «добились своего», и Обама согласился на ввод дополнительных войск, победа в стратегическом плане осталась за вице-президентом, поскольку одновременно в соглашение была внесена оговорка о графике вывода войск (который должен состояться до конца 2014 года)

Вряд ли это можно назвать «ошибкой» – скорее, довольно изящным выходом из затруднительного положения, в котором оказалась администрация Обамы. Понятно, что кто-то из военного руководства заимел на Байдена большущий зуб, однако объективно вице-президент оказал США серьезную услугу, поскольку война в Афганистане не принесла Америке ни славы, ни ощутимых практических бонусов (если не считать ликвидации Усамы Бен Ладена).

Гейтс также вменяет Байдену в вину его противодействие политике наращивания войск в Ираке, которую в 2007 году проводили Дж. Буш-младший и сам автор мемуаров (Гейтс был тогда министром обороны США). Целью увеличения контингента было удержать «шаткое» правительство в Багдаде и спасти Ирак от разрушительной гражданской войны. Байден же, ссылаясь на опыт бывшей Югославии, выступал за федерализацию Ирака, разделение страны на несколько частей, в том числе и Курдистан, и распределение власти от центрального правительства в Багдаде к региональным центрам.

«Если США не смогут поставить на рельсы идею федерализма, у нас не будет шансов на политическое урегулирование в Ираке, а без этого – никаких шансов уйти из Ирака, не оставляя за спиной хаос»,

– заявил тогда Байден.

Так оно и случилось. Американцы вывели войска из Ирака, не проведя федеративной реформы. В итоге в стране установилась шиитско-клептократическая диктатура Нури аль-Малики, и сегодня Ирак вновь находится на грани сползания в пучину гражданской войны.

«Байден был чертовски прав, и я все еще думаю, что переход к федеративному устройству является единственным способом остановить убийства и сохранить Ирак»,

– написал в своей колонке бывший президент Совета по международным отношениям Лесли Гельб. И опять выходит, что Гейтс необъективен в своих суждениях. Конечно, если бы США увеличили контингент в Ираке и не стали выводить оттуда войска, угроза нового конфликта была бы меньше. Но ведь невозможно держать войска в Ираке вечно. Стратегически план Байдена был более эффективным. И чем больше усиливается напряженность в послевоенном Ираке, тем яснее правоту Байдена осознают в военном и разведывательном сообществе США.

«Он опередил свое время»,

– признает эксперт по обороне, национальной безопасности и внешней политике Джеймс Китфилд.

Байден и Россия

Отношение Джо Байдена к нашей стране иначе как неоднозначным, назвать сложно. Вице-президент США, как известно, считается соавтором термина «перезагрузка».

Вот что пишет об этом на нашем портале Николай Пахомов:

«Вспомним, как, будучи председателем сенатского комитета по международным отношениям, Байден почем зря критиковал Россию, однако, став вице-президентом, он стал следовать курсу на перезагрузку, заданному Обамой».

Однако вспомнить имеет смысл не только это. В 2009 году Байден нанес визит в Грузию и на Украину, после чего дал большое интервью The Wall Street Journal. Авторы материала – журналисты Шпигель и Каллисон – дали ему провокационный заголовок «Байден говорит: ослабевшая Россия склонится перед США». Справедливости ради, надо заметить, что эти слова являются, по всей видимости, плодом креативной мысли Шпигеля-Каллисона. Сам Байден cформулировал свои мысли менее категорично, однако вполне откровенно:

«Россия должна принять ряд трудных, просчитанных решений. Их (русских. – К.Б.) демографическая база сокращается, их экономика чахнет, непохоже, чтобы их банковский сектор и структура (экономики) пережили бы следующие 15 лет, они находятся в ситуации, когда мир перед ними меняется, а они цепляются за что-то в прошлом, а это неустойчивая позиция».

Глобальная роль России в мире уменьшается, считает Байден, и российское руководство «начинает это понимать».

В чем-то Байден даже нам сочувствует:

«Чертовски сложно терять империю. Эта страна, Россия, находится в ситуации, в которой она не была последние лет 40 или даже больше».

Но с чисто американским прагматизмом делает вывод: экономические проблемы России делают невозможным сохранение огромных ядерных арсеналов, поэтому-то русским ничего не остается, кроме как сесть за стол переговоров с американцами. «И принять наши условия», – мог бы добавить вице-президент США, но не стал (отчасти за него это сделали Шпигель и Каллисон, дав своей статье такой провокационный заголовок).

Статья в The Wall Street Journal вызвала неудовольствие в Кремле (ибо шла вразрез как раз с тем заявленным курсом на «перезагрузку», о котором тогда много говорили). Помощник президента России по международным делам Сергей Приходько заявил, что интервью Байдена вызывает «полное недоумение» и заставляет задаться вопросом:

«Кто определяет внешнюю политику США – президент или, пусть и уважаемые, но члены его команды?».

Другая сторона среагировала незамедлительно: интервью Байдена было опубликовано в субботу, а в воскресенье госсекретарь США Хилари Клинтон в телеэфире заверила всех, кому это было интересно, что Америка «рассматривает Россию как великую державу».

«Все страны сталкиваются с вызовами. У нас есть свои вызовы, у России – свои»,

– дипломатично заметила госсекретарь. Инцидент, тем самым, был исчерпан.

Было ли это скандальное интервью очередной ошибкой Байдена? Теперь ответ на этот вопрос выглядит уже не столь очевидным, как пять лет назад. Во всяком случае, оно может рассматриваться как логичный шаг в рамках концепции «Глобального Ноля». Курс на безъядерный мир является одним из ключевых элементов внешнеполитической стратегии администрации Обамы. Революционные же – не побоимся этого слова – изменения в этой стратегии стали возможны благодаря сложившемуся в Вашингтоне «административному ядру» – вице-президенту Джо Байдену, госсекретарю Джону Керри, министру обороны Чаку Хейгелу и главе ЦРУ Джону Бреннану. Именно в контексте «Глобального Ноля» следует рассматривать и нынешнюю «разрядку» отношений с Ираном – следующим шагом, по идее, должна стать реализация проекта «безъядерный Ближний Восток», затем разоружение Пакистана и так далее. Приглашение России к очередному раунду переговоров о сокращении ядерных арсеналов, недвусмысленно прозвучавшее в интервью Байдена, вполне отвечало этим стратегическим целям.

Допускал ли Байден ошибки в своей более чем сорокалетней политической карьере? Безусловно. Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Был ли груз этих ошибок достаточно тяжел для того, чтобы похоронить надежды нынешнего вице-президента занять кресло хозяина Белого Дома? Очевидно, нет – их у него не больше, чем у других политиков, мечтающих об Овальном кабинете. Станет ли Джо Байден сорок пятым президентом США и вторым после Кеннеди президентом-католиком? Кто знает!

А вот на этот вопрос ответить пока невозможно. Потому что до выборов еще два года и десять месяцев, а за это многое может произойти… Так что чертовски прав был Обама, когда говорил настырному телеведущему CNN:

«Я слишком умен для этого, Джейк. Бросай эту тему, парень».

Лучше и не скажешь!