От редакции: Terra America продолжает публикацию серии материалов, посвященных финансовым инструментам, которыми распоряжаются властные и экономические элиты США. Terra America пытается разобраться в том, как функционируют эти инструменты и как оценивают их надежность американские эксперты и аналитики. Обсуждение этой темы мы продолжаем вместе с автором книги «Cornered: The New Monopoly Capitalism and the Economics of Destruction», американским стратегистом Барри Линном, директором программы по изучению рынков и предпринимательства, старшим научным сотрудником фонда «Новая Америка». Линн известен крайне скептическим отношением к современной экономической науке и качеству ведения финансовой активности на биржах, он пользуется репутацией одного из лучших специалистов в области индустриальной взаимозависимости стран и современного антитрестового законодательства. В качестве консультанта в этих областях он неоднократно привлекался к работе правительствами Японии, Германии и Тайваня, а также Министерством финансов США, промышленными группами и профсоюзами в США и Великобритании.
– Уважаемый господин Линн, не могли бы Вы рассказать нам, как составляются финансовые прогнозы? Существует ли какая-то рациональная теория составления прогнозов или же их подсказывает интуиция вдохновенных пророков финансового рынка?
– Пока не существует «рациональных теорий» прогнозирования. Современный подход к этому вопросу очень напоминает по уровню развития врачевание XIX века – экономист находит «пульс» экономики, прислушивается к нему, затем прописывает вливания или кровопускание, в зависимости от частоты и силы пульса.
Многие экономисты свято верят в то, что в экономике есть «природные циклы», которые можно вычислить и исследовать. Это позволяет им давать названия и излечивать отдельные недуги, что в свою очередь внушает им иллюзию контроля над вопросом. На мой взгляд, в человеческом обществе, если вообще наблюдаются какие-то циклы, то это «циклы невежества» – одно поколение рушит экономику, другое восстанавливает, третье поддерживает ее в стабильном состоянии, а следующее снова рушит.
Проблема и в том, что подавляющее большинство современных экономистов очень похоже друг на друга. Все они получили одинаковое, по сути, образование, поэтому их прогнозы содержат определенный паттерн, который вы часто можете разглядеть невооруженным взглядом. Разница лишь в том, что у каждого из них есть свой собственный метод работы с этим паттерном. Когда поведение рынка начинает напоминать ваши предсказания, вы объявляете себя «гуру последней инстанции». Для таких гуру удачное предсказание - это источник денег, будь то в форме новых клиентов или средств на исследования.
– Можно ли привести пару примеров людей, которые стали такого рода гуру благодаря тому, что они выдали подобные удачные комментарии?
– Нуриэль Рубини – один из тех, кто предсказал катастрофу 2008 года. Он умен и он действительно рискнул, рискнул по-крупному, поэтому он заслуживает определенного доверия. Но ведь было очень много тех же бизнесменов, кто хорошо понимал, что вскоре должно случиться нечто ужасное, и что это был лишь вопрос времени. Если вы взглянете на всех тех, кто увел свои деньги с рынка, вы это увидите. Мои друзья перестали покупать дома, потому что они понимали, что рынок недвижимости скоро рухнет. Рубини со своей блестящей международной репутацией возник на волне кризиса. Но, откровенно говоря, даже почтальон мог бы сделать то, что сделал он. И некоторые почтальоны так и сделали.
– Можно ли тогда на интуиции чувствовать тенденции? Или же быть объективным исследователем, не будучи при этом частью системы, не применяя своего знания для собственного обогащения, как это делают Уоррен Баффет или Джордж Сорос?
– Безусловно. Любой, кому доступен здравый смысл, может анализировать факты и делать разумные прогнозы на ближайшее будущее. Ключевым правилом является необходимость доверять своему нутру. Когда вы идете по улицам, сидите в ресторане, читаете какой-нибудь блог, у вас появляется некое ощущение того, счастливы ли люди или подавлены. Единственным методом в прогнозировании является способность оценить настроения других людей. Баффет, Сорос и другие мега-трейдеры могут также – на короткое время – оказывать давление и склонять рынок к движению в ту или иную сторону.
– Забавно, экономика состоит как бы из цифр и моделей, а теперь мы приходим к выводу о том, что наиболее важное в экономическом прогнозировании – наши ощущения…
– Вся денежная система и финансовая система основана на вере. В стародавние времена, когда бартер был естественной и очевидной системой реализации излишков, люди торговали, скажем, мехом в обмен на зерно. Сейчас же люди торгуют зерном за обещание денег, не обеспеченных ничем, кроме зыбкой договоренности о том, что они ценны. Если вера в эти обещания исчезнет, тогда вся мировая система обмена может рухнуть в один миг. Это гораздо ближе к религии, чем к науке.
– Почему Вы не любите теорию о циклах? Возможно, мы все еще проходим «стабилизационный цикл»?
– Это плохая метафора. Она затмевает реальность. Когда вы говорите о «циклах» применительно к бизнесу, это заставляет людей думать, что происходит нечто естественное, нечто метафизическое, если хотите. Этот способ мышления поощряет пассивность вместо поиска политических путей решения проблемы. Это одна из фундаментальных проблем современной экономики – она провоцирует появление языка пассивности, в котором действующее лицо исчезает.
Если стоит исследовать какие-либо циклы, то важнее наблюдать за психологическими циклами, изучать паттерны, по которым люди действуют. У вас есть кризис и поколение, которое стабилизирует положение. Следующее поколение тщательно следует правилам, установленным их успешными родителями, и таким образом предотвращает следующий кризис. Затем приходит следующее поколение. Оно убеждено в том, что обнаружило новый лучший путь, поэтому оно выкидывает старые правила и переворачивает все с ног на голову.
Я не знаю, находимся ли мы все еще в «стабилизационном цикле». Есть еще многое, что можно разрушить. Существует множество людей, у которых есть способы и желание по разрушать. Стабилизация – это чисто политическая тема. Это возможность удержать людей, которые имеют в своем распоряжении значительный капитал, от использования его в деструктивных целях.
Республиканской партией в США сейчас, например, руководит группа радикальных правых экстремистов – противников любого регулирования рынка. Они используют призывы к «строгости», чтобы попытаться обанкротить такие институты как Комиссию по торговле товарными фьючерсами, которая является чрезвычайно важной организацией для функционирования американской экономики. Поэтому в Америке в данный момент наблюдается острая нехватка людей, которые могли бы аргументированно выступать в пользу стабилизации.
– В интервью нашему порталу известный экономист Пол Кругман заявил, что только «большая война» могла бы остановить рецессию. Как мы должны относиться к такого рода декларациям?
– Кругман, думаю, шутил, но правда в том, что сегодня есть реальная опасность международного конфликта. В первую очередь, скажем, между Китаем и его соседями, в более далекой перспективе – между Китаем и США. Эти страны по-настоящему не понимают друг друга, полностью не доверяют друг другу, но в тоже время причудливым образом взаимосвязаны. Этой связи не было еще 20 лет назад. Таким образом, существует много возможностей для просчета, которые могут привести к конфликту или кризису, либо к конфликту, а затем к кризису, существует много возможностей и для того, чтобы сохранить систему в прежнем виде. Думаю, что нам придется изменить структуру промышленной и финансовой систем, чтобы сделать ее более жизнеспособной и стабильной.
Таким образом, действительно имеется множество серьезных причин для беспокойства. И, кстати, предсказания катастроф могут помочь людям начать обращать внимание на то, что является настоящими проблемами.
Беседовала Юлия Нетесова